Обратили внимание?
Оказывается сержант был не так прост, как нам преподнесла его сестрёнка.
Оказывается, к моменту "выкрадения" он уже год, как состоял в запрещённой тогда в Финляндии коммунистической партии.
Короче, повесила госпожа Айно Куусинен своим читателям на уши длиннющую макаронину.
Скорее можно поверить в то, что получил будущий товарищ Кангас от сестрёнки письмо, где она описала, в каком она катается масле. И побежал финский хлопчик через границу, туда же, к маслу поближе.
Что же до всего до прочего…
Писала А. Куусинен свои воспоминания в Финляндии. Это видно по упоминаниям о своём "финском характере" и прочих национальных особенностях.
Поэтому автору, конечно, неудобно было представлять родного брата заурядным дезертиром из финской армии. Которым он, судя по всему, и был в действительности.
Поэтому в изложении Айно Куусинен появились интонации дурной авантюры. Зловещая штормовая ночь. Вой ветра. Волны бьются о скалы. Бьётся в десятерых чекистских руках финский сержант.
На фоне всего этого меркнут, конечно, прочие невинные шалости воображения Айно Куусинен. Но не могу удержаться, упомяну и о них.
Первое, что поручили в СССР вчерашнему финскому лицеисту, это переводить Маркса с немецкого на финский. Вообще-то Маркса не то, что переводить, даже читать - занятие то ещё.
Естественно, других финнов со знанием немецкого в СССР тогда не было. Поэтому поручили это товарищу Кангасу, с чем он благополучно и естественно не справился.
Поэтому, кому-то пришла в голову мысль, что неплохо было бы ему для начала получить хоть какое-то образование, кроме финского лицея.
Тем более, что, по уверениям сестры, ему прочили блестящее будущее. Непонятно, правда, на каком основании. Потому что, "был он покладист", надо полагать.
По той же причине, видимо, "его назначили" руководить сельскохозяйственным институтом.
Самое любопытное здесь, это замечание А. Куусинен.
"Вяйнё в сельском хозяйстве смыслил мало. Пишу это затем, чтобы показать, как необдуманно в то время в СССР назначали на должности".
Здесь, по-моему, самое время задать осторожно вопрос.
Что, прямо так вот и назначили?
И всё в этой истории обошлось без сестриной протекции?
Судя по её описанию, да. Поскольку факт этот она показала нам с явным осуждением существовавших тогда порядков.
Кто же это вчерашнего сержанта, ни к чему не пригодного, вдруг назначил ректором? Так "необдуманно"?
Вот прямо так, взяли человека с улицы, никому неизвестного, ничего не знающего и не умеющего. И назначили.
А скажите мне, пожалуйста, кому он такой, сам по себе, был нужен? Покладистых и без него в эсэсэрии хватало.
Оцените-ка, пожалуйста, с этих позиций правильное в общем-то замечание Айно Куусинен.
В свете её беспристрастности, искренности и правдивости.
И этому человеку историки поверили больше, чем Рихарду Зорге…
У меня имеется только одно объяснение.
Мне непросто это говорить, но я должен это сделать.
Рихард Зорге презирал людей, не имевших принципов.
Айно Куусинен явно относилась именно к этой категории.
Но ведь и таким людям бывает лестно постоять рядом с чем-то, по-настоящему большим. И они стараются понять и объяснить это большое. Но могут это сделать только со своих позиций. Приземлить его до своих жизненных установок, так сказать.
Так и Айно Куусинен старалась подстроить нестандартный образ Рихарда Зорге под свой, вполне приземленный размер мировоззрения.
В чём нашла понимание и сочувствие среди историков - зоргеведов.
КТО ВЫ, ДОКТОР ЗОРГЕ?
Его жизнь ломала все и всяческие стереотипы.
Шпион должен быть незаметен.
Рихард Зорге был заметен более чем.
Шпион обычно работает под чужим именем.
Рихард Зорге работал под своим собственным.
Шпион должен постоянно лицемерить со всеми без исключения.
Рихард Зорге часто поражал собеседников своей откровенностью.
Шпион должен потрошить чужие сейфы.
Рихард Зорге публиковал аналитические статьи, вскрывавшие суть происходивших событий.
И ещё.
Люди, более или менее знакомые с его жизнью, в один голос поражаются одному и тому же обстоятельству. Как его хватало на всё то, чем он занимался одновременно?
