тогда всё на свете было бы логично и потребности в логике бы не существовало. Это достойно только смеха, в самом деле, он для этого говорит, что его логика может быть при этом диалектической и аналитической. Конечно для этого пришлось придумать аналитические априорные понятия, которые по сути своей невозможны из-за эмпиризма всякого знания вообще о котором только может иметься понятие, ведь содержание каждого познаётся опытом на основании категорий и одно не дано прежде другого. Так вот, диалектика якобы суть пустословие, оторванное от чувственного мира как единственно несомненно верного, поэтому не даёт никаких знаний, а вот аналитика даёт истинные знания, которые только предпосылают опыт. Но чтобы пространство стало аналитической формой ощущений, нужно подменить понятие
аналитики аксиомой, и тогда аналитическое становится аксиоматическим, что ещё лучше скрывает бред данного понятия; затем форма – это только то, через что нечто проходя, лепится объект и из объектов материальный мир. Таким образом Кант пытается объяснить нам что все мы дураки, поскольку материальный мир не существует, но даже и те, кто пытался не быть дураком, тоже заблуждался, ибо и субъективный идеализм является заблуждением, и один единственный он первый на земле, кто достиг единой философии, полностью учитывающей и то и другое. На самом деле же всё просто: пространство – абстракция от объективного мира, время – мера отношения одного количества изменений к другому.
Изменчивость, которым Кант подменил понятие время для субъекта суть вообще-то нечто совсем отличное от понятия
времени.
Всё что мы имеем так это только знания, ведь не можем покинуть пределы нашей психики как процесса мозга, а покуда оно так, то знания имеет только человек, и всё что знаниями не является не существует постольку, поскольку о том нету никакого понятия, ибо бесполезны рассуждения о том, что никак не может быть дано, а понимать глупость невозможно. Кто говорит, что всякое дано лишь так, как люди об этом условились, тот ошибается, поскольку условие, при котором может быть нечто дано, чтобы быть единственным и достоверным знанием необходимо должно быть подчинено закону тождества – быть в одном единственном значении, соответствующем материальной действительности. В самом деле, единица как символ – число отражает единицу вещественной материи – количество по закону построения суждений. Таким образом градусы ни по Цельсию, ни по Фаренгейту не являются объективным отражением материальной действительности, а лишь цифрами, условно принятыми на обозначение реальной температуры, которая измеряется относительно абсолютного нуля. Ссылаться на то, что люди могут принимать условные обозначения для доказательства тезиса что все принимается лишь на условиях является заблуждением, потому что это нарушает логику, а именно закон тождества в данном понятии шкалы температуры. Только одна концепция может соответствовать действительности, и потому шкала лишь от абсолютного нуля является единственно верной, что все остальные не отражают достоверно объективный процесс перепада температур, поскольку не бывает в мире отрицательных величин – не бывает отрицательных температур так же, как отрицательного света или количества вещей.
Качество, количество, отношения и модальность – это категории построения суждений, но это лишь законы построения правильных знаний точно такие же, как законы построения правильных работающих знаний в механике. Физика изучает предметы материального мира вообще, психология изучает предметы мысли вообще, без различия, а вот механика и логика дают нам правила того, как всё это можно устроить так, чтобы оно работало. Но чтобы открыть правила, нужно прежде всего открыть безусловные законы эмпирического материального мира, которые заложены в нём самом по себе, и которые мы лишь раскрываем с помощью опытов. Сомневаться в том, что нам даёт природа, значит заниматься бесполезным занятием, ведь нигилизм только и мог быть полезным молодому человеку разве лишь для самовыражения. Если единственная необходимость в метафизике была разрешением проблемы сознания – почему материя ощущает? То разрешить её можно и без фантастических выдумок, заключив, что раз одна материя или какая-то её структура ощущает(как наш мозг), то ощущать может и всякая другая структурированная материя как объект, чувственность которой непосредственно будет зависеть от формы организованности материи которой является данный объект. Субъективный идеалист конечно скажет материя – это наука мер основанных на цифрах, которые суть абстракции, призванные описать наши чувства. Но если субъект суть то, что само себя познаёт с помощью понятий, которые рождены из материального мира данного в чувствах, а затем лишь перешли к безусловным законам и неправомерно объявили их данными до всякого опыта, чтобы затем познать, что материя дана как чувства, то зачем спрашивается необходимо такое познание? Его полезность равна нулю, ведь вопрос сознания уже решён. Таким образом сначала даётся материальный мир, а затем только становится понятен субъект как высшая абстракция, а затем снова становится понятно, что ничего что дано было таким образом не является причастным к безусловному и оторванному от опыта, поскольку даже обыденная логика основана эмпирическим путём. В самом деле, как ещё мы выявляли логику если не опытной практикой опираясь на материальные данные? И если всякое иное нелогичное всегда являлось бредом, оторванным от реальности, а логичное давало знания, есть ли ещё теперь сомнения в реальном существовании материального мира и нас в нём как объекта коррелята чувств в виде тела? Детские байки про то, якобы что мозг дан в восприятии, и ничего прежде восприятия этого не дано теперь не сработают, поскольку теперь как никогда ясно, что восприятие вполне возможно объяснить с помощью материальных наук, знания которых будучи подчинённые научному методу исчерпывающи. Но даже если кому-то после меня и удастся извратить эту простую истину и изуродовать логику в идеализме до неузнаваемости, который по сути своей невозможен как наука, он всё равно получит кучу понятий, имеющих смысл только применительно к материальному миру, и имеющих смысл, опровергнуть логически который он будет не в состоянии. Итак, мы материалисты, которым возражают, что мы не способны разрешить проблему сознания, хотя мы способны как я это уже показал, ответим на это тем же методом – если вы идеалисты получаете целый вагон понятий, имеющих смысл только в материализме и притом основанных на логике, то как теперь с этим справитесь вы?
Теперь ясно, поскольку ничего помимо материи действительного не дано, ибо всё что действительно уже суть материя, то ничего иного не дано вообще. Следовательно, мы не можем заключить на основании действительного о существовании чего-то ему параллельного просто потому, что всякое заключение даётся в отношении действительных вещей. Недействительных вещей в физическом мире не дано и не может быть дано, ибо всякое относится к органам чувств