Хотя Халил Жезин, разумеется, не был защищен от винтовки с оптическим прицелом. Особенно если бы она находилась в руках профессионала.
Он вел машину медленно, не обращая внимания на разъяренные окрики таксистов.
– Я не могу так жить дальше, – снова заговорил он. – Мое сердце не выдержит. Я не могу выйти, пройтись по улице, пойти в клуб.
Малко посочувствовал этому эпикурейцу–негодяю, вовлеченному в кровавую историю.
– Вы можете меня подбросить на улицу Фониция? – спросил он.
– Разумеется, – ответил Халил Жезин и предложил: – Приходите завтра к нам на обед. Муна будет дома.
«Роллс» вырулил на улицу, спускающуюся к Фониции. На углу возвышался каркас строящегося сорокаэтажного отеля «Холидей Инн». Как во всех восточных городах, современные здания чередовались здесь с пустырями и старыми домами.
Малко простился с Халилом Жезином, вышел из машины и стал подниматься по эскалатору в холл.
Зазвонил телефон. Малко выскочил из ванной, чуть не поскользнувшись, и снял трубку. Никто, кроме Джерри Купера, не знал, что он в Бейруте.
– Князь Малко? – спросил робкий голос.
– Я слушаю.
Небольшая пауза.
– Это Ури. Господин Жезин попросил меня быть вашим гидом в Бейруте.
Малко улыбнулся: да, ливанец любил жизнь.
– Где вы находитесь? – спросил он.
– Я в холле. Хотите, чтобы я поднялась?
Халил Жезин широко представлял себе гостеприимство. Малко вспомнил о чувственных губах девушки. Но прежде всего он хотел выйти на след Мирей. Ури могла задержать начало его расследования.
– Я спускаюсь сам, – твердо сказал он. – К тому же я спешу.
Ури многозначительно вздохнула.
– Очень жаль.
Глава 5
– Мадемуазель Мирей уехала на каникулы.
Портье резиденции Беверле весело наблюдал за неприкрытой растерянностью Малко. Видимо, Мирей пользовалась известной репутацией…
– Вы хотите оставить записку? – спросил портье.
– Я брошу ее под дверь, – сказал Малко.
Он пропустил Ури в лифт и вошел вслед за ней, нажав на кнопку восьмого этажа.
Здание было современным и опрятным, в центре города, на улице Ибн Сина, в двух шагах от Фониции.
– Эти девицы предпочитают жить на содержании, чем работать. Она укатила с каким–нибудь богатым кувейтцем или саудовцем.
Малко скосил глаза на Ури. Она была разряжена, как царица Савская. На каблуках высотой с Эйфелеву башню, в парчовом, расшитом золотом платье. Она не сводила с Малко восторженных глаз, и он терялся в догадках, чему это приписать: своему обаянию или ее послушанию шефу.
Она была откровенно разочарована, что он не пригласил ее в свою комнату.
– А что значит имя «Ури»? – спросил он. Она лукаво улыбнулась.
– Пылающий огонь…
* * *
Малко просунул под дверь 802 свою визитную карточку. Ури заинтриговано и с некоторой ревностью наблюдала за ним.
Как только они вошли в лифт, она спросила:
– Вы уже закончили сегодня свою работу?
– Надеюсь, – ответил Малко.
Чувственный рот ливанки посоветовал:
– Не надо все время думать о работе.
Когда они вышли на улицу, она спросила:
– Куда мы идем?
– В Клуб.
Она засмеялась.
– О! Вы уже успели узнать хорошие места…
* * *
Ури была права: Клуб действительно был одним из самых приятных мест в Бейруте. Двери выходили на улицу Фениси, на которой располагалось около ста баров с немыслимыми названиями и кафе со стриптизом. Интерьер контрастировал с обшарпанным фасадом, мебель стиля начала века с глубокими креслами и уютной площадкой для танцев. Здесь одновременно были дискотека и шикарный ресторан, но большую часть зала занимали игорные столы. Малко и Ури сели за свободный столик.
Малко спросил:
– Вам нравится работать у Халила Жезина?
– Он очень приятен, – загадочно ответила Ури.
– Он ваш любовник?
Малко прикусил язык от своего бестактного вопроса, но Ури просто ответила:
– Не совсем. Он любит свою жену.
– Она этого заслуживает?
– Она великая путана, – сказала Ури с восхищением. – Она его доит, и он у нее под каблуком. Когда он в плохом настроении, я знаю, это из–за Муны: она обращается с ним плохо. Он же задарил ее подарками и украшениями. Он очень твердый и жесткий в делах, но ей ни в чем не может отказать. Однажды она поехала в Париж только для того, чтобы обновить свой гардероб на двадцать тысяч фунтов.