Как у него элементарно хватало времени на его жизнь?
Посудите сами.
Это был, как все знают, выдающийся разведчик. Он должен был лично собирать и успешно собирал ценнейшую информацию.
Но одновременно это был не рядовой разведчик. Это был руководитель разветвлённой агентурной сети.
Многие из его людей не должны были знать и обычно не знали друг друга. Поэтому никаких коллективных встреч, естественно, не было. Только личные встречи с глазу на глаз. Получить от каждого информацию. Поставить новые задачи.
Обобщить добытые материалы. Подготовить донесение в Центр.
Решить какие-то организационные проблемы. Вплоть до бытовых проблем своих разведчиков.
Это был блестящий аналитик, который, на основе собранной информации давал верные прогнозы будущих событий.
Это был журналист, пишуший одновременно для нескольких изданий.
Ю. Георгиев рассказал о том, что японские исследователи нашли в Архиве внешней политики Японии копию донесения пресс-атташе германского посольства в Токио в адрес МИД Германии от 12 сентября 1933 г.:
"6 сентября из Америки в Японию прибыл доктор Зорге. Он собирается остаться в Японии на длительный срок в качестве корреспондента многих газет. В соответствии с предъявленными здесь документами он является:
сотрудником "Мюнхенер иллюстрирте прессе",
корреспондентом "Тэглихе рундшау",
корреспондентом "Берлинер берзенкурир",
сотрудником "Алгемеен хандельсблад" в Амстердаме,
членом редколлегии "Хот фатерлянд" (Гаага)".
В "Справке Сироткина" указано, что:
"…К середине 1936 года он уже приобретает положение видного журналиста, состоя корреспондентом следующих газет и журналов:
1) "Амстердамс Альгемейне Гандельсблатт" (голл.);
2) "Гамбургер Фремден Блатт" (нем.);
3) "Франкфуртер Цейтунг" (нем.);
4) "Геополитик" (нем.);
5) "Дер Дейтше Фольксвирт" (нем.)…"
Причём, работал он не для прикрытия. Журналистика была его подлинной страстью, он уделял ей не меньше внимания, чем своим секретным делам.
При этом Зорге не ограничивался короткими репортажами, а, опять-таки, часто давал в газеты и журналы развёрнутые аналитические материалы.
Снова "Тюремные записки":
"…Я пользовался уважением среди других корреспондентов не только как известный немецкий журналист, но и как добрый товарищ, всегда готовый в случае необходимости протянуть руку помощи. Например, когда Виссэ уехал на родину в отпуск, я вместо него работал в DNB, или, если происходило что-либо, о чем надо было во что бы то ни стало телеграфировать, а другие журналисты не знали, я ему сообщал об этом. Мы встречались не только в офисе, но и обедали вместе и дома бывали друг у друга. С другой стороны, они, узнав, что я не хочу идти в агентство "Домэй" или в Информационное бюро японского правительства, тут же брали на себя заботу об этом. Меня считали немного беспокойным, роскошествующим журналистом. Конечно, они не знали, что помимо работы в газете я должен был выполнять еще очень многое. По этим причинам у меня были дружеские отношения с немецкими спецслужбами…"
Обратите внимание на последнее предложение.
И, кстати, добавьте сюда его непростые отношения с немецкой разведкой. Возможно, не одной.
Обширнейший круг знакомств, которые было небходимо постоянно поддерживать и который он постоянно расширял.
Естественно, большую часть времени у него отнимала работа в германском посольстве, сначала внештатная, потом на официальной должности пресс-атташе посольства.
Очень бережно развиваемые знакомства среди немецких дипломатов, особенно военного и военно-морского атташатов. При этом надо учесть, что работал он в Японии так долго, что во многих структурах люди сменялись по несколку раз. И при каждой смене ему приходилось практически с нуля завязывать новые связи.
Особое внимание и массу времени ему приходилось уделять поддержанию дружеского общения с семьёй германского посла Ойгена Отта.
Работа в НСДАП.
Зорге был своего рода главным "идеологическим работником" нацистской организации в Токио, руководил агитацией и пропагандой членов нацистской партии.
Редактирование местного партийного листка "Дейчер Динст", четырёхстраничной газеты для немцев, проживавших в Японии.