— Спасибо.
— Вот и хорошо, — Дима не скрывает радости, — я ведь боялся, что придется по всему городу с тобой рыскать.
— А я вот верил, что с Божьей помощью найду, — не без гордости сказал Пашка.
Перекрестившись на церковь, он уверенно идёт впереди Димы. Дима по-прежнему озирается: "Надо сюда как-нибудь днем прийти, посмотреть… И в церковь зайти можно".
На стук Пашки в дверь басит тяжёлый лай пса. "Священники собак для охраны держат?" — подивился Дима: "А с другой стороны, люди ведь тоже".
— Кто там? — покрыл лай неожиданно сильный мужской голос.
— Отец Александр, это я — Пашка. Вы — мой наставник… Тяжёлая железная дверь распахнулась, и Пашка обернулся к Диме.
— Вот ты будешь настоящий учитель. Меня не бросил. Спасибо. Пашка нырнул в дверь, за которой не слыхать собачьего лая.
На какой-то миг в проёме показалось белое в обрамлении черных зачесанных волос и бородки лицо. "Неужели это и есть — отец Александр? — удивился Дима молодости священника. — И уже наставник… "
Дима спешит домой. Но мысли вертятся о попутчике: "Надо ж как он сказал: "С Божьей помощью". А может, и правда? Ведь верил, что найдёт этого отца Александра. Верил… "
Больше Пашку Дима никогда не встречал. А в церковь сходил на следующий же день. Сначала осматривался, а потом купил свечку, поставил туда, где их больше всего стояло перед иконами. Долго смотрел, как они горят, как стекает воск — будто слёзы.
КАК ПЕРВЫЙ СНЕГ
РАССКАЗ
Первый снег выпал рано, в октябре. Ветви деревьев и кусты с ещё не облетевшими листьями согнулись под его тяжестью. Снег набился и в траву, забелил всю землю. Утро настало тихое и светлое.
Этим утром Серёге необыкновенно весело и удивительно легко шагается в школу. Идти надо через всю деревню. 0 школе думать не хочется, и Серё-га просто идёт, внимательно оглядывая побелевший за ночь мир. Снег на дороге до него кто-то уже примял, притоптал, и Серёге это приятно. Значит, кто-то уже не спит, значит, чем-то занят, чем-то полезным, наверно, и важным для всех и для него, Серёги, тоже.
Снег поскрипывает, от этого шаги кажутся какими-то таинственными, торжественными. На душе легко.
В школе светло как-то по-особому, не так, как раньше по утрам. То есть, например, неделю назад или в сентябре… А до сентября были каникулы… И Серёга помнит, как было славно в каникулы. Было жарко, был велосипед, лес… И даже гроза в лесу. Ещё речка, костёр и запечённые на углях раки… 0бгоревшая на солнце спина была. Были ободранные коленки и локти, когда штанина попала под велосипедную цепь. Да, и ещё подбитая соседская курица была. Выгонял её Серёга из огорода, бросая осколки кирпича, да и зашиб нечаянно…
Серёга сидит за своей партой на втором от окна ряду, и снега за окном ему не видно. Только на старом тополе, который один и виден с Серёгиного места, чуть-чуть белеет. Приходит неодолимое желание посмотреть, там ли он ещё? Может, и нету уже никакого снега? Как бывает во сне…
Случилось однажды Серёге увидеть во сне игрушечный танк с пультом управления. Так здорово было гонять на нём! Как настоящий, и башня поворачивается, и пушка стреляет. А как здорово он переезжал через ямки и всякие препятствия! А как завидовали все! Проснулся Серёга счастливый, и сразу — к танку. А танка нет… Чуть не разревелся. Пробовал вспомнить, где поставил. Да так и не вспомнил… Так вот и снег, может, и не падал вовсе.
На перемене Серёга бежит смотреть… Нет, лежит. Может, и не растает? Может, уже на всю зиму?
С крыши течёт, сверкают быстрые капельки. Серёга смотрит, как они весело пролетают. Не сразу слышит вопрос учителя, долго соображает, что-то говорит и получает жиденькую "тройку". А капель всё сильнее, уже будто ручьи с крыши текут. Серёга дожидается звонка и бежит опять посмотреть на снег.
Снег осел, вжался в ямки и колеи. Серёге обидно. Вот так же было обидно, когда ждал он тётку из города… 0на приехала и не привезла гостинцев, как бывало раньше. Приехала серьёзная, на Серёгу глянула как-то по-другому. Папа с мамой о чём-то с ней долго говорили, а старший брат сидел с ними весь красный, что-то обещал, даже ревел вроде. А потом, когда все разошлись, Серёге дал такого подзатыльника, что в глазах замелькало.
