Ласточковые, в числе 120 видов, распространены по всем странам света и по всем поясам, хотя по ту сторону Полярного круга они очень редки. Многие находят приют в жилищах человека, другие поселяются на отвесных скалах и обрывах, иные, наконец, выбирают деревья для постройки гнезда. В умеренных странах это птицы перелетные, а в теплых – кочевые. Часто утверждали, что некоторые ласточки зимуют в холодных странах и при том зарывшись в ил и впадая в зимнюю спячку; но подобные утверждения лишены всякого основания. Возможно, что при внезапно наступающем холоде, весной или осенью, некоторые ласточки могут искать убежища в норах, цепенеть и затем вновь оживать под влиянием тепла; но о настоящей зимней спячке, конечно, не может быть и речи, несмотря на всех «достоверных свидетелей» от Аристотеля до некоторых современных наблюдателей.
Ласточек вполне справедливо считают благородными птицами; как в физическом, так и в духовном отношении они хорошо одарены. Полет представляет преимущественное движение этих птиц; походка их на земле очень неловкая и для отдыха они охотнее садятся на деревья. Все они причисляются к певчим птицам; пение их – приятное щебетание, радующее каждого. Это не только веселые общительные, уживчивые, но также умные и понятливые птицы; они внимательно изучают обитаемую ими местность, приучаются отличать друзей от врагов; их доверчивость обеспечивает им защиту и гостеприимство даже у самых грубых людей.
Питаются ласточки насекомыми – двукрылыми, сетчатокрылыми и перепончатокрылыми; охотятся они только на лету и не в состоянии собирать сидящих насекомых; поют и купаются также на лету, ловко ныряя под поверхность воды. Для содержания в клетках ласточки не годятся.
Наша деревенская ласточка-касатка (Hirundo rustica) служит представительницей рода касаток. Верхние части ее оперения и широкий пояс на зобу черно-синие с металлическим отливом; нижняя же часть тела светло-ржаво-желтого цвета; у самки все цвета бледнее, нежели у самца, а у молодых птиц отличаются сильно матовым оттенком. Область ее гнездования обнимает всю Европу по нашу сторону Полярного круга и Зап. Азию; странствует же она по Африке и Южн. Азии. С самой глубокой древности касатка привязалась к человеку и приютилась в его доме; только там, где надлежащие помещения отсутствуют, она довольствуется подходящими выступами на крутых скалах, которые, впрочем, она всегда готова сменить на первый прочно стоящий дом. Ее привязанность к человеческому жилищу приобрела ей наше расположение, а ее ежегодные странствования на севере издревле приучили народ считать прилет ее предвестником желанной весны, а отлет – началом скучной осени.
Деревенская ласточка, как прекрасно описывает Науман, – чрезвычайно живая, смелая, резвая птичка, всегда очень нарядная и веселое расположение духа которой нарушается только очень дурной погодой и недостатком пищи. «Несмотря на кажущуюся нежность и тщедушие, она выказывает в некоторых действиях много энергии. Она летает быстрее, разнообразнее и ловчее всех наших ласточек: парит, бросается с быстротой молнии то вбок, то вверх, то вниз, вдруг падает почти до земли или до зеркальной поверхности воды – и все это проделывает с изумительной ловкостью». Для отдыха она выбирает выдающиеся пункты, удобные для прилета или отлета; здесь греется она на солнце, поправляет и приглаживает свое оперение и поет.
На ровную землю она садится неохотно и то только за тем, чтобы поднять материал для постройки гнезда; ходит по земле она очень плохо и вовсе не похожа тогда на ту ловкую птичку, какой она кажется нам во время ее неутомимого полета.
Пение ее не отличается ни благозвучием, ни разнообразием, но все же имеет что-то приятное и привлекательное. «Тот, кому приходилось часто любоваться прекрасным летним утром, – говорит Науман, – тот согласится, что ласточка с ее хоть и незатейливой, но веселой и бодрящей песенкой много придает прелести сельской природе».
