«Я считаю, что это принадлежит тебе. Я нашла его в вещах моей мамы, когда перевозила ее в лечебницу. Вот откуда мои опасения — я боялась, что, возможно, мой отец все-таки имел отношение к сокровищам. Я должна была приехать и узнать правду. Теперь я знаю — он ничего не брал. Но я до сих пор не знаю, почему у него оказались эти золотые дублоны. Поэтому я возвращаю их».
Вот и все. Тори побросала вещи в чемодан. Выйдя из дома, она оглянулась и прошептала:
— Прощай, Шангри-Ла. — Странно, что у нее на глазах нет слез. — Прощай, Марк. Прощай, моя мечта.
* * *
Прошла почти неделя, а Тори не имела никаких вестей из Шангри-Ла. Ни от кого. За исключением полиции — она дала показания относительно Карла. Но ее предупредили, что ей, возможно, придется выступить свидетелем в суде. Этого еще не хватало!
Но от Марка ничего не было. С каждым днем она теряла надежду. И вообще, Тори немного злилась. Он мог, по крайней мере, сообщить ей, что его отец написал в дневнике. Она понимала — он сердит на нее, но все-таки… Хотя чему удивляться. Разве с самого начала она не чувствовала, что у них с Марком ничего не сложится? Золушка — это не про нее.
Синяки на шее еще были видны, а вот лодыжка больше не болела, и Тори поехала навестить маму. Она попробовала рассказать ей, что нашла доказательства невиновности отца, но мама так ничего и не поняла. Визит получился удручающим, да и показать маме ей было нечего.
А тайна мешка с золотом так и осталась нераскрытой. Ну почему Марк молчит? Может, он тоже сложил руки? Техасец ведь покупает поместье, так что к чему суетиться. Он, скорее всего, уехал туда, где жил последний год после увольнения. Как же обидно, что она ничего о нем не знает, не знает даже, где он живет. Если бы хоть это знала… Какая-никакая связующая ниточка.
Это произошло в пятницу. Тори обещала маме, что поведет ее в кафе-мороженое. Она подъехала к лечебнице и с тяжелым сердцем прошла к комнате мамы. Сколько у нее было надежд, когда она отправлялась в Шангри-Ла неделю назад! И что теперь?
Подойдя ближе, она услышала голоса. Странно. Кто это мог быть?
— Привет, мама, — сказала Тори, входя в комнату. И увидела Марка. Он сидел около кресла мамы и держал ее за руку.
Тори, ничего не понимая, смотрела то на него, то на нее. Глаза у мамы были ясные, а щеки разрумянились. Она выглядела почти как раньше.
— Привет, Тори. — Марк произнес это так, словно они виделись только вчера. — А я говорил твоей маме, как хорошо, что мы с тобой снова встретились. И я вот решил, что было бы хорошо приехать и повидать и ее тоже. Так сказать, возобновить старые связи.
Тори опустилась на стул.
— Привет, — слабым голосом сказала она, чувствуя, что улыбается во весь рот, как придурок, и что щеки у нее полыхают. А от его теплого взгляда сердце у нее воспарило ввысь.
Все хорошо. Он не сердится на нее. Глаза наполнились слезами.
— Эй! — Он отпустил руку мамы. — Что с тобой?
— Все в порядке, — сказала она, смутившись. — Я просто… ох, Марк! — Голос у нее задрожал, а слезы потоком потекли по лицу.
Он встал, поднял ее, крепко обнял и стал с нежностью покачивать, как ребенка.
— Тори, Тори, неужели ты не понимаешь, что я приехал, как только смог?
— Ничего я не понимаю, — всхлипнула она.
Марк повернулся и с улыбкой посмотрел на маму:
— Простите нас, миссис Сандз. Тори столько пережила за последнюю неделю. Я обязан позаботиться о ней.
— Конечно, дорогой, позаботься, — сказала она, одобрительно кивая. — Я тоже очень ее люблю.
— Мама! — воскликнула Тори. Она уже несколько лет не слышала столько слов от мамы. Марк умеет совершать чудеса!
Она таяла в его объятиях и плакала, плакала, пока не выплакала всех слез. А потом… Потом он поцеловал ее в мокрые щеки, и они все вместе пошли есть мороженое.
Пока они сидели в кафе, Марк многое успел объяснить Тори. Позже они отвезли маму обратно в лечебницу и поехали на квартиру Тори. Там они устроились на диване, и Марк рассказал ей все.
— Я нашел письмо отца, которое он написал мне незадолго до смерти, и все встало на свои места: он хотел дать мне знать о дневнике и чтобы никто больше — Мардж, к примеру, — не знал, где его найти.
— Значит, дневник был ключом, как я и думала.
— Ты была права. Твой отец оставил дневник на чердаке вашего дома, а мой отец его нашел. Он понимал, что невозможно дальше скрывать правду. Он совершил страшную несправедливость по отношению к твоему отцу и глубоко это переживал. Но тем не менее был не в силах заставить Мардж заплатить за то, что она сделала.
— А что она сделала?
— С самого начала она искала способы, как найти деньги. Она хотела путешествовать, хотела обновить дом, хотела пышных приемов. А мой отец быстро разорялся. Поэтому она придумала план спрятать сокровища дона Карлоса в пещерах, с тем чтобы получить на них страховку.
— В тот уик-энд, когда все уехали…
— Да. Она вернулась, забрала драгоценности и спрятала их, потом уехала, сказав, что все это время ее тоже не было.
— А потом, когда страховщики заподозрили, что что-то не так…
— Она обвинила твоего отца в том, что он украл сокровища. Доказательств не было, и когда сокровища нашли в пещере, дело о краже развалилось.
— А твой отец чувствовал вину за то, что уволил моего отца, и за то, что повел себя так, словно отец ответствен за пропажу сокровищ.
Марк покачал головой:
— У него не осталось больше сил скрывать правду, и он не смог жить с чувством вины.
Тори сосредоточенно сдвинула брови.
— Поэтому он решил унести сокровища на дно океана вместе с собой. — Она поморщилась.
— Да.
— Как печально! И все же дублоны начали появляться в разных местах.
— Вот это-то и привело меня в замешательство. Я же знал, что отец не лгал. Если он сказал, что заберет сокровища с собой, значит, так и сделал.
— А откуда появился мешочек с золотом? Когда я его нашла, то безумно испугалась. Испугалась, что мой отец каким-то образом был с этим связан.
— Отец написал об этом в дневнике твоего отца. Он принес мешочек с золотыми дублонами твоей маме, чтобы помочь ей после всего того, что она пережила. Кажется, он сделал такие подарки многим из тех, кто у нас работал. По крайней мере, по нескольку монет получили чуть ли не все. Похоже, он отдавал долги перед тем, как свести счеты с жизнью.
Тори была поражена:
— Но как?
— Перехожу к этому. Сокровища дона Карлоса упокоились на дне океана. Но в пещерах оставалось еще золото. Много золота. — Он произнес это медленно, будто хотел, чтобы она полностью осознала сказанное им, потом улыбнулся ей. — В записях моего отца сказано, как добраться до пиратского клада.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});