— А почему вы занимаетесь конкурсом? — Я с лёгкостью могу придумать, чем заняться в августе вместо того, чтобы проводить его с кучкой подростков.
— Потому что мне нравится. Моя сестра Гвен стала Королевой в тысяча девятьсот восемьдесят девятом году. Но пятнадцать лет назад её не стало. Так что участие в Фестивале напоминает мне о ней и о том лете. — Она слабо смеётся. — Молодость.
— Мне жаль.
Она понимает, что я не вру и знаю, каково говорить о человеке, которого ты потерял.
— Спасибо. Приятно иногда упоминать её имя в разговоре. Не часто я произношу его. — Она кладёт руку на моё плечо. — Иди домой и отдохни.
Глава 20
Мы втроём сидим на крыше, потягиваем последнюю оставшуюся колу из холодильника и впервые за последние месяцы надели джинсы. В доме звонит телефон, но мы не реагируем.
Мэгс толкает меня пальцами ноги.
— Это же тебя.
Я фыркаю в ответ. После того как мы с Нелл вернулись домой, Либби передала мне телефонные сообщения — её лицо при этом было настолько каменным, как гора Катадин в Аппалачах. Пока я была на репетиции, мне три раза звонил Джесси. И один раз кто-то сбросил, видимо, из-за меня.
— Почему ты не хочешь поговорить с ним? — Нелл приподнимается на локтях, волосы рассыпаются по её плечу.
— Просто не хочу.
— Но он защищал твою честь. — Мы с Мэгс фыркаем. — Ну, защитил же, — Нелл садится, обнимая колени, по выражению её лица понятно, что она перенеслась в одну из своих широкоэкранных фантазий. — Он пришёл спасти тебя как рыцарь, ну или Грегори Пек[4].
Я бездумно выпиваю остатки колы. Мэгс раздражённо ставит банку на подоконник.
— Их драка давно назревала, вот и всё. — И уж точно Джесси полез драться не из-за любви ко мне: он ясно дал это понять. Не понимаю, почему в голове возникает образ Джесси с телефоном в руке, который ждёт моего звонка. Интересно, как выглядит его комната в доме дяди? Наверное, в ней немного не прибрано, а на стенах развешаны плакаты моделей. И книги. Что-то мне подсказывает, что ему нравится читать.
Мэгс снимает очки и потирает лицо.
— Дарси не нужен рыцарь, но даже если бы всё было наоборот, можно найти рыцаря и получше, чем Джесси Бушар.
Я вспоминаю наш разговор в примерочной и поворачиваюсь к ней.
— Он же тебя просил, да?
Мэгс непонимающе смотрит на меня.
— Кто?
— Уилл. Он просил тебя заняться сексом, а ты отказала, так ведь?
Из неё вырывается разражённый смех.
— Да что с тобой? Иногда мы говорили об этом. Но дело так и не дошло. Не каждый парень будет настаивать. Ты же знаешь об этом, да?
— Ага, — растерянно протягиваю я, не имея ни малейшего понятия, о чём она говорит. Хотя Джесси другой. И когда он не стал настаивать, я разозлилась на него. — Так ты ни с кем не спала?
— Ну, учитывая тот факт, что до Уилла у меня был один парень — и то в шестом классе, я никогда не спала с парнем. — Она ласково смотрит на меня. — А у тебя сколько раз было?
Они обе смотрят на меня, но взгляд Нелл выделяется сильнее. Я понимаю, что она пропустит любое моё слово через себя, поэтому не могу врать ей в лицо.
— Четыре. Я имею в виду с четырьмя парнями, а не четыре раза. — Молчание. — В этом нет ничего плохого.
— Кто-то сказал, что плохо?
Я пожимаю плечами. За верхушками деревьев горят огни на мосту. Сначала ярко красные, затем исчезающие в темноте. Если уж и говорить, то только сейчас.
— Знаете, с кем я лишилась девственности?
Мэгс удивляется, стоит мне назвать имя Адама Морроу.
— Понятия не имела, что ты была с ним знакома.
