— Что случилось? — спрашивает Демьян, освободившись.
Он останавливается в дверях кухни, прислоняется плечом к дверному косяку. Устало трет лицо, потом смотрит на меня. А я на него.
Ну нет, все, что сказал Марк — полный бред, не собираюсь верить ни единому слову.
Понимаю, что, пока ждала, успокоилась и больше не испытываю желания закидать Демьяна обидными вопросами. Он такого не заслуживает.
Но что-то сказать нужно.
— Марк приезжал, мы поговорили у подъезда. Он очень жалеет, что разрешил мне учиться и поощрял успехи! — При этих словах потряхивает от раздражения. — И что позволил общаться с тобой. Считает, что в этом причина разрыва наших отношений. — Пока говорю, смотрю вниз, но на последних словах глаза поднимаю.
Демьян хмыкает. Подходит к холодильнику, достает и открывает банку безалкогольного пива. Предлагает мне, но я отказываюсь. Пьет сам.
— И что? — выдает.
Марк действительно считает, что, будь у меня меньше свободы и не появись Демьян, все было бы прекрасно.
— Он даст развод, если соглашусь примириться в полиции и сообщу его руководству, что случилось недоразумение. Марка уволили, у него большие проблемы из-за того, что он меня покалечил.
— Он тебе и так даст развод, — говорит Баженов.
— Знаешь, я подумываю согласиться. Отказаться от тяжбы за дом и начать все с начала. Просто уже это закончить. Я не могу его видеть, не могу с ним спорить! Смертельно устала.
— Он тебя ударил, Кристина. Ты попросила не вмешиваться и уступить место правосудию. Я послушался.
— Хочешь сказать, что не вмешивался? — все же срываюсь. — Что моего следователя заменили не благодаря тебе?
— Я предоставил дело правосудию, — повторяет Демьян. — Пусть оно нормально отработает. Он тебя ударил. Блядь.
Провожу пальцами по волосам, оттягиваю их до легкой боли.
— Какой трудный день!
— Ты его боишься?
— Демьян…
— Просто попроси о помощи, и я вмешаюсь. Меня держит слово, которое я тебе дал, — рубит он слова.
Его уверенность неприятно царапает. Я вспоминаю слова Росса, и становится не по себе. Подгибаю пальцы ног.
— Будем его шантажировать? — произношу с ядовитым сарказмом.
— Люди отлично понимают этот язык.
— Ясно, ты принципиально не поддерживаешь решение все закончить. Я сама уже не знаю, чего хочу. Поначалу планировала его размазать, сейчас и правда думаю: ну что мне это даст? Марк очень жалеет о том, что сделал, это было на эмоциях и только один раз. Пообещал выплатить компенсацию, хотя у него сейчас с деньгами полная задница. Я его, в общем, простила.
Демьян громко ставит банку на стол. Я дергаюсь.
— Не в плане, что мы помиримся. Нет, конечно. Простила и отпустила. Всё.
— Кристина, он должен понести наказание, и ты имеешь право на часть квартиры и дома.
— Он все оформлял на мать.
— Мы говорили с юристом, есть пути. Ты пришла в этот брак не с пустыми руками, вложила свое немаленькое приданое.
— Да, но Марк оплатил учебу, обеспечивал. Вероятно, то на то и вышло.
— Ты работала на этот дом все пять лет.
— И я в нем жила! Мы жили. В память о том, как это было хорошо поначалу, я решила развестись с Марком. Его детей в школе травят из-за всей этой ситуации. Бог ему судья.
Но Демьян с моими словами не согласен. Это видно по напряженной позе, по тяжелому взгляду.
— Я думала, ты обрадуешься, что скоро я стану свободной.
— Вы никогда хорошо не жили.
— Демьян, я хочу, чтобы ты поддержал меня в этом вопросе.
— Твое решение — ошибка, — произносит он ровно, но непробиваемо упрямо.
И если раньше я бы подошла, обняла и успокоила, сейчас — мешкаю. Слова Марка подействовали, заронили зерно сомнения.
— Тогда мне жаль, что я приехала. — Поднимаюсь со стула. — Ты явно не в духе, позвоню позже.
Иду к выходу. Я просто привыкла к Баженову за эти дни. Привыкла так, что прилетела на всех парах разделить эмоции, а не стоило.
— Он тебе изменял, — произносит Демьян негромко.
