Саня! Он виртуозно увиливал, и мы славно проводил время на унылых собраниях.
Встреча вышла случайной. Точнее я сидел, а он вошел в ВИП-зал, пожал мне руку, и воскликнул, показывая рукой вокруг:
— Вот это по-нашему, по-бандисткопетербургски!
Ну, я и спросил, с какого извините, хера, Питер — Бандитский? Ты-то, Паша, уж всяко повидал бандитов.
Он летел в Екатеринбург, кажется. Я — в Москву. Час до моего рейса он рассказывал мне прелюбопытные вещи.
— Дело в том, Коля, что в Санкт-Петербурге никогда не признавали традиционный институт воров в законе. И именно это позволило власти страны сделать его полигоном по отработке взаимоотношений населения и власти.
— Ты слезь с трибуны и попроще.
— Изволь. После ухода коммунистов, город лишился управления. И управлять им стали бандиты.
— Фигня какая-то!
— Конечно! Но как еще заставить работать криминальный капитал в стране, которая в девяносто первом году объявила дефолт?
— То есть бандитам позволили думать, что они управляют, в обмен на инвестиции?
— Можно и так сказать. Хотя, все гораздо сложнее.
Дальше он мне рассказал, что вообще-то, бандиты контролировали прессу и ТВ. И все. Нет, понятно, рынки там, таможню вроде. Но как только они попробовали заняться серьезными вопросами, и оформили собственность на Кириши(Кинришский НПЗ, он же КНОС) и Порт, бандиты тут же и кончились.
А все эти леденящие кровь саги, типа «Бандитского Петербурга» — создавались на деньги бандитов. И Невзоров вещал на их деньги. И сам автор «Бандитского Петербурга», этот Баконин, он же Константинов, вместе с его непримиримым АЖУРом, тоже живет на деньги тамбовских.
— Причём, обрати внимание, Николаша, когда мэром был Собчак, в городе рулили Малышевские, а Невзоров рвал Собчака в каждой передаче. Но как пришёл Яковлев — шишку стали держать Тамбовские, а Невзоров затих. Сам же понимаешь, случайность.
Он заржал.
— Понятно, «Бандитским Петербургом» — Кумарину сотоварищи позволили потешить эго. А что тогда с «Бригадой»?
— «Бригада» — это бездарная попытка сделать «Однажды в Америке» на фоне русских пейзажей. Но заодно ненавязчиво подана мысль, что бандиты это круто, но есть и посерьезней ребята. А «Бандитский Петербург» — про то, что нет никого, кроме бандитов.
— И в чем смысл?
— Как всегда, в деньгах. Слава бандитской столицы привела к тому, что при выборе объекта кредитования, импортный инвестор избегал Питера. И шел он куда, Коля? Правильно! В Москву! Как завещал нам великий Чехов.
— То есть, чтоб иметь постоянную кредитную подпитку, Лужок засылал артистов, которые снимались в «Бандитском Петербурге»?
Паша снова заржал.
— Коля! Все просто! Именно благодаря питерским бандюкам власть поняла, что важно не то, что происходит. А то, что скажут по ТВ. Ты помнишь, какую херню нес Невзоров про Собчака? И сработало!
— Собчак, вообще-то, тот ещё был деятель.
— Ха! Да кого волнует, что Собчак мудак? А вот что он разворовал Эрмитаж — сожрали и возбудились!
— Да уж. Невзоров по чесноку бандюкам отработал.
— Ну, как мне помнится…. Так сложилось, что в Питере было две мощные ОПГ. Малышевские и Тамбовские. Все конечно не так просто. Были серьезные ребята — чеченцы. Были Шутов, со своими бойцами. Не говоря о «Русском видео». Но главными были эти две команды. И была третья сила. Её возглавлял Костя Могила. Он был скорее сторонником воровских как раз традиций. И вот эта его команда была определяющей.
То есть как это было? Как только между Тамбовскими и Малышевскими назревал конфликт, он занимал чью-то сторону. И на этом конфликт, зачастую, исчерпывался. Причем из каждой ситуации он выходил с прибылью. Стороннему наблюдателю было трудно понять, с чего вдруг у простого бывшего работника кладбища, такой авторитет?
Паша сходил к буфету и налил соку.
— Просто началось все, Коля, не при Собчаке. И даже не при Горбачеве. А где-то в начале восьмидесятых, когда на Ленфильм устроился работать каскадером Константин Карольевич Яковлев. Может от этого у питерской братвы такая нежная любовь к кинопроцессу… Собчак запустил городскую приватизацию в девяностом. Еще при Горбачеве. Никого не удивило, что как только началась приватизация, бандюки в неё включились. Но никто не задумывался, откуда в нищем на тот момент городе такие деньги? Есть разные версии, вплоть до участия ГРУ в наркотрафике. Но точно известно одно. Костя Могила — создатель и контролер канала доставки криминальных денег в Питер. Там, кстати, с ним однажды, во время перевозки случилась занятная история…
Глава 27
План Суркова оказался, в общем-то, прост по сути. Но требовал пристального внимания к деталям. И в этом Сурков оказался неожиданно прекрасен.
В девять тридцать утра, любой прохожий мог наблюдать следующую картину. По Лиговке, на площадь Восстания выехал затрапезного вида бортовой УАЗ-452, с деревянной будкой возле кабины. В кузове лежали какие-то мешки. Стояла небольшая бетономешалка. В будке сидел хмурый я. В брезентовых штанах и куртке, накинутой на тельняшку. На голове дурацкая вязаная шапочка с цветным орнаментом. На ногах кирзовые говнодавы. К фаркопу УАЗа была прицеплена двухколесная мобильная электростанция, для сварочных работ. В кабине сидели одетый точно так же как я Сурков, и водитель, Сергей Степанович — вполне нам соответствующий мужик лет пятидесяти. На дверях машины было написано «Аварийная». На бортах надпись «Водоканал».
Как по мне, все это напоминало въезд разведчиков цыганского табора в незнакомый город. Тем не менее, сделав круг по площади Восстания, на глазах у гаишника, УАЗ выехал на Невский. И, не торопясь, потарахтел во втором ряду. Переехав Аничков мост, свернул направо, на набережную Фонтанки. А там немного проехав, повернул на Ракова, где и остановился.
Я выпрыгнул из кузова, Сурков вылез и кабины. Он толкнул дверь, и мы вошли в парадное. Деревянная будка с остеклением сверху. В ней тетка сурового вида в очках. Читает «Ленинградку». Справа от будки, дверь в квартиру. Напротив тоже. За дверью в квартиру — дверь в подвал. Потом лестница наверх. Дверь в подвал закрыта на замок.
— Где здесь у вас протечка? — обратился Сурков к тетке. — Нас с центральной прислали. Устранять.
Подошел к