Читать интересную книгу Рихард Зорге - заметки на полях легенды - Владимир Чунихин

Таким образом, напрашивается вопрос. То досье, которое так легко нашли сразу же после ареста Зорге, оно и в самом деле было неизвестно до октября 1941 года? Или это были именно те самые документы, с которыми знакомился Шелленберг?

Обычно подразумевается, что это разные документы.

Однако, учитывая несообразности его рассказа, я лично склонен считать, что это как раз и есть то самое досье.

Потому что, если это так, то все недоумённые вопросы, что я выдвинул выше, сразу же снимаются. Если в досье говорилось, что Зорге был когда-то в Германии коммунистом или сочувствовал им, а потом жил в СССР, тогда подозрения Гейдриха и Шелленберга вполне уместны и логичны.

Как и их аппетиты насчёт разведывательных возможностей Зорге.

Предложение "сообщать нашей разведке время от времени информацию о… Советском Союзе" выглядит странным, только если считать, что гестапо ничего не знало о его жизни в СССР.

Но, если допустить, что немецкие спецслужбы имели об этом информацию, то всё становится на свои места. В этом случае такое предложение совершенно не выглядит странным. Более того, оно выглядит логичным. Носящим, может быть, формальный характер, поскольку Зорге "давно порвал с СССР", и не имел связей с этой страной. Но вполне логичным.

Кроме того, эта версия хорошо согласуется с упомянутыми странностями отношения окружающих Зорге людей к его, скажем так, нестандартному отношению к коммунистической идеологии и СССР.

Даже с тем фактом, что после ареста Зорге совершенно не пострадал по службе полковник Майзингер. А ведь именно он был послан Гейдрихом в Токио. В том числе и с заданием следить за Рихардом Зорге. И именно он должен был быть в курсе такого рода настроений Зорге.

Однако после ареста Зорге сразу же пошла гулять версия о внезапно "найденном" досье на него. Которое, конечно же, "никто раньше не читал".

Причин этому может быть несколько. Наиболее важной на тот момент мне кажется следующая. Отношения Германии и её японского союзника, и без того пострадавшие после разоблачения Зорге.

Как могли немцы объяснить своим союзникам, что имели такую информацию на Зорге раньше и ничего не предприняли в его отношении?

Представим себе такой диалог:

"Мы эти сведения имели, но Зорге не трогали. - Почему? - Он был нам полезен. - В чем? - В добывании информации - О ком? - О вас."

Так, что ли?

Ведь именно против японского союзника и были направлены, в данном случае, усилия немецкой разведки. В т.ч. в лице Рихарда Зорге.

Естественно, что это досье и должно было быть "найдено" только после ареста Зорге.

Шелленберг же в своих мемуарах вполне мог придерживаться такой вот канонической версии и сознательно утаить самое важное из того, что на самом деле содержалось в досье. Да и, кроме того, просто-напросто защищая свою профессиональную репутацию. В конце-концов, прохлопал ведь советского шпиона, имея о нём такую "горячую" информацию.

Я понимаю, что это всего лишь версия. Но одновременно хочу заметить вот что.

Имеется факт.

В Германии в течение всего времени пребывания Рихарда Зорге в Японии имелось на него такое вот "отрицательное" досье. Это единственное, что известно достоверно.

Поэтому, я думаю, что версия о том, что германские спецслужбы знали о его существовании имеет право на жизнь не меньше, чем версия о том, что о досье никто ничего до поры не знал.

В общем, вопросы, и вопросы, и вопросы…

По-моему, для ответа на них в самый раз обратиться к биографии Рихарда Зорге. Да и пора, пожалуй. Поскольку не все, я думаю, с ней знакомы.

БИОГРАФИЯ

Рихард Зорге родился 4 октября 1895 г. в Российской Империи, в городе Баку. Его отец, Густав Вильгельм Рихард Зорге, немецкий инженер, работал в нефтяной компании братьев Нобель, потом открыл собственную мастерскую буровой техники.

Однако немцем Рихард был только наполовину. Его мать была русской. Густав Зорге после смерти первой жены женился во второй раз на Нине Семеновне Кобелевой, дочери железнодорожного рабочего. Рихард был пятым, самым младшим ребенком.

В семье всегда говорили по-немецки. Русского языка Зорге не знал. Когда он приехал в СССР, ему пришлось учиться "с нуля". Но до приемлемого уровня он его так и не осилил. Ю. Георгиев приводил его документы периода работы в Коминтерне на немецком языке. Более того, его радиограммы уже из Японии были составлены на английском. Вернее, так. Радиограммы писались Зорге на английском языке. Свои аналитические материалы Зорге писал по-немецки.

