Вместе с британцами шли 1200 деморализованных индейцев, многие из которых в любой момент были готовы примкнуть к тем, кто уже дезертировал, чтобы заключить свой собственный сепаратный мир с американцами. При отступлении из Сэндвича не только индейцы, но и британские войска утратили последнюю веру в своего командира. Действия Проктера при отступлении, как и его сбивчивое донесение Превосту по поводу того, каким способом оно было организовано, не оставляют сомнений, что он паниковал. Бо́льшую часть пути Проктер ехал впереди своих войск, чтобы, осматривая местность, найти подходящее место, где он мог бы при необходимости организовать оборону. Поскольку одновременно с этим он проявлял большое беспокойство о своей семье и своем личном багаже, солдаты пришли к естественному заключению, что больше всего его заботила личная безопасность. Показания, которые впоследствии дал военному трибуналу заместитель командующего подполковник Огастас Уорбертон, совершенно ясно дали понять, что бо́льшую часть пути Проктер не мог давать никаких указаний своим офицерам по той простой причине, что отсутствовал. В результате отступление носило бессистемный и сумбурный характер.
Когда Харрисон высаживался в Амхерстбурге, он выразил мнение, что у американцев «нет возможности догнать» отступающую британскую армию, и следующие несколько дней он никуда не спешил. Только 2 октября американцы наконец вышли из Сэндвича и последовали за войсками Проктера. Харрисон взял с собой около 3500 человек, оставив позади бригадного генерала Дункана Макартура с отрядом, предназначенным, чтобы занять Детройт. Поведение Проктера при отступлении, включая оставленные в целости и сохранности мосты, показалось Харрисону чрезвычайно странным, и позднее он предположил, что Проктер, вероятно, решил, будто американцы останутся в Сэндвиче.
Первая крупная неприятность произошла с отступающими британцами 3 октября у развилки реки Темза. Проктер, проигнорировав данное Текумсе обещание, что он построит в этом месте укрепления, находился впереди армии, изучая ситуацию вокруг деревни Моравиантаун, расположенной на берегу Темзы. Текумсе пришел в ярость, а агент Эллиотт «взволновался чрезвычайно» (один из офицеров сообщал, что старый колонист был в слезах). Подъехав к британским офицерам, Эллиотт сказал, что больше не отвечает за последствия. Подполковник Уорбертон немедленно запросил у Проктера распоряжений, но так и не получил их, и 4 октября после перестрелки индейцев с американским авангардом отступление продолжилось. Теперь Текумсе со своими индейцами решил отступить к Моравиантауну. По дороге растянулось такое большое количество индейских женщин и детей, что британским колоннам несколько раз приходилось останавливаться.
Наутро 5 октября пришли вести о том, что британские лодки с продовольствием и боеприпасами захвачены американцами, которые теперь шли по пятам отступающей армии. Отступление было так плохо организовано, что лодки вместо того, чтобы плыть впереди армии, оказались сзади. Британские офицеры думали, что бой произойдет в Моравиантауне, поскольку тамошние холмы могли стать подходящим укрытием для обороны, и бо́льшую часть оставшейся артиллерии Проктера переместили туда. Но дорога, по которой шла армия, проходила в двух с половиной милях от этой деревни, и Проктер остановил войска. Узнав, что американцы уже близко, он решил повернуться к ним лицом до того, как они догонят британцев. Кроме того, он, видимо, хотел использовать лесистую местность, чтобы затруднить действия американской кавалерии, а также был обеспокоен тем, что женщины, дети и больные, шедшие с армией, по-прежнему находились в Моравиантауне.
Место, которое Проктер выбрал для остановки, имело определенные преимущества. Слева от него протекала Темза, а справа был густой лес, граничивший с болотом. Дорога проходила в нескольких ярдах от реки, и на ней Проктер установил свою единственную 6-фунтовую пушку. Справа от пушки, образуя левый фланг позиции Проктера, стояли британские войска. С учетом всех потерь во время отступления и общей неразберихи первую линию заняли солдаты 41-го полка британской регулярной армии числом всего 280 человек. Примерно в 100 ярдах позади них стояла вторая линия из 80 человек, и рядом с этой линией размещался маленький отряд драгун. Здесь же к началу боя находился и сам Проктер. Правый фланг британской позиции занимали примерно 500 индейцев – все, что осталось от большого отряда воинов, примкнувших к британской армии в форте Малден. Позиция для них была превосходной, поскольку они находились в густом лесу, редевшем в сторону реки.
После того как Проктер приказал остановиться и повернуться кругом вместо того, чтобы идти в Моравиантаун, войска прождали два-три часа, прежде чем к ним подошли американцы. Нерешительность Проктера в вопросе о том, стоит ли быстро уйти из Амхерстбурга, бросив индейцев, и отойти к истоку озера Онтарио, или сделать остановку и принять бой с силами Харрисона, вылилась в катастрофический компромисс. Он не ушел достаточно быстро, чтобы избежать встречи с американцами, но не смог удержать войска и индейцев, создав какую-то новую надежную укрепленную позицию. Британские войска были деморализованы этим неуверенным, неорганизованным отступлением, а большинство индейцев дезертировали. В результате оказалось, что Проктер ждал американскую армию численностью 3000 человек на неукрепленной позиции, с одной 6-фунтовой пушкой и войсками, общая численность которых не превышала 1000 человек.
Когда генерал Харрисон увидел позицию, выбранную британцами для боя, то сначала хотел использовать пехоту, но после того, как разведчики выяснили, что первая линия британских войск слишком тонка и что их строй разомкнут, он решил задействовать конную пехоту из Кентукки под командованием Ричарда М. Джонсона. Использование конницы на лесистой территории было совершенно нетрадиционным решением, но Харрисон знал, что эти выходцы с Запада отлично умели перемещаться верхом по территориям такого типа. Бой вылился в настоящий разгром. Американская конница прорвала первую линию британских войск, и большинство британских пехотинцев успели сделать лишь по одному выстрелу, прежде чем обратились в бегство. Пушка была взята, даже не успев выстрелить ни разу; офицеры первой линии пытались удержать солдат на уровне второй линии; Проктер после первой слабой попытки призвать солдат продолжать сражаться покинул поле боя, и вскоре американцы обошли вторую линию с обеих сторон. Сопротивление британцев было совершенно беспомощным, и Харрисон позднее сообщил, что потери конницы из Кентукки при прорыве первой британской линии составили всего три раненых.
Единственное реальное сопротивление оказали индейцы, стоявшие на правом фланге. Они дрались с мужеством и отчаянием, порожденными их долгими страданиями. Для них этот бой стал не эпизодом войны 1812 года, а очередной битвой в непрекращающейся борьбе за свои деревни и охотничьи земли, которым угрожали неуемные аппетиты американских фермеров. Даже когда британские войска обратились в бегство, часть индейцев пошла вперед, вызвав на бой американскую пехоту. Но когда левый фланг сил Проктера был разгромлен, конная пехота американцев быстро окружила индейцев с тыла, и в отчаянной схватке был убит Текумсе. Индейцы дрогнули, и