— Почему? — он отстраняется, пальцами под подбородком заставляет меня слегка запрокинуть голову, чтобы смотреть точно в его глаза. Бездонные.
— Я иду в театр, — это срывается с языка быстрее, чем я успеваю подумать. Нужно было сказать что-то другое, придумать действительно важную причину и не приплетать сюда эту премьеру, потому что Адам наверняка сейчас спросит, с кем я туда иду.
— С моим братом, полагаю?
Он попадает точно в цель.
Мне остается лишь кивнуть и готовиться к взрыву.
— И как долго ты собираешься играть на два фронта, Принцесса?
— Я… Я тебе ничего не обещала. Мы п-переспали, потому что ты меня шантажировал.
Лучшая защита — это нападение.
А я — беспросветная дура, которая абсолютно точно ляпнула лишнего.
— Шантажировал, говоришь? — Адам сжимает кулаки, я делаю еще один шаг назад на каких-то инстинктах. Он выглядит пугающе. — А если я прямо сейчас братцу содержимое флешки скину? И не только ему, Принцесса.
Адам щурится, а я не нахожусь с ответом.
Две минуты назад все было хорошо, теперь же все скатывается совсем не в ту сторону.
Резкий звук мотора заставляет меня вздрогнуть, тяжелый мотоцикл срывается с места, и я остаюсь стоять в одиночестве — глотаю пыль и думаю о том, что весь сегодняшний вечер мне предстоит улыбаться, когда на самом деле кричала бы от обиды.
Платье хоть и выглядит красиво, но я не чувствую себя собой в нем. Александр на машине с водителем подъезжает точно к оговоренному времени, распахивает для меня дверь. Уже в салоне он на моих глазах открывает бархатную квадратную коробочку, и я позволяю застегнуть колье на моей шее.
От его прикосновений кожу нестерпимо жжет. Хочется прямо на ходу выпрыгнуть из машины.
— Ты прекрасно выглядишь, Ева. Уверен, что мне будут завидовать, — произносит ровным безэмоциональным голосом.
— Спасибо, — сухо благодарю в ответ и отворачиваюсь к окну, стараясь не мять пальцами атласный подол платья.
Нужно хотя бы попытаться унять выдающую мою нервозность дрожь.
Мне неуютно от мужских взглядов, которые я ловлю на себе в фойе. У Александра билеты на какие-то привилегированные места с отдельным входом, он интересуется, не хочу ли я выпить шампанского перед началом, и я соглашаюсь, выиграв для себя пять минут хоть какого-то подобия спокойствия.
Я с трудом подавляю желание вызвать такси и сослаться на что-нибудь вроде головной боли.
Где-то справа раздается звонкий женский смех, и я машинально оборачиваюсь на источник звука. Брюнетка откидывает голову, мужчина, похожий по комплекции на Адама, вычерчивает на ее шее губами какие-то узоры.
Жмурюсь, чтобы это наваждение пропало, но, стоит мне открыть глаза, реальность обрушивается на меня водопадом.
Это он.
Адам.
Его рука лежит на тонкой талии девушки с мягкими плавными формами, он прижимает ее к себе, как еще сегодня днем прижимал меня.
Наши взгляды сталкиваются.
Я стараюсь держать себя в руках, чтобы не отшатнуться назад, потому что даже на таком расстоянии начинаю задыхаться. Горло сжимается, я машинально приоткрываю губы, но легким по-прежнему не хватает кислорода.
Александр возвращается с двумя бокалами шампанского, о чем-то спрашивает меня, но я слышу лишь гул в собственной голове.
— Надо же… — кажется, он тоже заметил Адама. — Меня уверяли, что сюда пускают только приличных людей.
— Что он здесь делает?.. — растерянно спрашиваю скорее саму себя, но Александр конечно же принимает это на свой счет.
— Сейчас выясним. Он как раз идет сюда.
Я зачем-то разглядываю девушку, которой Адам подставил свой локоть.
Невольно сравниваю себя с ней.
У меня грудь куда скромнее, бедра уже и талия не так выделяется. Знаю, что иногда девушки специально удаляют ребра ради таких параметров. Может, это как раз тот случай? Или же я завидую ее генетике.
