Читать интересную книгу Беседы - Александр Агеев

С.Э. Саркисов — Мы не строим замков на песке

Беседа с руководителем группы РЕСО Сергеем Эдуардовичем Саркисовым. «Экономические стратегии», № 4-2005, стр. 40–44

Часто ли случается так, чтобы глава крупнейшей компании добровольно сложил с себя полномочия по управлению и сосредоточился на какой-либо одной сфере ее деятельности? А если такое и происходит, то кое-кто может сделать на этот счет некие негативные выводы. Однако Сергей Саркисов, покинув пост генерального директора страхового общества «РЕСО-Гарантия» и сосредоточив свое внимание на руководстве Группой РЕСО — крупной международной группой компаний, сформировавшейся вокруг «РЕСО-Гарантии», — подобных выводов может не опасаться. Вряд ли кто-то обвинит основателя столь успешно развивающейся организации в желании уйти от ответственности. Этот шаг был вызван, если можно так выразиться, сформулированной самим Сергеем Эдуардовичем «производственной необходимостью»: интенсивными темпами развития Группы РЕСО и масштабом стоящих перед ней задач.

Помимо своих взглядов на общие для страхового дела вопросы — развитие законодательной базы, проблему демпинга, сложные отношения государства и бизнеса — Сергей Саркисов делится в разговоре с Александром Агеевым, главным редактором «ЭС», своими размышлениями на актуальнейшую тему: насколько искренний патриотизм может быть совмещен с успешным бизнесом?

— Сейчас в среде лидеров бизнеса стало модно параллельно заниматься наукой. В чем причина: в желании познать мир, в стремлении осмыслить опыт, в растущей интеллектоемкости решений, в желании подвести черту, итоги?

— Точно не в последнем, пока еще рано подводить черту. Когда выйдет история российского страхового рынка, это и будет повод для подведения итогов. Я бы не сказал, что люди из бизнеса уходят в науку. Те, кто туда в той или иной степени не то что уходят, а направляются, — это люди, которые уже давно смотрят в ту сторону. Я закончил аспирантуру в 1991 г., а защитился в 2004 г. — в начале 1990-х пришлось напряженно работать, не было возможности заниматься диссертацией. Защита — не случайное событие в моей жизни, но и внести вклад в науку я не стремился. Невозможно одновременно одинаково успешно заниматься бизнесом и наукой. Диссертация — это способ повысить уровень образования, пополнить знания, которых сегодня часто не хватает. Я, например, принял решение прочесть цикл лекций в МГИМО, чтобы заставить себя сесть за учебники. Преподавание позволило мне систематизировать знания, заполнить бреши в собственном образовании, то есть получить некий продукт, который, наверное, больше нужен мне, хотя небесполезен и студентам. Защищался я не по страхованию, а по управлению, и это естественно. Сейчас страхованием как таковым я практически не занимаюсь, потому что подросли ребята-математики, которые в страховании разбираются лучше, чем я. Поэтому моя задача — научиться грамотно управлять этими ребятами, создать для них оптимальные условия. Словом, нет ухода в науку, скорее есть уход в спорт. По крайней мере, я сейчас большую часть времени занимаюсь спортом.

— Автомобиль?

— Да, я вошел в профессиональную раллийную команду и уже выступаю в чемпионате России и Прибалтики. Пока не очень удачно, но какие наши годы! Сегодня многие бизнесмены принимают участие не только в ралли, но и в кольцевых гонках. Очевидно, в силу разных причин люди не смогли в юности самореализоваться в спорте и сегодня наверстывают упущенное. Не вижу в этом ничего плохого.

— Как бы Вы ответили на вопрос: в чем смысл жизни?

— Я пока ищу ответ на этот вопрос. Думаю, что если бы я нашел его, мне было бы гораздо легче жить. По этому поводу я хочу рассказать притчу. Умирает старый, мудрый, уважаемый еврей. Ученики и почитатели, собравшиеся у его смертного одра, спрашивают: «Скажи нам, мудрый человек, достойно проживший свой век, что есть жизнь?» — «Жизнь — это река…» — ответил мудрец. «Жизнь — это река, жизнь — это река», — передавали друг другу собравшиеся, пока вдруг один мальчик не спросил:

«А почему река?» И мудреца спросили: «А почему река?» — «А может, и не река…» — после недолгих раздумий ответил умирающий.

— А в чем смысл бизнеса?

— Смысл бизнеса, безусловно, в самореализации.

— Если выстроить иерархию целей, которые человек ставит в бизнесе, то какие из них для Вас на первом плане?