Это я к тому, что не стоит переоценивать его русские корни.

Когда Рихарду шел третий год, семья Густава Зорге возвратилась в Германию.

Отец жил тем, что старался максимально обеспечить семью и поставить на ноги детей. Дальше этого его интересы не распространялись.

О нём впоследствии Рихард вспоминал публично не очень много.

Его воображение всю жизнь занимал другой человек. Когда Рихарду было десять лет, в далёких США умер его двоюродный дед Фридрих Адольф Зорге. Тот самый Зорге, что был соратником Карла Маркса по Первому Интернационалу.

О том, что Рихард действительно преклонялся перед этим человеком, говорит такой факт. Не раз, касаясь своей биографии в самых различных обстоятельствах, он называл Фридриха Зорге своим дедом. Опуская определение "двоюродный".

Отец умер в 1911 году, достаток семьи, естественно упал, но не сильно. Густаву всё-таки удалось обеспечить им безбедное существование, насколько это было в его силах.

Ну, до начала мировой войны, естественно.

В августе 1914 года Рихарду Зорге было 18 лет. Он учился в последнем классе средней школы в Берлине (один год был им пропущен из-за болезни). Последние летние каникулы Рихард с компанией своих друзей проводил в Швеции. Когда было объявлено о всеобщей мобилизации, молодцые люди тут же вернулись в Германию.

Не сказав ни матери, ни родственникам, не сообщив в школу, юноша добровольно поступил на военную службу. Патриотический угар, охвативший многие страны, кружил тогда головы намного более разумных людей, чем романтично настроенный школьник - недоучка.

Шесть недель подготовки на учебном плацу под Берлином.

Потом - во Фландрию. На неприметную ранее речку Изер. В пекло.

11 ноября 1914 года студенческий батальон 3-го полевого артиллерийского полка, где начал службу Рихард Зорге, почти в полном составе полёг под пулемётным огнём во время одной из самых своих первых атак.

"Тюремные записки":

"…Мировая война, длившаяся с 1914 по 1918 год, оказала глубочайшее влияние на всю мою жизнь. Думаю, что, какое бы влияние я ни испытывал со стороны других различных факторов, только из-за этой войны я стал коммунистом…"

Но пока до этого было ещё несколько лет.

Кровавых военных лет.

Мясорубка, через которую прошли тогда миллионы людей, навсегда искалечила мировую историю. Уж европейскую - точно.

Люди, спешно одетые в шинели и оторванные от дома, с недоумением и ужасом поняли, что по чьей-то злой воле они ни за что ни про что оказались в аду.

В далёком теперь доме стремительно рушился привычный, налаженный быт. Без кормильцев, добытчиков и защитников их семьи изо дня в день всё более нищали.

А их защитники и кормильцы тысячами гибли во имя никому не понятной цели.

При всех потрясениях Второй мировой войны её участники хотя бы понимали, из-за чего творился весь тот ужас. По разные стороны фронтов, всяк по своему. Но понимали. Или думали, что понимают.

В 1914 - 1918 годах миллионы людей поняли только одно - их самих обманывает и убивает, а их детей заставляет голодать какой-то конкретный враг. Не внешний. Внутренний.

И месть этому врагу должна была стать поистине страшной.

Она и стала.

Рихард Зорге хлебнул горького полной мерой.

Рядовой, потом унтер-офицер полевой артиллерии. С сентября 1914 года по январь 1918-го.

Сначала в Бельгии. После первого ранения и до конца - на Восточном фронте, в Галиции.

Дома бывал только в отпусках по ранению. Ранен был трижды.

Третье ранение было самым тяжёлым. Множественные осколочные ранения ноги. Два осколка перебили кость. Хирурги с трудом спасли ему ногу, но с тех пор и до конца своей жизни Рихард сильно хромал. Естественно, был списан вчистую.

Он потом подшучивал над собой: "Кайзер взял два сантиметра моей ноги, а взамен дал мне Железный Крест".

Самое главное, что вынес Рихард Зорге из той войны, это ненависть. Ненависть к войне. И убеждение в том, что новой такой войны допустить нельзя. Любым способом. Это стало навязчивой идеей всей его дальнейшей жизни.

Но, пока сила и власть были в руках у того самого врага, кто однажды уже развязал такую войну, предотвратить новую было невозможно.