— Что? — оборачиваюсь.
Демьян берет телефон, следом мне приходят сообщения.
— Он изменял тебе с этими девушками. С одной — с самого начала вашего брака, с другой — последние полгода. Если ты не поверишь на слово, я могу предъявить доказательства. Возможно, был кто-то еще, могу поискать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сжимаю мобильник. Сердце так гулко колотиться начинает, что происходит какая-то дезориентация: потолок падает, я за стену хватаюсь, чтобы удержаться на ногах. Слова не могу в предложения составить.
— Он не заслуживает ни прощения, ни мирного развода. Кристина. Это правда: изменяет он, изменяют все. Верности не существует, это тупая утопия, которая держится на более-менее надежных системах безопасности электронной почты. Не смотри на меня такими глазами, достать эту информацию было легко. Слишком легко, чтобы я мог ее проигнорировать.
Закрываю рот рукой и испуганно молчу. Потом делаю над собой усилие, впускаю колючую мысль: Марк… мне изменял. С первого дня? Счастья никогда, получается, не было. Вообще никогда?
Это очень больно по-прежнему, пусть я ничего к нему и не чувствую. Ранит другое.
— Давно ты знаешь?
Марк сказал, что наш развод всего лишь игра Баженова. Что он умело спровоцировал обоих, довел.
Смотрю в упор.
— Это не имеет значения.
— Знал и молчал?
Глаза жжет.
— Это было не мое дело, пока он тебя не ударил.
— Ты меня вообще слышишь? Неужели не понимаешь, что для меня значит эта информация?
Демьян опускает глаза. Мешкает. Он не понимает.
— Ты сказала, что больше его не любишь. Это всего лишь рычаг.
Да господи!
— Рычаг? Это моя жизнь! Огромное спасибо. Что появился! Что влез в мой брак! Что… — Растерянно развожу руками.
Он знал, что Марк мне изменяет все это время, и просто ждал, когда правда вылезет? Или не ждал? Понимаю, что меня несет, просто не могу остановиться:
— Может, ты и приложение то хакнул, чтобы наконец меня с мужем поссорить? Я такой лохушкой в твоих глазах выгляжу, что могла бы еще пять лет жить в неведении! Ты это сделал?
Отрицательное движение головой.
— Марк уверен на сто процентов, что ты. Говорит, может доказать.
— А ты что думаешь?
— Теоретически ты бы мог.
— Я этого не делал.
— Как тебе верить-то? Такое ощущение, что я марионетка для вас обоих. Милая дурочка.
— Какая бы у меня была цель?
— Я ему так же сказала. Он не знает! Извращенная какая-то. Он сегодня много чего сказал. Что ты… Дёма, что ты девушку однажды убил. Какую-то Асю Гришину, когда тебе было девятнадцать. Поэтому и уехал из страны. Я даже не гуглила, потому что не поверила! Он сказал, что ты состоишь в какой-то хакерской секте. «Темные звезды»? Сам заражаешь сервера клиентов, сам типа защищаешь и качаешь бабло немерено. — Кольцо на пальце за бешеные деньги нестерпимо жжется.
Демьян застывает, смотрит на меня пустыми глазами, которые именно в этот момент начинают пугать. Моргает. И самое ужасное, что молчит.
— Мне лучше уйти. Не по себе.
Я устремляюсь в прихожую. Запихиваю ноги в эти безумные сапоги. Выходит не слишком быстро.
— Давай поговорим, — произносит Демьян. Припечатывает словом волшебным: — Пожалуйста.
Чувствую, что смотрит. И как смотрит, тоже чувствую! Кожу колет от этого: он во все глаза на меня пялится. Я ему в клубе почти отдалась, почти ждала поцелуя, почти поверила, что в безопасности.
Качаю головой. Марка я послала куда подальше с его легендами, а теперь я просто не знаю, что думать и чувствовать! Невыносимо больно.
Слезы брызгают. Любви к Марку не осталось, но тогда — она была. И я ее помню. И себя. Двадцатиоднолетнюю, искреннюю, готовую на все ради любимого.
Но больше всего ранит то, что Демьян в это влез. Так нагло и запросто. Что он как будто проник в прошлое, вывернул меня наизнанку. Что еще он знает? Какие секреты хранит сам? Как с ним общаться дальше-то?
Господи, вдруг он и правда какое-то чудовище?