Брат у Серёги учится в городе, в каком-то техникуме, а живёт у тётки. И ещё брат таскает у отца сигареты, и даже Серёгу несколько раз подговаривал, но он брать не стал. А как-то раз брат пришёл домой ночью пьяный, всех перебудил. Родители ругались, а его тошнило…
Серёга идёт домой. Всё, снега опять нет. Дорога, которая ещё вчера казалась подсохшей, опять раскисла. 0пять вытаяло всё, что попытался спрятать первый снег. 0сень так и не кончилась сегодня. А Серёге этого так хотелось! Так же хотелось, как тогда, когда мама везла его в город… Так хотелось, чтобы она повела его в замечательный "Детский мир", где обязательно расставлены на полках новенькие игрушки. Большие железные машины, солдатики и, может быть, тот самый танк с пультом управления. Но мама весь день таскала его по каким-то другим магазинам. Разные тёти вертели Серёгу, прикладывая к нему то сзади, то спереди какие-то пиджаки, штаны, пальто, куртки. Потом мама выбирала для него ботинки, кеды, резиновые сапоги. Серёга устал, ему стало всё равно, что на него примеряют. И вдруг появляется "Детский мир"… Серёгина усталость вдруг пропала, и он оказался в магазине раньше мамы.
Полки и витрины были полны разных игрушек. Но мама опять тащила его к одежде. Мама что-то купила, почти волоком потащила Серёгу на улицу. Все машины, солдатики и танки оставались там, в "Детском мире"! Но
Серёга всё равно мог несколько дней рассказывать об удивительных игрушках друзьям и особенно недрузьям…
Обманул первый снег Серёгу. Когда ляжет снег настоящий, хрусткий, тогда близко праздник, только надо недолго потерпеть. Ёлка, подарки, Дед Мороз, правда, как всегда, не настоящий… Хотя прошлый раз все уже почти поверили, что он настоящий, никак не могли понять, что это переодетый физрук.
Ну ничего, Серёга подождёт праздника, он терпеливый… Вот он идёт, заляпал ботинки и штаны жирной грязью, пробирается к другу Кольке. Вместе ждать веселее. Можно и помечтать: "Вот бы положили ночью под ёлку танк с пультом управления… "
Поэтическая мозаика
ДМИТРИЙ МУРЗИН
LIMITA LA COMMEDIA
Каждый год усталая провинция Лучших сыновей и дочерей Посылает, чтобы откупиться, В главный город Родины своей.
Чтоб найти себе в столице нишу, Сядут в самолёты, поезда И покинут город, их взрастивший, Чтобы не вернуться никогда.
Станут кофе пить в кафе на Бронной, Будут пачкать Чистые пруды… В сумерках покурят на балконе — И звезда полей им до звезды.
Край родной повспоминав ночами, Выбросив от прошлого ключи, Станут даже больше москвичами, Чем все коренные москвичи…
Будут на работу торопиться И красот Москвы не замечать. Будут новым жителям столицы В спину "понаехали" ворчать.
Жизнь пройдёт, как очередь у кассы, И шепнёт: "Чего-то мне херо…" Пушечное офисное мясо, Пассажир московского метро.
* * *
Пока не кончатся патроны, Пока не почернеет ворон, Мы выстоим. Но наши жёны Возьмут нас лаской и измором.
Пускай взирают благосклонно С доски почёта наши лица, Мы хороши, но наши жёны Нас знают лучше сослуживцев.
Пусть на заре прихлынут волны, Поймём, что никуда не деться… Мы не рабы! Но наши жёны Похожи на рабовладельцев.
ОЛЬГА ШЕМЕТОВАПАРИКМАХЕР АНГЕЛИНА
Парикмахер Ангелина Наезжала с Украины, То гуляла по Арбату, То стояла на Тверской.
Ангелина наезжала — То смеялась, то визжала — И в её глазах-агатах Снег кружился над тоской.
С Ангелиной юморили: Обязательно дарили Кто красивую помаду, Кто дешёвое кольцо.
Ангелина знала дело, Но, увы, не молодела. И морщинками покрылось Симпатичное лицо.
Парикмахер Ангелина Обожала чай с малиной И мечтала о Париже На квартире возле МКАД.
И однажды повезло ей (Не повсюду в жизни зло ведь!). "Прынц" провёл с ней май в Париже, Но кольцо забрал назад…
* * *
Больше никто не лепит свистульки В городе, где не бывает света. Только старушка бредёт, ссутулясь, На перекрёсток купить газету,
Тихо проходит под аркой слева И попадает на сонный рынок, Где алкоголиком для сугрева Продана пара своих ботинок,
Девочка плачет и просит маму Ей наконец-то купить черешни. Небо ныряет сквозь амальгаму Пыли степной в городок безгрешный,
И неземною его окутав Синью, гадает на пальцах-тучах: Будет ли вечер, придёт ли утро, Иль заболеет звезда падучей.