Между чувствами ласточки первое место принадлежит зрению; на довольно значительном расстоянии она различает маленькое насекомое, когда оно летит. Почти так же хорошо развиты и другие чувства; что же касается умственных способностей, то они часто преувеличиваются. Пищу касатки составляют различные мелкие виды насекомых; охотится она только на лету и совершенно неспособна ловить сидячую добычу. Поэтому-то она находится в большой нужде в случае продолжительного ненастья, которое заставляет насекомых скрываться в свои убежища; тогда она, летая около сидящих насекомых, робка старается вспугнуть их и заставить полететь.
По положению и устройству гнезда деревенская ласточка отличается от других родственных видов. Большей частью она строит гнездо под выдающейся крышей зданий; обветшалые, развалившиеся, но защищенные от сквозного ветра и непогоды углы – вот любимые места, выбираемые ласточкой для этой цели. Гнездо похоже по форме на четверть пустого шара и построено из глинистой или жирной земли, собранной комочками, которые ласточка покрывает слюной и осторожно склеивает; тонкие стебельки и полосы, вплетенные в стенки гнезда, служат для упрочнения постройки. В мае месяце самка кладет 4-6 белых с пятнышками яичек и принимается за высиживание; птенцы прилежно выкармливаются обоими родителями, быстро растут и на третьей неделе своей жизни могут следовать за родителями на свободу. В первых числах августа старики гнездятся вторично.
Второй род ласточковых – воронки (Chelidonaria) – характеризуется коротким, широким клювом, сильными ногами, с пальцами, покрытыми перьями, сильными крыльями и коротким, выемчатым хвостом. К этому роду принадлежит распространенная городская ласточка, воронок (Chelidonaria urbica), отличающаяся сверху сине-черным, снизу белым плотным оперением. Родиной ее являются почти те же страны, как и деревенской, но первая распространяется несколько ближе к северу. Осенью воронки собираются в большие общества, вырастающие иногда в огромные стаи, и улетают в Африку и Южную Азию.
По нраву и образу жизни городская ласточка имеет большое сходство с деревенской, но, при тщательном наблюдении, ее все же нетрудно отличить от последней. «Песня ее, – говорит Науман, – состоит из длинных, монотонных, постоянно повторяющихся переливов и далеко не приятных тонов: оно принадлежит к самым плохим птичьим напевам».
Питается и охотится за добычей она, по-видимому, так же, как и деревенская ласточка. Гнездо ее отличается от гнезда касатки тем, что оно не открыто сверху, как у последней; гнезда строятся в большом числе и близко друг от друга.
Городским ласточкам приходится много терпеть от разных врагов: гнезда их разоряются совами и сычами, а иногда крысами и мышами; старых и молодых птиц мучат разные паразиты. С воробьем им нередко приходится выдерживать упорные битвы, которые ведутся на жизнь и на смерть. «Обыкновенно, – говорит Науман, – лишь только ласточки отстроят свое гнездо, воробей-самец тотчас же овладевает им, залезает без церемоний в гнездо и дерзко выглядывает из летнего отверстия, между тем как ласточки с боязливыми криками летают вокруг гнезда и не смеют задеть пролаза. Наконец, они покидают гнездо, предоставляя его в спокойное владению воробью. Я видел однажды, как старый воробей забрался в гнездо, где сидели уже молодые птенцы, напал на них, пробил им головы, повыкидывал их из гнезда и завладел их жилищем. Рассказы о том, будто ласточки из мести замуровывают воробья, – глупая сказка. Единственное средство их защиты состоит в том, что они делают летное отверстие до того узким, что сами едва могут протиснуться; тогда вход уже совершенно невозможен для более толстого воробья».
Представителем земляных ласточек (Clivicola) служит горный стрижек (C. rupestris) – самый большой из всех видов, встречающихся в Ср. Европе; все верхние части его тела – матового землисто-коричневатого цвета, маховые перья – черноватые, а нижняя часть тела – землистая. Родиной его следует считать Южную Европу, хотя он водится еще в Африке и Ср. Азии. По образу жизни и привычкам он мало чем отличается от деревенской ласточки.