— Цели, которые ставлю перед собой я лично или некий типичный бизнесмен?

— И Вы, и типичный бизнесмен в России в 1990-х гг.

— Думаю, что в 1990-х гг. нам всем хотелось вкусно кушать, быстро ездить и посмотреть мир, поэтому главная цель была — первичное накопление, то есть элементарное зарабатывание денег. Я уверен, что каждый бизнесмен прошел путь от торговли пивом до создания собственной фирмы. У меня был период, когда я писал уставы для страховых компаний и этим зарабатывал деньги, но это продолжалось недолго. Для меня важнее всего была профессиональная самореализация. Я хотел доказать себе и окружающим, что как профессионал я превосхожу большинство своих конкурентов. И я думаю, что такие амбиции являлись основным стимулом для 90 % бизнесменов. А есть люди одержимые, для которых задача — через бизнес прийти во власть. Их сразу видно, потому что они соответственно строят свой бизнес. Есть люди, маниакально преданные деньгам, работающие только на это и не замечающие ничего вокруг, — таких не больше 10 %. За ними тянется зловонный шлейф, отравляющий атмосферу в пространстве, которое мы называем бизнесом.

Идет естественный отбор. Постепенно остаются адекватные люди, это видно и по лицам, и по одежде, и по поведению. Если раньше в приличных ресторанах нередко можно было услышать мат, то теперь обстановка совсем другая. Прежде за границей российский бизнесмен, изъясняющийся на иностранном языке, был экзотикой, сегодня это — норма.

— Сейчас идет дискуссия о том, патриотичен ли бизнес. Как Вы думаете, насколько актуальна эта проблема?

— Я считаю, что торговый бизнес никогда не был патриотичным и никогда не будет. В этом смысл торговли — она не привязана ни к какой конкретной территории. Ее бог — выгода. Продавец стремится продать товар как можно дороже, и ему все равно, где это делать — в своей стране или в чужой. Не случайно изначально торговлей занимались народы, которые, не имея родины, постоянно мигрировали. Короче, коммерсанты — космополиты, и если они станут патриотами, то перестанут быть хорошими коммерсантами.

Что касается бизнеса, связанного с производством, тут совершенно другая ситуация — вступают в силу такие понятия, как ответственность работодателя, ответственность за экологическую среду, в которой живешь ты сам, твои дети и твои сотрудники. Можно, конечно, всех своих близких отправить за границу, самому ходить в противогазе, но так, на мой взгляд, может поступить только представитель того меньшинства, которое во главу угла ставит наживу. Бизнесмен, привязанный к стране, к региону или к какой-то общности людей, обязан быть патриотом: если вы хотите жить в чистом подъезде, ездить в чистом лифте, вы обязаны быть патриотом своего подъезда, соблюдать нормы общежития и требовать их соблюдения от окружающих.

Я считаю, что банковский, страховой и — в первую очередь — производственный бизнес патриотичны, поскольку их деятельность неотделима от определенного географического ареала. Говоря о банковском бизнесе, я не имел в виду инвестиционных банкиров — это отдельная категория людей, у которых нет ни совести, ни родины, те же коммерсанты, только торгуют они большими деньгами, заводами или компаниями. Не хочу никого обидеть, но дело обстоит именно так. Это циничный бизнес: деньги текут не туда, где они нужны для того, чтобы решать какие-то социальные вопросы, а туда, где они дадут наибольшую прибыль.

— С чем связан подобный цинизм?

— Цинизм — это отсутствие эмоциональной подоплеки, абсолютный рационализм и прагматизм. Для меня цинизм и абсолютный рационализм — это одно и то же. Цинизм не предполагает ни любви, ни преданности, ни ответственности. Вы выполняете какую-то функцию оптимальным для себя способом — и все. Такой подход наглядно демонстрирует молодое поколение наших российских бизнесменов, в том числе олигархов. Они, на мой взгляд, наиболее циничны и прагматичны.

— Значит, следующее поколение будет еще более циничным?

— Может быть, оно и вырастет циничным, но одновременно будет понимать, что нельзя гадить там, где живешь. Я уверен, что новое поколение этого делать не будет, потому что самое дорогое, что у них есть — их репутация. Надеюсь, они осознают ответственность за честь семьи, как когда-то осознал ее я. Мои дедушка, папа и брат работали во Внешторге. Я и сам там начинал — и должен был вести себя достойно, иначе моих близких могли уволить. На Западе так и есть: хотя с работы вас никто не выгонит, но здороваться перестанут и не примут ни в один приличный клуб.