— Не была. — Всё что я знала это то, что он был красив. Красавчик на футбольном поле: красно-белая форма подчёркивала его румянец той осенью, а мы с Рианоной сидели на краю поля на пледе и кричали ему. Красавчик в школе: я всегда искала его глазами во время перемен, чтобы полюбоваться. Это была безнадёжная влюбленность, съедающая тебя изнутри от безграничных чувств и осознания того, что между вами ничего не будет. Он идеален, а ты никто. — Рианоне нравился кто-то из его друзей. Мы только и делали, что влюблялись в них. Мы постоянно болтали о том, как поступить, если чувства окажутся взаимными, как мы будем счастливы и как поменяется наш образ жизни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мэгс не сводит глаз с моего лица, её волосы развеваются на ветру. Я не смотрю на Нелл, потому что прекрасно представляю её: она слегка раскрыла губы, цепляясь за каждое моё слово, которое стоило сказать давным-давно — так я бы успела вовремя.
— Я бы ни за что с ним не заговорила. Серьёзно, кто зовёт свой предмет обожания на свидание?
— Рианона, — спокойно произносит Мэгс.
— Да. Если она чего-то хотела, то шла за этим. Изначально она мне даже не сказала. Она попросила друга своего друга сказать парням, что они нравятся девчонкам из десятого класса. И когда они согласились потусоваться с нами на Хэллоуин... Она всё устроила.
— Тебе было страшно? — мягко спрашивает Нелл.
— Сначала я разозлилась на Рианону, но она всё же уговорила меня. Сказала, как сексуально я должно быть выгляжу, раз выпускник захотел переспать со мной — девчонкой, чьё имя он даже не знал. Мама Рианоны отвезла нас к школьному спортзалу на танцы. Как только она уехала, мы пошли на футбольное поле и встретились с парнями. — Мы с Рианоной взбежали вверх по склону, нервно хихикая, и от нашего тёплого дыхания в холодном воздухе появлялись облачка. В карманах презервативы, мы же не были глупыми, читали «Космо». — Мы договорились, что лишимся девственности той ночью, потому что «парней лучше для первого раза не найти».
Парни припарковались с разных сторон парковки, не заглушая двигатели. Рианона бесстрашно улыбнулась мне и сказала: «Повеселись». И скрылась в мустанге.
Я села в «Форд Эксплорер», салон которого был пропитан запахом одеколона, обогревателя и свежего освежителя с запахом соснового леса. Практически отсутствующее между нами расстояние разожгло во мне искрящийся огонь. Должно быть, я красива. Должно быть, я что-то из себя представляю. Он же приехал.
— Я боялась, но он не заставлял меня спать с ним. Я сама захотела. — Он прижал меня своим весом, я закусила его губу и полностью забылась, не позволяя запутанным мыслям взять надо мной верх. — Я не говорю, что было ужасно. Но когда всё закончилось, он потрясённо спросил: «Это был твой первый раз?» Ведь если девчонка так бегает за парнем, то и опыт у неё должен быть, не так ли? Даже если ей всего пятнадцать. — Мэгс делает медленный вдох. Невыносимо, что она жалеет меня. Но не ради этого я им рассказываю. — Он пытался сделать мне приятно. Постелил сзади плед, а по запаху было понятно, что он только что из стирки. Всё было хорошо.
— Ты только это и говоришь.
— Я же тебя знаю. Ты возненавидишь его, а в этом нет никакого смысла. Да и чувств к нему у меня уже нет. После нам было неловко и нечего сказать друг другу. В итоге я попрощалась и вышла из машины. — В морозную темноту, ускоряя шаг и выбрасывая из головы образ девчонки, которая двадцать минут назад села на заднее сиденье машины, потому что больше не хотела знать её. — Второй машины уже не было, а под фонарём, дрожа, стояла Рианона — не знаю, как долго она там была. Всё чего она хотела — это вернуться на танцы, что мы и сделали. — В женском туалете Рианона мыла руки горячей водой, пытаясь вернуться в нормальное состояние. Хмуро посмотрев в зеркало, она спросила: «Ты в порядке?»
— С ней всё было нормально? — раздаётся тихий голос Нелл.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я кусаю губу, считаю до десяти перед ответом и с трудом продолжаю:
— Она не переспала. Передумала.
— Что? — изумляется Мэгс.
— Она села в машину и передумала. Должно быть, парень взбесился и вышвырнул её из машины.
Я отчётливо помню, как передо мной расплылось пространство, оставив нас с Рианоной в отвратительной тишине, а где-то вдалеке били басы музыки, приходили и уходили школьницы. Рианона двигалась резко, раздражённо. Казалось, что она испытывает отвращение ко мне.