1937 года (имеется в деле), в котором говорится, что смет нет ни на один объект стр-ва Это может быть подтверждено Финогеновым, Склянским и Гэрлиным.
Экспертная комиссия, излагая функции Планового отдела, включила в них организацию и проведение работ по составлению оперативно-статистической отчетности. Экспертная комиссия заявляет в своем акте, что нигде она не нашла отражения этой работы в делах Планового отдела. Это совершенно понятно, так как приказом по Наркомпищепрому СССР и распоряжением по Главстрою от VIII. 1936 г. оперативностатистическую отчетность подлежала передаче в ведение Глвных бухгалтеров предприятий и строек. Этот приказ был получен во время моего отсутствия на стр-ве и не был исполнен, но, когда я вернулся в конце февраля м-ца 1937 г. из Москвы, то я добился выполнения приказа Наркома и ведение отчетности было передано с марта 1937 г. в Главную Бухгалтерию.
Вместо того, чтобы изложить функции Планового отдела в 1936 г. и Плановой группы в 1937 г., согласно структуре треста, утвержденной Главстроем в январе м-це 1937 г., Экспертная комиссия сочла возможным воспользоваться «Положением о Плановом отделе», утвержденным нынешним Управляющим «Камчатстроя» Котельниковым в июле 1939 г., т. е. документом, не существовавшим в 1936–1937 г.г. и противоречащим действовавшим в то время директивам.
Экспертная комиссия утверждает, что производственный план на III квартал 1937 г. совсем не был спущен, а на IV квартал и октябрь м-ц 1937 г. отсутствовал во время сдачи мною дел Планового отдела, т. е. к 10/XI. 1937 г.
Это утверждение Экспертной комиссии опровергается актом сдачи мною и приема Шалытом дел Планового отдела от 10/XI. 1937 г., в котором зафиксировано, когда эти планы были спущены, каким участкам, и что осталось доделать по плану IV-ro квартала. Экспертная комиссия, приложившая этот акт к своему акту, обошла, однако, по непонятным причинам, изложенное в нем, а сослалась на акт приема и сдачи дел Произв. — технич. Отдела, в составлении которого (акта) ни я, и никто другой из работников Планового отдела, участия не принимал, и я, вообще, таким образом, не знаю о каких планах там идет речь.
Экспертная комиссия считает, что стройфинплан не был составлен в 1936 г., а в 1937 г. составлен с опозданием, благодаря моей, якобы, вредительской деятельности. Подробно о положении со стройфинпла-ном я уже изложил в своих предыдущих показаниях. Повторяю, что стройфинплан в 1936 г. не мог быть составлен по следующим причинам:
1. Отсутствовали сметы, а только на их основе мы имели право составлять стройфинплан (см. инструкцию Главстроя к формам стройфинплана);
2 Полного комплекта производственных калькуляций на всю годовую программу работ 1936 г. также не было, с трудом составлялись калькуляции на квартальные программы:
3 Но, так или иначе, мы не имели права в 1936 г. пользоваться для составления стройфинплана такими калькуляциями, ибо разрешение СНК СССР на это дано только с 1/Х. 1936 г. (см. постан. СНК СССР и приказ по НКПП СССР от XII. 1936 г.)
4 Мы не имели даже самих форм стройфинплана, так как ни одна из вышестоящих организаций (АКО, Главрыба) не прислала их на стройку. (Изложенное может подтвердить Склянский П.Г.). Все это было учтено Главстроем, который своим распоряжением от XII. 1936 г. освободил «Камчатстрой» от проставления плановых данных к годовому отчету за 1936 г., исходя из постановления СНК СССР о принятии фактической стоимости работ, произведенных с начала стр-ва до IX. 1936 года. Из этого всего видно, что стройфинплан 1936 г. не был составлен не по моей вине и я ответственности за это нести не должен.
В 1937 г. составление стройфинплана задерживалось отсутствием достаточного комплекта калькуляций, которые составлялись прорабами участков и произв. — технич. Отделом (см. мое выступление на производственном совещании работников Планового отдела в апреле 1937 г., мою докладн. Записку Нач-ку стр-ва от 14/IV. 1937 г., мою докладн. Записку на имя Нач. политуправления НКПП СССР Корнюшина Ф.Д., письмо зам. Нач. Главстроя Шефтеля от 17/VIII. 1937 г., акт по произв. — технич. Отделу от 17/Х. 1937 г., в котором зафиксировано отсутствие оформленных калькуляций). По поводу указания Шефтеля о составлении стройфинплана по укрупненным нормативам я дал обьяснение в заявлении от 16/Х. 1939 г., приобщенном к делу. В аперле м-це 1937 г. была получена телеграмма от Главстроя о составлении стройфинплана только по калькуляциям. Ко всему этому следует добавить, что, согласно структуре, утвержденной Главстроем в январе 1937 г., Плановый отдел должен составлять сводный стройфинплан. Ввиду того, что ни один из участков и ни одно из предприятий треста не представило своего стройфинплана, Плановый отдел имел формальные основания к тому, чтобы не составлять сводного стройфинплана. И штат Планового отдела был утвержден весьма малочисленный (см. акт от 10/ XI. 1937 г.), исходя именно из того, что отдел занимается только сводным планированием. Естественно, что составление стройфинплана целиком силами работников Планового отдела, причем безо всякой помощи со стороны Главинжа, как обязывает его к этому инструкция Гпавстроя, не могло быть закончено достаточно быстро. Экспертная комиссия ставит мне в вину отсылку стройфинплана без сметы производства, планового баланса и финплана. Смета производства не могла быть закончена к тому времени составлением, так как не хватало нескольких эксплоатационных смет, указанных в акте от 10/XI. 1937 г. (электростанция, пож. — сторож. Охрана и др.), но почему она не была составлена после моего увольнения я не знаю и за это отвечать не могу.
Составление же планового баланса и финплана является обязанностью Главбуха (см. постан, СНК СССР от 1932 г. «О правах и обязанностях Главн. Бухгалтеров»).
Экспертная комиссия, не учитывая всех изложенных обстоятельств и обходя молчанием существующие факты и документы, все относит на меня, хотя я, как это видно из документов, принимал зависящие меры к ускорению составления стройфинплана. Комиссия пишет, что «отсутствие стройфинплана не дало возможности сопоставлять результаты хозяйственной деятельности Треста…» и т. д., но умалчивает при этом, что отставание бухгалтерского учета на 4–6 месяцев, имевшее место в тресте, лишало стройфинплан его оперативного значения в процессе производства работ.
Экспертная комиссия обвиняет меня в том, что приказ о введении прогрессивно-премиальной системы оплаты труда рабочих оказался невыполненным, называя это «утонченным вредительством» с моей стороны. Но Экспертная комиссия просто вводит в заблуждение следственные органы, обходя молчанием, что, согласно этому же приказу и постановлению ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 11/11-1936 г., эта система оплаты труда «вводится на отдельных работах, в зависимости от хозяйственной целесообразности, по представлению производителей работ и с утверждения, в каждом отдельном случае, Наччальником стр-ва». При чем же тут я — Нач. Плановою отдела, а в 1937 г. — руководитель Плановой группы? Вообще, все то, что приписывает мне Экспертная комиссия в области организации труда, нормирования и зарплаты никакого отношения