– Я тут одного человека телеграммой вызвал.
– Какого еще человека?
– Специалиста…
– Выражайтесь точнее, куманек.
– Ну, как бы это сказать… демонолога, что ли…
– Кого, кого?!
– Одного своего знакомого, который занимается подобными вещами, в частности вампирами. Находит их и уничтожает.
– Вы это серьезно?
– Вполне.
Дядя Костя вскочил и в гневе отшвырнул газету.
– Вы нас погубить хотите?! – закричал он. – Мало вам лагеря, желаете пулю в затылок? Да, куманек, не ожидал! Думал, имею дело с нормальным человеком, а он, видите ли, охотника за вампирами в гости приглашает. Да в своем ли вы уме?
– А что такое?
– Он еще спрашивает: что такое? Придут, заберут, и поминай как звали. Вы с Петром Петровичем Томиловским случайно не знакомы? До семнадцатого в Санкт-Петербурге авиационную школу возглавлял, потом у Колчака служил. Седенький такой, тщедушный… Божий одуванчик, одним словом. Да я вам про него рассказывал. Тоже в детском саду в качестве сторожа подвизался. Так вот, третьего дня арестовали. Я думаю, припомнили и полковничьи погоны, и Колчака. Кому он, спрашивается, мешал? Ведь на ладан дышит. И с нами тоже аналогично поступят по вашей милости.
– Не каркайте.
– Это я-то каркаю? Просто здраво мыслю, в отличие от некоторых аристократов. Хоть кто он такой, этот ваш демонолог?
– Очень порядочный господин. Николай Николаевич Всесвятский. Историк по образованию. Приват-доцент… или профессор. Мы хорошо знакомы по Петербургу.
– Господин! Господа в Париже улицы метут. Яркий представитель вашей оккультной братии. Чем же он нынче занимается? Неужели рыщет по бескрайним просторам СССР в поисках вампиров?
– Он постоянно проживает в Кинешме.
– Замечательное место. Волга, великолепные пейзажи… Чего же ему там не сидится?
– Такой уж человек.
– Где вы намерены его поселить?
– Думал, у нас.
– У нас?! Да вы самоубийца. Нет, это уму непостижимо! Приезжает в гости приват-доцент из Кинешмы, да к тому же ловец вампиров. Или, может, он опыт желает перенять в духе современных веяний? Так сказать, внедрить в Верхнем Поволжье методику действий на передовом крае социалистического строительства. Забил кол… сжег…
– Он весьма интеллигентный человек…
– Ну, слава богу. А то в Соцгороде с вампирами борются бродяги и неучи.
– …прекрасный собеседник.
– Мне вас с избытком хватает. У нас и так не повернуться. На чем он будет спать?
– Принесете из детского сада дачку[13].
– Нет, каково! Он все продумал. Вы понимаете, куманек, что наше шаткое благополучие в одночасье может рухнуть? Сожжение дома Скворцовых наверняка привлечет внимание властей. Начнут копать… Удивляюсь, кстати, почему здесь до сих пор не видно вашего друга милиционера?
– Хохлова?
– Да. Кажется, у здешнего цербера именно такая фамилия.
– С Хохловым, видимо, случилось несчастье.
– Вы меня хотите доконать.
– В тот вечер, помните, когда он неожиданно явился к нам, мы с ним отправились к дому Скворцовых и увидели, что в него прокрался умерший мальчик.
– Своими глазами видели?
– Вот именно. А потом милиционер отправился на кладбище. И с тех пор о нем ни слуху ни духу.
– Погиб, значит, при исполнении… съеденный вампиром.
– Зря иронизируете.
– А вы что, действительно верите во всю эту чепуху?
– Без сомнения.
– Хорошо. На минутку представим, что вы правы. Приехал этот охотник… Что дальше?
– Он, наверное, расскажет.
– Да уж, конечно, пусть введет в курс дела. Но я, собственно, не о плане мероприятий. Это, так сказать, вторично. Нам-то с вами данная затея ничего доброго не сулит. Разве нам плохо живется? Спокойно, размеренно… Вот вы говорите: милиционер пропал. А ведь данный факт куда более опасен, чем сожжение дома какого-то там шанхайского поселенца. Исчез представитель власти. С этим шутить не будут. Начнется следствие, всплывет и ваше участие.
– Конечно, вы правы, – чуть подумав, начал Фужеров. – Но ведь тоска смертная в этой дыре. И вы, как я наблюдаю, тоже маетесь. Картишки, бильярд – конечно, таким образом время убивается. Но есть ли смысл в подобной жизни?
– Что же мне, на домну идти, стать в первые ряды комсомольцев-строителей?
– Не перебивайте! Возможно, напоследок провидение посылает нам шанс пережить единственное и неповторимое приключение. А ради него можно и рискнуть всем.
– Как высокопарно.
– Не отрицаю.
– Вот и рискуйте, если есть к сему интерес.
– Но ведь и вы всю жизнь ходили по лезвию бритвы. Во имя чего? Деньги разве были вам нужны? И я читаю профессиональному игроку лекцию о смысле риска!
– Пристыдил, куманек, пристыдил. Задел, так сказать, потаенные струны души. Я не против риска, когда он оправдан. Возможно, деньги в жизни и не главное, но они, так сказать, эквивалент, мерило успеха или неудачи. А здесь что? Какие-то ожившие мертвецы. – Дядя Костя иронически засмеялся. – Во-первых, я в подобные бредни не верю, а если даже нечто подобное имеет место, то не мое это. Не мое! Но поскольку вы правы на тот счет, что я привык к риску, можно попробовать испытать судьбу в очередной раз. А посему вы меня уговорили. Пускай приезжает ваш приват-доцент и вступает в борьбу с демонами. А я предоставлю ему жилплощадь.
ГЛАВА 8
1
«Стоит ли верить всему, что слышишь?» – меланхолично размышлял Шахов, слушая доклад начальника оперативного сектора лейтенанта НКВД Федорова. В настоящий момент его мысли витали весьма далеко от происходящего в Соцгороде. Даже ежедневный осмотр в бинокль поднадзорной территории был на время заброшен. Все приелось. Беспросветная тоска овладела Александром Кирилловичем. Вот уже два дня он пребывал в странном, неопределенном состоянии, которое характеризовалось полным отсутствием каких-либо желаний и помыслов. Работа надоела. Окружающие вызывали стойкое отвращение. Вот напротив сидит этот белобрысый молокосос, открывает и закрывает папки, перелистывает бумажонки, считая себя чертовски умным и деловым, а того, дурак, не знает, что в любую минуту может слететь со своего стула и угодить, так сказать, в «неведомые дали». Сегодня он чувствует себя царем и богом в этой дыре, именуемой «передним краем социалистического строительства», а завтра его самого могут бросить в застенок.
– Раскрыта террористическая группа полковника царской армии Томиловского, – бубнил Федоров, – Томиловский арестован, сейчас дает показания… – Голос лейтенанта начал отдаляться и наконец вовсе исчез из сознания. Шахов, поглощенный своими мыслями, перестал воспринимать доклад подчиненного. Персональное бытие занимало его значительно больше, чем высосанные из пальца истории про террористов, шпионов и вредителей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});