Как я мог забыть…
— Это не важно, — повторила Элиана, забирая у него оторванный лист и бросая всё обратно в мешок. — Я ничего так и не дописала, да и поняла, что не моё это, писать.
— Хорошо, но сжечь эти листы я тебе не позволю. Заберем их с собой, и я почитаю, если ты не против.
Элиана хотела уже отказаться, но, прежде чем сказать это вслух, передумала и решила, что ничего страшного не случится, если Михаил почитает ее записки. Может, ему даже понравится, и она допишет что-то до конца. Кто знает…
— Ладно, хорошо, … — согласилась она. Михаил забрал у нее мешок и аккуратно спрятал в рюкзак.
Решив этот вопрос, они занялись остальными вещами и до собирали то, что можно было еще вместить в сумки. А после, когда закончили всё паковать, выпили еще по одной рюмке на дорогу.
Отдав Элиане рюкзак, Михаил взял обе сумки, и они отправились в обратный путь. Утром ему нужно было идти на работу, поэтому они должны были вернуться в деревню еще сегодня. Когда они вышли, было четыре часа дня, а это означало, что часть пути они будут идти в темноте, но, за все те случаи, когда Элиане приходилось идти через лес, впервые она не боялась совсем.
Михаил шел быстро. Дорогу он знал лучше Элианы, поэтому и по времени они шли быстрее. Правда несколько раз им пришлось остановиться, из-за того, что Михаил уставал и ему нужно было перевести дух. Элиана предлагала забрать одну из сумок, но он отказывался. До деревни они дошли уставшие, но довольные, правда Элиане было жалко потраченный Михаилом целый выходной день, на что он только отмахнулся, сказав, что и так провел бы его, не делая ничего толкового, а так они хоть провели день продуктивно и полезно для здоровья.
На поздний ужин они вместе, на скорую руку, пожарили картошку и съели ее с рыбой из консервов, и допили бутылку водки. Она оказалась последней в доме, поэтому этой ночью у них снова были силы уснуть не сразу, не смотря на тяжелый день.
На следующее утро Элиана проснулась от того, что Михаил поднялся с постели. Девушка решила встать вместе с ним, и приготовить ему завтрак. В кладовке она нашла манную крупу и сварила кашу, вышедшую, правда, с комочками, но Михаилу всё равно понравилось. За завтраком Элиана хотела поговорить с ним о своей идее пойти работать в колхоз, но так и не нашла подходящего момента начать разговор, и решила, что лучше поговорить об этом вечером, когда Михаилу уже не нужно будет никуда спешить.
Перед выходом он поцеловал ее и крепко обнял. А Элиана поняла, что кажется начинает любить этого мужчину.
Оставшись одна, она занялась распаковкой своих вещей. Одежду она разложила в почти пустом шкафу брата Михаила, там же положила полотенца и постель. Посуду убрала в летнюю кухню, а консервы, которых было немного, она разложила по полкам в подвале. Закончив с этим, настало время готовить обед. Запасы еды у Михаила постепенно заканчивались, и нужно было докупить некоторые продукты, что он обещал сделать сегодня перед обедом, поэтому выбора у Элианы особо не было, и она решила сварить суп с картошкой и курицей. В этот момент, она подумала, что хорошо было бы возродить огород и, может, курятник, но сомневалась, что Михаил на это согласится. Да и если она пойдет на работу, скорее всего и у нее времени и сил на огород не будет. По крайней мере у Михаила был ледник, где он мог хранить там свежее мясо, молоко и яйца. А овощи, как и всё остальное, можно было прикупить у деревенских. Но, всё же, со своим огородом было бы проще. Только вот, даже если Элиана не работала бы, она понятия не имела, как за ним ухаживать и что делать с курами.
С этими мыслями она провела остаток дня, а когда Михаил ушел на работу после обеда, вышла во двор и еще раз, только более внимательно, просмотрела запущенные грядки и курятник. Пока она так ходила, не заметила, что ко двору подошла женщина.
— Здравствуйте, — поздоровалась она с Элианой, заглядывая во двор через невысокую калитку. Элиана от неожиданности вздрогнула и даже испугалась, почувствовав себя так, будто залезла в чужой двор воровать, и ее поймали с поличным.
Перед ней была женщина лет шестидесяти, опрятно выглядевшая и с корзиной яиц в руках. По лицу ее было видно только любопытство, никаких подозрений, отчего Элиана поняла, что ведет себя глупо, и нужно было начать привыкать к тому, что теперь она здесь живет и по праву гуляет по двору.
— Не знала, что к Мише гости приехали. Вы из города?
— Нет, я, … — Элиана не знала, что ответить. Соврать? Или сказать правду? В итоге поняла, что снова ведет себя глупо, и сказала правду. — Нет, я сожительница Михаила, переехала к нему из соседней деревни, что за лесом.
— А-а…вот оно как, — женщина начала улыбаться, было видно, что она довольна ответом Элианы. Будет что рассказать соседкам. — Добро пожаловать. Я в вашей деревне не была, но наслышана, что она не большая?
— Да, маленькая, — согласилась Элиана, подходя ближе к калитке, чтобы не кричать. — У нас еще и электричества нет.
— Я сама никак не привыкну, но штука удобная, как ни крути. Павловна только, соседка моя, панику нагоняет. Боится кабы пожар не вышел из этого. Да и в колхозе, никак не может привыкнуть к шуму от доярки. А я ей говорю, чтобы перестала уже дуру валять. Прогресс идет и к нам пришел, чего от него бегать да жаловаться. Правда, ведь?
— Правда, … — согласилась Элиана, под пристальным взглядом женщины, не видя возможности ответить по-другому.
— Миша обычно сам заходит, но раз тут такое дело, могу сразу дать вам яиц. Куры мои в этот раз много нанесли, вот хожу сама, раздаю, — без приглашения, она открыла калитку и прошла внутрь, направившись к дому. — Я оставлю несколько.
— У меня нет денег вам заплатить, — быстро сказала Элиана, идя за женщиной. — Миша уже кое-что прикупил перед обедом, поэтому денег не оставлял.
— Не переживай, скажешь, что Анна Кирилловна заходила. Он потом заскочит ко мне, да денежку оставит. Тебя как зовут то, красавица?
— Элиана.
— Имя то какое, барское. Татарка небось?
— Да.
— А семью всю в деревне оставила?
— Сестра в город уехала, а родителей у нас нет. Только тетя, двоюродные братья и сестры в деревне.
— Все сейчас в