жизни Холодную Эни, и пока обычная мучилась сомнениями и страхами, она коротко сказала Родрику:
– Нужно внести его в дом.
Родрик не стал спорить. Он молча взял эвендина на руки и пошел за Эни.
Оставлять эвендина на виду было нельзя, и она выбрала комнату Юста: все равно он здесь почти не появлялся. Только Родрик положил раненого на кровать, как в проеме появилась Кристина. Ее лицо мгновенно стало почти таким же белым, как у эвендина.
– Он сильно ранен и не способен навредить, – сказала Эни беспрекословным тоном. – Нужно ему помочь.
– Вы ведь понимаете, что это – эвендин? – мягко произнес Родрик.
– Да, но нельзя же… Просто посмотрите на него.
Кристина молча повернулась и ушла. Эни приготовилась к худшему, но вскоре та вернулась с чистой тканью и попросила Родрика принести воды. Тот притащил тяжелую лохань и протиснулся к кровати.
– Я помогу, если поклянетесь, что сразу забудете об этом.
– Мы никому ничего не скажем, – сказала Кристина. – Но и вы постарайтесь об этом не упоминать.
Родрик кивнул. Он велел им промывать раны, а сам принялся умело перевязывать их. Эвендин, по-видимому, потерял сознание. Он не открывал глаза и лишь изредка глухо, почти неслышно стонал.
Проводя влажной тканью по его телу, Эни содрогалась больше от жалости, чем от страха. Раны были колотыми и резаными, нанесенными беспорядочно – создавалось впечатление, что эвендина хотели не столько убить, сколько заставить мучиться от боли. Его хрупкость колола сердце не меньше: сложно было отделаться от чувства, что пострадал невинный ребенок.
Сперва Эни напоминала себе о том, кто перед ней, призывала себя к осторожности, но потом махнула рукой. Этот эвендин не представлял угрозы. Он был едва жив. И если ему станет лучше… Эни закусила губу. Все знали, как опасно помогать эвендинам: чувства благодарности и долга по отношению к людям у них отсутствовали напрочь.
Родрик перевязал последнюю рану и выпрямился.
– Мне пора. Не проводите меня, миледи?
Они вышли во двор через заднюю дверь. Небо по-прежнему было хмурым, готовым вот-вот пролиться на землю дождем.
– Спасибо, что помогли, – сказала Эни.
– Надеюсь, ваш муж с пониманием отнесется к вашему поступку.
Об этом Эни не подумала. И правда, как отреагирует Йоран, узнав, что она решила помочь эвендину, впустила его в дом и, возможно, навлекла беду на них всех?
Но Холодная Эни в одно мгновение пресекла эти опасения. Она – леди Предгорья, хотя и не напрашивалась на этот гордый статус. Захотела – и сделала. Имела право.
– Постарайтесь закопать тело где-нибудь неподалеку, – сказал Родрик.
– Что? – Эни вздрогнула.
– Он не выживет. Потерял слишком много крови. Но мертвый эвендин порой даже опаснее, чем живой… Постарайтесь, чтобы его никто не заметил, – вот к чему я веду.
– Понятно. – Она погрустнела. – Спасибо.
– И, кстати, взгляните на это.
Родрик спрыгнул с крыльца, запустил под него руку и вытянул что-то из укрытия эвендина.
Эни на мгновение стало дурно. Ей показалось, что это – скальп: в его руке была кожа, клок волос…
– Не бойтесь, – сказал Родрик. – Он не настоящий. Ничего не напоминает?
Пересилив себя, Эни присмотрелась. Лохмотья кожи с внутренней стороны были абсолютно гладкими и чистыми. А волосы… Волосы действительно показались знакомыми.
Сердце испуганно дрогнуло. Юст.
– Он притворялся мальчишкой-оруженосцем Йорана, – сказал Родрик. – Обычное дело для эвендинов. Они делают фальшивую кожу и прячутся под ней, изображают людей. Видимо, его раскрыли, и он попытался сбежать. Не удивлюсь, если его изрешетил ваш благоверный. – Он бросил свою находку обратно под крыльцо и выпрямился. – Удачи, миледи. Если вам понадобится моя помощь, вы можете найти меня в деревне. По крайней мере, до тех пор, пока стоит этот треклятый барьер.
Эни вернулась в комнату к Юсту. Глаза эвендина были приоткрыты, но лицо ничего не выражало. Он смотрел прямо перед собой и едва ли что-нибудь видел.
У него под боком клубочком свернулся лурго. Это снова напомнило Эни о Юсте, и она почувствовала боль внутри.
Кристина вышла из комнаты, ничего не сказав. Эни с минуту смотрела на эвендина и наконец прошептала:
– Ты… Зачем ты притворялся Юстом? Где Юст?
Эвендин скосил на нее глаза.
– Глупая, – буркнул он и отвернулся.
Эни слегка возмутилась, но в следующую секунду у нее в голове родилась догадка, и пол едва не ушел из-под ног.
Эвендин не занимал место Юста. Он был Юстом. С самого начала.
Она бессильно опустилась на пол. Мысли путались, голова заболела еще сильнее, дышать стало тяжело. Вот почему Юст так легко применял магию. Вот почему знал эвендинский язык. Вот почему вел себя так нахально и не боялся давать отпор другим. Но, судя по реакциям Йорана, Гильема и Диоса… Неужели они об этом знали? Эни вспомнились слова Йорана. «Ни одна живая душа не должна узнать о способностях Юста…»
Он знал. Наверняка знал. Но как он посмел держать его при себе? Что вообще могло свести эвендина с людьми?
И ведь Юст не сделал ей ничего плохого. Наоборот – помогал, оберегал, учил. Это казалось невозможным – как эвендин мог быть таким забавным и добрым? Или он преследовал свои цели?..
– Что ты здесь делаешь?! – послышался крик Кристины. – Уходи! Не смей заходить… Эй, ты!
Эни быстро поднялась на ноги. Спустя секунду дверь распахнулась и в комнату влетел Диос. Следом спешила Кристина, но тут появился Гильем, схватил ее за руку и, говоря что-то непривычно успокаивающим и ласковым тоном, увлек ее прочь.
Диос подошел к кровати и коснулся рукой головы эвендина.
– Как же так, Юстал, – с болью проговорил он.
Юстал. Это имя в сознании Эни окончательно превратило мальчика-оруженосца в эвендина. И то, как Диос сказал это, ясно дало ей понять: он знал. И был привязан к нему, несмотря ни на что.
– Прости, – прохрипел Юст.
Рука Диоса дрогнула, а затем сжалась в кулак.
– Оставь нас, Эни, – сказал он.
Такое обращение, необычное для него, заставило все внутри ее перевернуться. Эни послушно вышла из комнаты, но не ушла, а осталась за дверью. Ей самой не хотелось оставлять Юста в последние минуты. Что с того, что он эвендин?
– Жаль, что я не смогу тебе помочь, – донесся до нее угасающий голос.
– Не уходи, Юст. – Диос сказал это так, словно одно его желание могло изменить все.
– Я бы и рад…
– Если ты хочешь остаться, ты останешься. Скажи, что хочешь остаться.
Повисла короткая пауза.
– Я хочу остаться, – произнес Юст совсем тихо.
– Хорошо, Юст, – прошептал Диос, и в этом шепоте Эни почудилась радость. – Хорошо!
Послышался шорох. Эни украдкой