исследования воздействия на эти отношения первичных общественных процессов, происходящих в материальном базисе и политической надстройке каждой конкретной страны.
Выделение всей совокупности международных отношений в качестве базовой системы, разумеется, не исключает системного подхода к региональным международным процессам или к международным процессам в определенных ситуациях. Региональные и ситуационные системы выступают в этом случае как подсистемы или элементы общей системы международных отношений и изучаются в этом качестве. При таком ранжировании возможность преувеличения значения важных, но вторичных или даже третичных факторов сводится до минимума.
Эта тенденция хорошо прослеживается в работах американского профессора М. Каплана, составившего себе имя в данной области[132]. Каплан сознательно избегает термина система международных отношений и предпочитает оперировать понятием международной системы. При этом под международной системой понимаются варианты расстановки сил на основе некоторого набора участвующих организаций, государств или групп государств (акторов, по терминологии М. Каплана).
Всего Капланом первоначально было выделено шесть типов международных систем: система «баланса сил», мягкая биполярная система, жесткая биполярная система, универсальная система, иерархическая система и система вето. Затем были предложены различные модификации отдельных систем [133].
При моделировании систем Каплан использует пять типов переменных, свойственных каждой системе: основные правила системы; правила трансформации системы; правила классификации акторов; переменные, описывающие боевой потенциал; переменные, связанные с информацией.
В системе «баланса сил» основными акторами являются только национальные государства с широкими военными и экономическими возможностями. Это система, в которой не существует дифференциации ролей. Предполагается, что если в ней насчитывается менее пяти государств-акторов, она может оказаться неустойчивой. Если имеется пять или больше таких государств, то они проявляют заинтересованность в том, чтобы не допустить устранения других государств как основных акторов системы, сохранив их как будущих союзников. Вместе с тем каждый из акторов заинтересован в максимальном обеспечении безопасности путем получения больших, чем равные, возможностей в системе. Поэтому они образуют союзы и вступают между собой в войны. Но войны эти носят локальный характер, а союзы быстро меняются. Возникающие коалиции чаще всего направлены против акторов, стремящихся к господству, или обладающих организационными или идеологическими преимуществами, способными обеспечить господствующее положение. Любое из входящих в союз государств-акторов может быть приемлемым партнером, ибо только таким образом оно в состоянии обеспечить себе оптимальную вероятность того, что будет членом победившей коалиции или не слишком пострадает при поражении, если окажется в проигравшей коалиции. Такая система, по Каплану, абсолютно устойчива.
В мягкой биполярной системе роли дифференцированы; они состоят из акторов различных типов: государств-акторов, союзов и блоков государств, а также универсальных акторов (международных организаций). Устойчивость такой системы возрастает в том случае, если лидеры блоков обладают монополией на атомное вооружение. Союзы создаются на базе постоянных общих интересов. Войны имели бы тенденцию к превращению из локальных в тотальные, если бы не сдерживающее влияние ядерного оружия огромной разрушительной силы, а также посреднической деятельности неприсоединившихся стран и универсальных акторов. Такая система в принципе менее устойчива, чем система «баланса сил».
Жесткая биполярная система в принципе имеет много общего с мягкой биполярной системой. Отличие состоит в том, что в жесткой системе исчезают неприсоединившиеся и нейтральные государства, которые существовали в мягкой биполярной системе. Универсальный актор играет здесь весьма ограниченную роль и не в состоянии оказать давление на тот или иной из блоков. В рамках обоих полюсов осуществляется эффективное урегулирование конфликтов, формирование направлений дипломатического поведения, применение совокупной силы. В случае возникновения такой системы она характеризовалась бы очень высоким напряжением.
Универсалъная система, выделяемая Капланом, носит чисто предположительный характер. Она могла бы, по его мнению, возникнуть в том случае, если бы ряд политических полномочий был передан универсальной организации. Такая система потребовала бы от части своих членов переориентации, поскольку предпочтение было бы оказано коллективным и международным ценностям.
Иерархическая система выглядит как некая модификация универсальной. Предполагается, что она могла бы возникнуть вследствие изменения масштабов международной организации или установления единоличной власти какого-либо одного актора.
Система вето — это система государств-акторов или блоков-акторов, в которой каждый актор располагает значительным запасом атомного оружия. Члены такой системы не склонны к образованию союзов. Они стремятся к тому, чтобы вероятность войны не увеличивалась, но при этом сохранялось бы напряжение, порождающее относительную устойчивость. Эта система менее устойчива, чем свободная биполярная система.
Приведенное выше достаточно подробное изложение трактовки М. Капланом международных систем позволяет выявить ее серьезные методологические недостатки. Очевидно, что при таком подходе плохо используются богатые возможности системного анализа и резко сужается кругозор исследователя. При этом в самом поле исследования, которое избрал Каплан, неизбежно возникают принципиальные искажения, ставящие под сомнение предполагаемые результаты.
Сознательно отказавшись от анализа воздействий, идущих от сферы, лежащей вне международных отношений, М. Каплан получил схемы, лишенные реальных связей с конкретной действительностью. Из шести международных систем, которыми он оперирует, четыре, по его собственному признанию, носят предположительный или нормативный характер. Только две из них — система «баланса сил» и мягкая биполярная система — имеют выходы на эмпирическую ситуацию. Однако эти выходы весьма условны, поскольку каждой из упомянутых систем предпосланы аксиомы, отражающие либо личную ценностную ориентацию автора, либо односторонне интерпретированный исторический опыт.
По меньшей мере странно звучит, например, утверждение М. Каплана, будто система «баланса сил», которую он исследовал особенно тщательно, порождает войны лишь локального типа. Эмпирическим аналогом системы «баланса сил», насколько можно судить, является классическая ситуация, существовавшая в мире во второй половине XIX — первой половине XX века, хотя сама схема неточно передает эту ситуацию. Известно, однако, что такая система породила не только локальные войны (с некоторой натяжкой такими войнами можно было бы считать Прусско-австрийскую войну 1866 года, Франко-прусскую войну 1870–1871 годов и Русско-японскую войну 1904–1905 годов). В ее рамках готовилась и разразилась не только кровопролитная Первая мировая война 1914–1918 годов, но и в какой-то мере еще более разрушительная Вторая мировая война.
Таким образом, один из важных постулатов М. Каплана применительно к наиболее исследованной системе не выдерживает сопоставления с реальной действительностью.
То же самое можно сказать и о втором важном постулате, относящемся к системе «баланса сил». Автор считает ее абсолютно устойчивой. О степени этой «устойчивости» можно судить по тому, что в результате Первой мировой войны, возникшей в рамках системы, из цепи крупных империалистических держав выпало важнейшее звено — царская Россия.
Вторая мировая война привела к дальнейшему сужению сферы действия указанной международной системы в результате победы социалистических революций в ряде стран Европы и Азии. Да и сама оставшаяся система пережила такие потрясения, что фактически преобразовалась в соответствии с критериями самого Каплана в иную, биполярную систему.
Существенные