– Я не собираюсь стоять здесь и выслушивать оскорбления. А если уж ты хочешь бросаться оскорблениями, то вспомни-ка тех трех черненьких девах, которым Майк устроил контракт в Хэмптоне. Потаскухи, все трое. Только вот Майку так не казалось. И вспомни Фэнни Мэйсон, хихикалку, толстушку Фэнни, – так вот от нее Майку достался в подарок триппешник, и Майку очень не хотелось с подарком этим идти домой к тебе. И уж, конечно, ты помнишь…
Как можно более спокойно Клео проследовала через комнату в ванную и хлопнула дверью, чтобы не выслушивать всего этого от Джинни. У нее не было никакого желания выслушивать в деталях об изменах Майка. Достаточно было того, что измены были.
Она примостилась на полу и усмехнулась, вспомнив, что уже во второй раз за последние два дня ей приходится искать прибежища в ванной. Сначала Доминик, теперь – Джинни.
А Джинни горланила снаружи:
– И вовсе я не удивляюсь тому, что Майку приходится трахаться со всеми подряд. Ты настолько холодна, что у него небось член отмерзает всякий раз, когда ему к тебе приходится лезть.
Как чудесно иметь друзей. Теплых, честных, понимающих людей, которые всегда оказываются рядом, когда они нужны тебе. Поговорить ей было не с кем. Ни с матерью, ни с Доминик. Ни с Сюзан. Ни с Джинни. Ни даже с Расселом. У друзей-мужчин лояльности столько же, сколько у подруг.
В приступе злости Клео решила сесть на самолет, рвануть обратно в Нью-Йорк и сразу же завалиться в постель с Расселом. Вот тогда-то Майк будет знать. Вот это будет приятная месть. Но задумка эта ребяческая, и Клео от нее довольно быстро отказалась.
Она отправилась спать. Хорошенько выспаться – вот, что ей было нужно. Она попросила телефонисток внизу никого с ней не соединять. Закрыла дверь на замок, приняла две таблетки снотворного и довольно быстро погрузилась в глубокий и нелегкий сон.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Марти протянул Маффин газеты.
– О нас пишут на первых страницах.
Маффин съежилась от восторга и с удовольствием стала рассматривать фотографии. Марти нервно покашлял.
– Мой менеджер становится довольно строг со мной. Я… мне не хотелось бы говорить ему о нас с тобой. Он придумает тогда какую-нибудь глупость, вроде того, что почитателям моим это не понравится и все такое.
Маффин понимающе кивнула.
– Сегодня у меня рекламный день, а вечером – большой концерт. Утречком мы могли бы тихонечко удрать и пожениться, пока они успеют что-то заподозрить. А вот как только мы поженимся, сделать они ничего не смогут. Как тут женятся? Это легко устроить?
Маффин захихикала.
– Откуда я знаю? Марти нахмурился.
В штатах требуют анализ крови, надо заполнять какие-то формуляры и еще, мне кажется, там надо ждать.
– Давай позвоним в Кэкстон-холл – там все звезды женятся, нам и скажут, что надо сделать.
– Роскошная идея, – просиял Марти. – Как чудесно, что они выпроводили мою мамочку отсюда, с ней бы мы намучились, она везде за мной таскается, даже в сортир. Он позвонил вниз телефонисткам и попросил соединить с Кэкстон-холл. Маффин клубочком свернулась у него на коленях. Что скажут девочки, когда причитают об ЭТОМ! Что скажет Джон?
– Простите, – проговорил в трубку Марти, – не могли бы вы сказать мне, как здесь женятся?
– Ну, – в нетерпении спросила Маффин, когда он повесил трубку.
– Никаких проблем, – счастливо ответил Марти. – ТЕБE нужно принести метрику, мне – мой паспорт. Ты отравляешься к своему регистратору и уведомляешь его о том, что мы хотели бы пожениться – тебе надо указать для этого, что оба мы прожили в этом районе свыше пятнадцати дней – за тем надо выждать один день – и потом ура! Итак, мы можем пожениться послезавтра.
– О Марти, это чудесно!
И они стали кататься по кровати, целуясь и смеясь.
– Ой, – вздохнул Марти, – мне же надо собираться и выматываться отсюда, а тебе предстоит все это сделать – сможешь, думаешь?
– Конечно же, смогу.
– Нам надо быть очень осторожными, чтобы никто ничего не заподозрил. Может, тебе лучше поехать сейчас домни и успокоиться, а утром мы поговорим. Я позвоню тебе. Если ты сможешь прийти сюда завтра вечером, тогда на следующее утро мы ко всему и приступим.
– А что я скажу Джону?
– Потяни время. Не говори ему ничего.
– Как если бы ничего и не происходило?
– Вот именно! С той вечеринки мы с тобой не виделись.
– Ночь я пробыла у подруги.
– Точно. Ну, а теперь отправляйся к регистратору и делай уведомление. Разве это не здорово!
– Слишком уж здорово!
– Скоро ты будешь госпожой Перл.
– Даже и не знаю, смогу ли я ночь прожить без тебя.
– Может, сделать так, чтобы Джон пришел с тобой на концерт.
– И я буду смотреть на тебя на сцене. Я наверное описаюсь.
– Хе, ты – прелесть.
– Где ты, черт тебя подери, шлялась? – потребовал ответа Джон. – Я с ума схожу от беспокойства.
Маффин наклонилась погладить Скраффа, который зашелся лаем от возбуждения.
– Итак, – настаивал Джон.
– Очень хорошо поживаю, спасибо, – с вызовом ответила Маффин.
– Давай кончай с этим, – со злостью в голосе сказал Джон, – я обзванивал госпитали, разыскивая тебя.
– Я была у подруги.
– У кого?
– Не твое дело.
– Не будь ребенком.
– Не суйся в чужие дела.
– Я опаздываю на встречу, а тебе в одиннадцать надлежало быть у визажистов, ты лучше позвони-ка им сейчас и прямо туда и отправляйся. Позже мы еще об этом поговорим, но сейчас я тебе скажу: ты меня вывела из себя.
Маффин взглянула на него угрюмо.
– Я вернусь в пять, – сообщил Джон, – нам надо будет встретиться с Джексоном, он большой человек в Штатах, и потому постарайся сегодня вечером быть немного более приятной. Он много хорошего может сделать для нас в Америке, посмотри только, что он сделал для Марти Перла.
– Мы идем на концерт?
– Я не знаю.
– Мне хотелось бы.
– Все, что ТЫ захочешь, – парировал Джон. Когда он ушел, Маффин позвонила матери.
– Мне нужна метрика.
– Очень хорошие снимки в газетах, дорогуша. Так приятно видеть тебя – для разнообразия – одетой. Папа говорит…
– У тебя есть моя метрика?
– Да, дорогуша. Тетушки Хилди говорит…
Маффин на такси отправилась в Уимблдон и попросила таксиста подождать, пока она забирала метрику. Затем она поехала прямо к регистратору и дала уведомление о предстоящей женитьбе. Сгорая от волнения, она на такси же поехала в Харродс, где недурно понатаскала всего. Две пары колготок. Солнечные очки с синевой. Пара трусиков.
А напоследок она зашла в отдел пластинок и стащила там самый последний диск Марти Перла. Триумфально она отправилась домой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});