Почему я жалею о том, что не записалась к профессиональному визажисту? Возможно, у меня тоже был бы такой ровный цвет лица и идеальная растушевка на веках. И волосы тоже стоило бы доверить кому-то, чтобы они рассыпались по плечам и спине ухоженными волнами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Адам больше не смотрит на меня. Словно хочет показать, что я — лишь приложение к статусному мужчине. Не достойна внимания.
— Ну здравствуй, братец.
Назревает буря.
Тридцать вторая глава. Ева
— Даже не поздороваешься? — Адам хмыкает, убирает ладонь, которую его брат так и не пожал.
Александр недовольно сводит брови к переносице. Он почему-то перевел взгляд на спутницу Адама и теперь пристально ее рассматривает. Девушка улыбается ему в ответ.
— Как тебе моя спутница, брат? По-моему, у нас с тобой самые шикарные женщины здесь, — Адам абсолютно спокоен.
Ни один мускул на его лице не дергается, когда Саша делает резкий выпад вперед и неожиданно неприятно скалится:
— Притащил шлюху ради того, чтобы вывести меня из себя? Денег-то хватило?
Брюнетка напротив меня открывает рот, чтобы сказать что-то, но тут же одергивает себя и плотно сжимает губы. Она виснет у Адама на плече как-то слишком демонстративно. Скользит длинными ногтями по его шее, зарывается в волосы. Ладонь Адама теперь лежит на ее бедре.
— Не переживай, братец. Семейная скидка.
Я давлюсь шампанским после слов Адама.
Получается, эта девушка продает себя и он точно знал, что их с Сашей связывали подобные отношения?
Адам решил устроить представление, только вот я не могу понять, для кого именно.
Позлить брата? Или же все это для меня?..
— Ева, ты в порядке? — Александр поворачивается ко мне в тот момент, когда я не слишком изысканно стираю шампанское с уголков рта.
— Все хорошо, — отвечаю ему шепотом, устало прикрываю глаза на несколько секунд.
Постановка еще не началась, а я уже чувствую себя так, будто отсидела четыре часа на неудобном жестком стуле без возможности хотя бы просто встать, чтобы размять ноги.
— А где здесь?..
Саша разворачивает меня за плечи и шепчет на ухо:
— Прямо до конца и направо. Не задерживайся, малышка, скоро начало.
Я банально сбегаю.
Запираюсь в отдельной уборной, подхожу к зеркалу, сразу достав мягкий карандаш для губ из клатча. Все это время я кусала губы и теперь мне нужно исправить последствия своего неумения держаться холодно и отстраненно.
Сложнее всего найти в себе силы, чтобы вернуться назад.
Саша качает головой, когда замечает меня — у нас осталось всего три минуты до момента, когда в просто огромном зале начнут глушить свет.
Скрещиваю за спиной пальцы на удачу. Знаю, что это довольно глупо, но в ложе есть еще несколько мест, и я очень боюсь увидеть Адама с этой девушкой на них.
Успокаиваюсь, только когда в кресла опускаются две женщины, которых я не знаю.
— Тебя что-то связывает с моим братом? — Саша наклоняется так, чтобы вопрос услышала только я.
— Нет, — отвечаю быстрее, чем следует. — Конечно же нет.
Ободок кольца на безымянном пальце будто начинает сжиматься.
Постановка начинается, тональность музыки постепенно нарастает. Мой взгляд прикован к сцене, и я стараюсь не отвлекаться на время от времени загорающийся экран Сашиного телефона. Он сидит с краю, так что это особенно никому не мешает, но мне все равно почему-то становится немного обидно.
Зачем он тогда приглашал меня в театр, если у него столько дел, которые не терпят отлагательств. Он ведь даже на сцену почти не смотрит.
— Прости, Ева, мне нужно отойти на некоторое время. Важный звонок, — его шершавые губы касаются моей щеки, я вздрагиваю и обнимаю себя руками, сдержанно кивнув в ответ на его желание избавиться от моей компании.
А Адам сейчас, наверное, где-то обнимает ту брюнетку.
Прижимается к ее шее поцелуем, дразнит пальцами. Лишь самой себе я могу признаться, что хочу оказаться на ее месте.
Я мечтаю о его губах.
О том, как жесткая щетина оставляет покраснения на слишком нежной коже. О мужских больших ладонях, которые нетерпеливо лишали бы меня платья…