Как видно из статистики, число приговоренных к расстрелу составило 10 человек. Это, конечно, несопоставимо с приговорами 30-х годов. Хотя даже одна невинная жертва – это тоже попранная справедливость и она не имеет оправдания. Однако с точки зрения оценки изменений в политической линии Сталина важно обратить внимание именно на этот факт. Не думаю, что все было продиктовано приступом милосердия со стороны вождя – просто в стране сложилась иная ситуация, и то, что было возможно в 30-е годы, стало невозможным теперь. Сталин понимал, что возврата к прошлому уже нет, хотя это, конечно, не было равносильно его отказу от репрессий как средства достижения конкретных политических целей. Но признаки определенной эволюции были налицо.
В качестве заключения данного раздела стоит затронуть хотя бы в самом общем виде вопрос о том, проводил ли Сталин политику государственного антисемитизма? Это – принципиальный вопрос, и на него следует давать ясный и четкий ответ. Сторонники данного тезиса безапелляционно и однозначно утверждают, что лично сам Сталин был ярым антисемитом и проводил сознательно политику государственного антисемитизма. Так, Г. Костырченко в своей объемистой книге, посвященной данному вопросу, делает следующий обобщающий вывод: „государственный антисемитизм возник в СССР в конце 30-х годов, когда в стране в полной мере воцарился террор, а политическая власть целиком сосредоточилась в руках Сталина, человека решительного, жестокого и наряду с этим чрезвычайно коварного и мнительного, готового подозревать в заговоре против собственной персоны кого угодно, в том числе и евреев. Дело дошло до того, что неограниченный в своем произволе диктатор, наделенный ярко выраженной трайбалистской психологией и потому мысливший категориями коллективной вины целых народов, потом подверг некоторые из них огульному наказанию. Историческое наложение друг на друга двух факторов – объективного (тоталитаризм) и субъективного (сталинизм) – сыграло решающую роль в том, что декларативно осуждаемые законом в СССР национальная нетерпимость и дискриминация были в отношении евреев тайно возведены режимом в ранг официальной политики…“[1070]
Этот же автор, прибегая к завуалированному и потому не всегда ясно выраженному стилю повествования, подспудно проводит мысль о том, что все это делалось во имя великорусского и великодержавного шовинизма. То есть Сталин возвышал русский народ в ущерб другим и притеснял других опять-таки в интересах возвышения русского народа. В изложении Г. Костырченко это звучит так:
„Семена государственного антисемитизма проросли в благодатной для него почве великодержавного шовинизма, возрожденного Сталиным под воздействием того, что в 30-е годы в соперничестве трех мировых идеологий – либерализма, коммунизма и национализма – последний стал уверенно лидировать. Именно тогда им была предложена национально-государственная концепция „старшего брата“, пропагандировавшая приоритет русских в содружестве народов Советского Союза. По сути то была во многом имперская модель, поскольку во главу угла ставилось не формирование единой нации, а обеспечение добровольно-принудительного сосуществования нескольких так называемых социалистических наций, объединенных на основе строгой иерархии в единый государственно-правовой конгломерат. Как и всякая другая империя военно-феодального типа, построенная на силе центра, авторитете вождя и этнопотенциале империообразующего народа, СССР был обречен с самого начала“[1071].
Следуя своему тезису, Г. Костырченко в другой своей, более ранней книге утверждает, что Сталин в последнее десятилетие своего правления приложил немало усилий, чтобы в этой иерархии евреи оказались на самой нижней ступени. Подвергшись массовым репрессиям и насильственной ассимиляции, они были лишены национальной перспективы в рамках коммунистического тоталитарного государства. Ситуация складывалась так, что сохранить свою самобытность, культуру и не раствориться в других народах советское еврейство, по сути, могло только безальтернативным способом, созвучным сионистской идее, исходом за пределы угнетавшей их империи и обретением новой родины на земле предков, где после второй мировой войны возродилось Государство Израиль[1072].
Не буду вступать в дискуссию с автором этих тезисов. Ограничусь лишь тем, что выскажу свою собственную оценку этой проблемы. Борьба против космополитизма отнюдь не сводилась к тому, чтобы нанести ущерб лицам еврейской национальности. Она имела и другую, на мой взгляд, более широкую цель – оградить народы Советской России от проводившейся враждебными ей силами линии на подрыв единства всех национальностей, на то, чтобы поставить под вопрос роль русского народа как станового хребта Советского Союза. Неспроста тост вождя за русский народ всячески поносится людьми определенной ориентации. Для них ведущая роль русского народа абсолютно неприемлема, как враждебны и сами тысячелетняя культура и история государства Российского. Сталин же стремился к тому, чтобы Россия была и всегда оставалась самобытной и самостоятельной державой, имеющей все права называться великой. Сталин стремился к тому, чтобы полностью восстановить нарушенную исторически нерасторжимую связь времен, без которой любое государство превращается в некий хаотичный, лишенный перспектив развития конгломерат. В этом одна из его крупных исторических заслуг.
Одной из ключевых составляющих борьбы против космополитизма являлась последовательная и вполне оправданная борьба против холуйского преклонения перед всем иностранным. Сталин подчеркивал: „Нужно покончить с преклонением перед заграницей. У нас, у русских, с дореволюционных времен сохранилось преклонение перед заграницей. Это рабская черта. На этом иностранные шпионы ловили наших людей. Чем объяснить такое положение, когда русского генерала вербует какой-нибудь иностранный капрал?“[1073]
Уже в те времена Сталин уловил отчетливые, но далеко идущие симптомы того, что на национальную самобытную культуру русского народа ведется активное наступление. Видимо, здесь нужно особо подчеркнуть, что Сталин далеко смотрел вперед и обладал широким историческим кругозором, поскольку выделил данную проблему и придал ей поистине общегосударственное и общенародное значение. То, в каком положении оказалась в настоящее время национальная культура России, опять-таки косвенным образом свидетельствует о том, что Сталин обладал удивительным даром исторического предвидения и на много десятков лет вперед видел те колоссальные угрозы, которые таит в себе недооценка данного вопроса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});