и в тетрадках. Потом ей страшно захотелось иметь шоколадный торт, которым однажды угостили её родители Андрея, когда привезли его к бабушке. Этот волшебный, бесподобный вкус, казалось, всё ещё стоял во рту у Машки. И вдобавок, там было так много шоколада… Машка даже зажмурилась и облизала губы, словно на них можно было ещё почувствовать сладкий вкус шоколадного крема.
Представив себе торт, который стоит на столе и манит её шоколадными цветами и неимоверно вкусными орешками, Машка улыбнулась сама себе. Но торт, каким бы хорошим и вкусным он ни был, недолго владел Машкиным воображением. И она задумалась вновь.
По правде говоря, была одна вещь, обладать которой Машка хотела уже очень давно. И была это ни говорящая кукла, ни яркие рыбки в аквариуме, ни торт, про который Машка вспомнила вот только что – это были лыжи. В то время как её одноклассники давным-давно катались на самых заправских тонких и длинных лыжах, помахивая при езде палками, Машкины лыжи давным-давно остались в прошлом. Ох, сколько же времени пролетело с тех пор, когда Машка была ещё совсем маленькой девочкой! Ведь именно тогда и смастерил ей дед лыжи – как он сам говорил – «ладные и лёгкие».
Насчёт лёгкости – тут дед оказался прав: Машка их даже и не чувствовала, когда при помощи широкой резинки приспосабливала их сначала к валенкам, а потом и к сапожкам на молнии. А вот что дед имел ввиду, говоря, что они «ладные», Машка долго не могла взять в толк. Красотой эти лыжи не блистали. Правда, уродливыми их тоже было никак нельзя назвать, но были они непомерно широкими, так что когда Машка первый раз принесла их в школу на урок физкультуры, над ней дружно смеялся весь класс, потому что таких лыж никто из её одноклассников не видел. Если бы не учительница, которая вовремя пришла ей на помощь, объяснив ребятишкам, что эти лыжи сделаны специально, чтобы ходить по лесу, неизвестно, сколько бы Машка ещё оставалась объектом насмешек мальчишек и девчонок. Ну, а палок к тем лыжам и подавно не полагалось!
В общем, старые широченные лыжи Машка в школу больше носить не решилась. Правда, если кто-то из одноклассников давал ей прокатиться на своих «настоящих» лыжах, памятуя о том, что Машка летом с лёгкостью одалживала половине двора свой двухколёсный велик, ей казалось, что она находилась на седьмом небе от счастья. Она довольно быстро научилась бегать на лыжах вокруг школы как с палками, так и без них, причём это получалось у неё так ловко, что ещё не каждый решался вступить с ней в «лыжные догонялки». Все и так знали, что Машка обязательно всех обгонит! Родителей купить лыжи Машка просить не стала, будучи почему-то уверенной, что они пропустят её просьбу мимо ушей. А вот с дедом, несмотря на то, что он был уже в весьма почтенном возрасте, в начале года завела разговор на эту тему. Но дед погладил Машку по голове и объяснил, что такие лыжи, как ей хочется иметь, должны быть сделаны на заводе. А у него нет ни оборудования, ни инструмента – поэтому дед только развёл руками…
И вот теперь, сидя под ёлкой, продолжая рассматривать знакомые, но, тем не менее, милые сердцу блестящие игрушки, Машка тихонько произнесла вслух, что она хочет заполучить от дедушки Мороза самые настоящие лыжи с не менее взаправдошными ботинками. Ну, и желательно, с палками! Правда, если Дед Мороз не услышит её просьбу насчёт палок, она, Машка, особенно не расстроится. Главное – чтобы лыжи были самыми настоящими, заводскими!
Подумав немного, Машка исправила свою устную просьбу насчёт ботинок, заменив их кожаными креплениями. С креплениями, как ей удалось выяснить, тоже можно было довольно неплохо кататься. Поэтому повторив несколько раз свою просьбу и смотря широко раскрытыми блестящими глазами на Деда Мороза в ватной шубе, Машка словно воочию увидела, как она, смеясь на морозном ветру, бежит на лыжах. И её длинный красный шарф при этом развевается, а она всё бежит и бежит без остановки, вроде как лыжи несут её сами. И вдруг Машке показалось, как ватный Дед Мороз улыбнулся, и в его глазах загорелся хитрый огонёк.
Машка взяла Деда Мороза на руки, и прижав его к груди, ещё раз тихонько повторила: «Ну, дедушка, ну, миленький, ну подари мне лыжи!» Потом она поставила Деда Мороза на место и ещё какое-то время продолжала смотреть на него, словно надеясь, что он опять незаметно подмигнёт ей. И это будет означать, что он услышал её просьбу.
***
– Соколова! – физкультурник нагнал её в самом конце коридора, – зайди ко мне на минуту.
– Куда зайти? – не поняла Машка, зная, что своего кабинета у Ивана Павловича не было.
– Ну, началось, – всплеснул учитель руками, – куда… зачем…
Надо! – промолвил он, загадочно улыбаясь. И, цепко схватив упрямую девчонку за локоть, потащил её на первый этаж, где находился спортзал.
Когда Машка зашла в тесную комнатку, где на лавках вперемешку валялись шахматы, боксёрские перчатки и масса другого мелкого спортивного инвентаря, со стула поднялся высоченный парень, лицо которого показалось Машке знакомым.
– Здравствуйте, – протянул он руку, – спортивный корреспондент Шишков. А Вы, стало быть, и есть Соколова Мария?
– Стало быть… – улыбнувшись, сказала Машка. – А я Вас, кажется где-то видела.
– Где-то, – с нотками иронии повторил корреспондент, – так три дня назад на соревнованиях по лыжным гонкам и виделись!
– Ой, а ведь верно, – спохватилась Машка. Когда закончились соревнования, и она подошла к Ивану Павловичу, с ним рядом действительно стоял какой-то долговязый парень в красной спортивной шапочке, но она не обратила на него особого внимания, потому что от усталости просто валилась с ног. И в тот момент ей было совсем не до него. Да и мало ли, кто мог присутствовать на районных соревнованиях? А вот, оказалось, что даже спортивный корреспондент пожаловал!
– Мария, – продолжил меж тем новый знакомый, – Вы вообще, где на лыжах кататься учились?
Вопрос был настолько неожиданным, что Машка даже немного растерялась, не зная, что ответить.
– Ну… – протянула она неуверенно, н-н-нигде не училась. И потом добавила: а кому учить-то было?
– То есть в спортивную секцию Вы не ходили, – продолжал вытягивать информацию корреспондент.
– Нет, – покачала головой Машка. – В театральный кружок полгода ходила, а потом бросила.
– Что ж так? – удивился корреспондент Шишков, – театр обычно барышням по душе приходится. А Вам, значит, не пришёлся?
– Не пришёлся, – ответила Машка, отрицательно помотав головой. И добавила: скучно там. Я думала, что