– Она не ревнует мужа к вам? – коварно спросил Малко.
Ури с удовлетворением признала:
– Она ненавидит меня. Халил сыграл с ней злую шутку. Он купил ей манто из пантеры за тридцать тысяч фунтов. Однажды он вернулся домой без предупреждения и застал ее в объятиях саудовского принца на этом манто. Тогда он подарил его мне, но она об этом узнала…
Ури было приятно об этом вспомнить… Малко выпил рюмку своей любимой столичной водки. Ури ограничилась пепси–колой. Постепенно Клуб заполнялся посетителями. Ури придвинула под столом свою ногу к ноге Малко. На Западе очень редко встречаются такие доступные женщины; в ее присутствии Малко испытывал релаксацию[8], как в сауне: общение с ней не требовало никакого напряжения, напротив…
На площадке танцевали пары. Малко обратил внимание на длинную девушку, иностранку, одетую слишком вызывающе для арабской страны: на ней были черная фетровая шляпа, черные очки, блузон с глубоким декольте, трикотажные шорты и высокие сапоги от Кардена, подчеркивающие стройность и длину ее ног. Она непристойно танцевала с молодым ливанцем, одетым под хиппи, но со вкусом.
В бедро Малко вонзились коготки, и сладкий голос Ури прошептал ему на ухо:
– Она вам нравится?
– Она привлекательна, – признался Малко.
– У вас нет никаких шансов, – засмеялась Ури. – Она лесбиянка. Пойдемте танцевать.
Ури увлекла Малко на площадку и, пренебрегая ритмом, приклеилась к нему.
– Вам нравится здесь? – спросила она. Малко улыбнулся.
– Не думал, что восточное гостеприимство не знает границ.
Ури прыснула.
– Это древняя финикийская традиция. Когда–то, двадцать веков назад, финикийские женщины отдавались только иностранцам в садах Тира.
Музыка прекратилась, и Ури неожиданно указала Малко на высокого блондина атлетического телосложения, стоявшего у стойки бара с рюмкой в руке.
– Герольд должен знать, где находится Мирей, – сказала она. – Он знает всех этих девиц.
Она увлекла Малко к бару и представила его. Герольд прекрасно говорил по–французски. В клетчатом пиджаке, с дешевой цепочкой, безукоризненно уложенными волосами, всем своим фанфаронским видом он походил на старомодного соблазнителя тридцатых годов.
– Ты знаешь, где сейчас Мирей? Высокая блондинка, которая появлялась в обществе Авеля? – спросила Ури.
Герольд охотно ответил.
– Разумеется. Она уехала с принцем Реза, ты знаешь, с тем, который всегда приходит сюда в голубых джинсах. Они решили провести недельку в Кувейте.
Он повернулся к Малко.
– Если хотите, я представлю вас, когда она вернется. Дело стоящее…
Ури покачала рыжей головой.
– Он обойдется без тебя, – сухо отрезала она и увлекла Малко к столику.
– Кто этот тип? – спросил он.
– Он говорит, что он продюсер, но это вранье. Он чем–то торгует с Голландией и спит со скучающими дамами. Но у него английский дипломатический паспорт.
Малко удивился.
– Почему дипломатический?
– Его отец был дипломатом.
Должно быть, в Ливане дипломатические паспорта передаются по наследству. В общем неплохое решение проблем при получении виз. Малко лишний раз убедился в том, что Бейрут был решительно странным городом. Внезапно он увидел Джерри Купера, только что севшего за стойку бара. Он сделал знак Малко, и тот оставил Ури на несколько минут.
Подойдя к американцу, Малко сразу заметил на его лице следы озабоченности.
– Как дела? Нормально? – спросил Купер.
– До нормального еще далеко. Представьте себе, я не смог обнаружить убийцу за несколько часов. Пока что собираю информацию.
Американец нахмурил брови.
– Не теряйте времени. Халил Жезин умирает от страха.
– Я должен кое–что проверить, – сказал Малко. – Но мне нужно подкрепление: Крис Джонс и Милтон Брабек. Я тоже не желаю преждевременной кончины Халила Жезина.
– Это прекрасная мысль, – признал Джерри Купер. – Я уже слышал об этих парнях.
– Вам не кажется, что вы поступаете неосторожно, общаясь со мной на публике? – повторил свой прежний вопрос Малко. – Может быть, мне прикрепить к лацкану пиджака этикетку: «Секретный агент»?
Джерри Купер рассмеялся.
– В Бейруте всем все известно… Вы видите тех трех типов? Сейчас они продают в Марокко русские танки, переданные Египту, захваченные Израилем и проданные им Финляндии…