поселиться ему и основать город. Так ответил Кадму оракул Аполлона:
— На уединенной поляне увидишь ты корову, которая никогда не знала ярма. Следуй за ней, и там, где ляжет она на траву, воздвигни стены города, а страну назови Беотия.
Получив такой ответ, покинул Кадм священные Дельфы. Лишь только вышел он за ворота, как увидел белоснежную корову, которая паслась, никем не охраняемая, на поляне. Кадм пошел за ней со своими верными слугами. Уже миновал он долину Кефиса[128], как вдруг остановилась корова, подняла голову к небу, громко замычала, посмотрела на следовавших за ней воинов и спокойно легла на зеленую траву. Полный благодарности Аполлону, опустился Кадм на колени, поцеловал землю своей новой родины и призвал благословение богов. Кадм сложил из камней жертвенник, чтобы принести жертву эгидодержавному Зевсу, но так как не было у него воды для жертвоприношения, то послал он своих верных сидонцев за водой.
Невдалеке была вековая роща, которой еще никогда не касался топор дровосека. В этой роще был глубокий грот, весь заросший кустарником, кругом него лежали нагроможденные в беспорядке огромные камни. Из грота вытекал, журча меж камней, источник с хрустально-прозрачной водой. В гроте жил змей, посвященный богу войны Аресу. Его глаза сверкали огнем, из пасти, усаженной тройным рядом ядовитых зубов, высовывалось тройное жало, золотой гребень грозно колыхался на голове змея. Когда слуги Кадма подошли к источнику и погрузили сосуды в его студеную воду, выполз из грота с грозным шипением змей, извиваясь между камнями своим громадным телом. Побледнели от страха слуги Кадма, выпали у них из рук сосуды, леденящий ужас сковал их члены. Поднялся на хвосте змей, выше вековых деревьев леса его голова с разинутой пастью. Прежде чем кто-нибудь из сидонян мог подумать о бегстве или защите, бросился на них ужасный змей.
Кадм долго ждал возвращения слуг. Уже солнце склонилось к закату, длиннее стали тени на земле, а слуг все нет. Дивится сын Агенора, куда же пропали его сидоняне, чего они медлят. Наконец пошел он по их следам в рощу, прикрывшись как панцирем львиной шкурой, опоясанный острым мечом и с копьем в руках. Еще более надежной защитой служило герою его мужество. Кадм вошел в рощу и увидел там растерзанные тела своих верных слуг, на телах их лежал громадный змей. В горе и гневе воскликнул Кадм:
— О верные слуги, я буду вашим мстителем! Или я отомщу за вас, или сойду вместе с вами в мрачное царство теней!
Схватил Кадм камень величиной со скалу и, размахнувшись, бросил его в змея. От удара этого камня опрокинулась бы крепостная башня, но невредимым остался змей — защитила его твердая чешуя, покрывавшая все тело. Замахнулся копьем сын Агенора и вонзил копье в тело змея. Извиваясь, схватил змей зубами копье и хотел его вырвать из раны. Напрасны были его усилия, острие копья осталось глубоко в ране, лишь древко обломил змей. От черного яда и ярости вздулась шея змея, пена хлынула у него из пасти, весь воздух наполнился смрадом его дыхания. То извивается змей громадными кольцами по земле, то, бешено крутясь, высоко вздымается вверх. Он валит деревья, вырывая их с корнем, разбрасывает хвостом громадные камни. Он хочет схватить своей ядовитой пастью Кадма, но, прикрывшись как щитом львиной шкурой, герой отражает змея мечом. Грызет змей зубами острый меч, но только тупит о него зубы.
Наконец могучим ударом пронзил сын Агенора шею змея и пригвоздил его к дубу.
Согнулся столетний дуб под тяжестью тела чудовища. С изумлением глядит Кадм на сраженного им змея, дивясь его величине. Вдруг раздался неведомый голос:
— Что стоишь ты, сын Агенора, и дивишься на убитого тобой змея? Скоро и на тебя, обращенного в змея, будут дивиться люди.
Смотрит по сторонам Кадм, не знает он, откуда раздался таинственный голос. Содрогнулся герой от ужаса, услыхав такое предсказание. Чуть не лишившись сознания, стоит он перед убитым змеем. Тогда явилась Кадму любимая дочь Зевса Афина Паллада. Она велела вырвать зубы змея и посеять их, как семена на вспаханном поле.
Кадм сделал, что повелела ему совоокая[129] богиня-воительница. Едва посеял он зубы змея, как — о чудо! — из земли показались сначала острия копий; вот поднялись над пашней гребни шлемов, затем головы воинов, их плечи, закованные в панцири груди, руки со щитами, наконец вырос из зубов дракона отряд вооруженных воинов. Увидев нового неведомого врага, схватился за меч Кадм, но один из воинов, рожденных землей, воскликнул:
— Не хватайся за меч! Берегись вмешиваться в междоусобный бой!
Страшная, кровавая битва началась между воинами. Они разили друг друга мечами и копьями и падали один за другим на только что породившую их землю. Их оставалось уже только пятеро. Тогда один из них по повелению Афины Паллады бросил на землю свое оружие в знак мира. Заключили воины братский союз. Эти воины, рожденные землей из зубов дракона, и были помощниками Кадма, когда он строил Кадмею — крепость семивратных Фив.
Кадм основал великий город Фивы, дал гражданам законы. Боги Олимпа дали в жены Кадму прекрасную дочь Ареса и Афродиты Гармонию. Великолепен был свадебный пир основателя Фив. Все олимпийцы собрались на эту свадьбу и богато одарили новобрачных[130].
С тех пор Кадм стал одним из могущественнейших царей Греции. Неисчислимы были его богатства. Многочисленно и непобедимо было его войско, во главе которого стояли воины, рожденные землей из зубов змея. Казалось бы, вечная радость и счастье должны были царить в доме сына Агенора, но не одно счастье послали ему олимпийцы. Много горя пришлось испытать Кадму. Его дочери, Семела и Ино[131], погибли на глазах у отца. Правда, после смерти они были приняты в сонм олимпийских богов, но все же потерял Кадм своих нежно любимых дочерей. Актеон, внук Кадма, пал жертвой гнева Артемиды.
На старости лет, удрученный тяжким горем, Кадм покинул семивратные Фивы. Со своей женой Гармонией долго скитался он на чужбине и пришел наконец в далекую Иллирию[132]. С болью в сердце Кадм вспоминал все несчастья, постигшие его дом, вспомнил он борьбу со змеем и те слова, которые произнес неведомый голос.
— Не был ли тот змей, — сказал Кадм, — которого поразил я своим мечом, посвящен богам? Если за его гибель карают меня так тяжко боги, лучше бы мне самому обратиться в змея.
Только промолвил это Кадм, как тело его вытянулось и покрылось чешуей, ноги срослись и