Она вернулась через несколько минут, вытирая губы мокрым бумажным полотенцем. Ее лицо побледнело.
– Ой, я должен был тебя предупредить, – сказал Эфраим.
– Ты знал, что это случится?
– Так только в первый раз. А теперь что случилось?
Девушка не ответила, уставившись на кофейный столик.
Эфраим внезапно заметил маленькие белые коробочки из картона. Джена откинула назад волосы и сказала:
– Китайская кухня.
Алюминиевые контейнеры с мексиканской едой исчезли, сменившись фу юн с яйцом, белым рисом и курицей в коричневом соусе. Тарелка Джены была пуста, у Эфраима стояла нетронутой.
– Ты ведь никак не мог подменить их, пока я была на кухне, да?
– Только при помощи магии, – ухмыльнулся он.
– Ладно, постой-ка. Когда ты пришел, я спросила тебя, какую еду ты хочешь, мексиканскую или китайскую. И ты выбрал первую. Вот что я помню, – она нахмурилась, как делала всегда во время экзаменов, когда сосредоточенно размышляла над вопросом.
– И я просто изменил это, загадав желание, – сказал Эфраим.
– Да, теперь все выглядит так, будто мы заказали китайскую еду. Но вырвало меня явно чем-то мексиканским, – она прижала руку к животу. Эфраим скорчил гримасу. – Тогда почему монетка не изменила содержимое моего желудка?
– Потому что ты стала частью моего желания.
Похоже, теперь Джена поверила в силу монеты.
– Потому что я была наблюдателем… – пробормотала она, рухнула на диван и с гримасой отодвинула ногой еду.
– Это же просто китайская еда, – сказал он, взял собственную коробку и потыкал палочкой в соус. – Она не радиоактивная, ничего такого.
– Откуда ты знаешь? У тебя с собой счетчик Гейгера? – Девушка покачала головой. – У меня просто пропал аппетит.
Джена взяла ноутбук и принялась печатать. Затем вскрикнула и захлопнула крышку.
– Эфраим, какого черта?
– Что?
Чуть не плача, она показала ему компьютер.
– Мой «макбук». Мой прекрасный «макбук». Что ты наделал?
Тот остался серебряным, но явно превратился в обыкновенную «персоналку».
– О нет, – выдавил Эфраим.
– Эфраим, если это шутка, то не смешная. Отдай мне мой «мак», или я тебя убью.
Он сглотнул.
– Я этого не делал. Это все монета, – он пожал плечами. – Такое при каждом броске случается.
– Ну, значит, отмени желание.
– Это не так просто. Следующее желание сделает только хуже.
– Не знаю, что может быть хуже этого, – пробормотала Джена. Вздохнув, она вновь открыла крышку, угрюмо разыскивая коврик для мыши. – По крайней мере все файлы здесь. Может, и какие-нибудь мерзкие вирусы тоже.
Она воззрилась на Эфраима.
– Ладно, с этим мы разберемся позже.
Девушка начала печатать, медленнее, чем обычно, и время от времени ругаясь.
– Нам надо во всем разобраться. Посмотреть с научной точки зрения. Будет лучше, если у нас появится настоящее оборудование, доступ в лаборатории школы.
– Ты правда хочешь проверить ее счетчиком Гейгера? – Он надеялся, что монетка не окажется радиоактивной: он целый день носил ее в кармане.
– Ну мы можем хотя бы взвесить ее, сравнить с обычным четвертаком. Но давай начнем с того, что мы о ней знаем, – сказала Джена.
– Первое: она, возможно, не из нашего мира, судя по истории с Пуэрто-Рико и разным изображениям Вашингтона.
– Ну и еще по магическому эффекту, – сухо добавила Джена.
– Верно. Второе: нужно подбросить монетку, чтобы загадать желание, – сказал Эфраим.
– Так, здесь остановимся. Это интересно. Зачем ее подбрасывать? В чем смысл? Какой-то магический ритуал?
Джена взяла пепси – разве раньше тут стояла не кола? – и сделала глоток. Нахмурилась и недоверчиво изучила банку.
– Монета нагревается, когда я загадываю желание, и охлаждается после броска, – сказал Эфраим.
– Похоже, желание активирует монетку или заряжает ее. А подбрасывание завершает процесс, – сказала Джена.
– Звучит так, словно она механическая.
Джена пожала плечами.
– Я просто стараюсь смотреть на вещи логично. А важно, как она падает, решкой или орлом?
– Я думал об этом. Пытался вспомнить все желания и думаю, что, когда выпадает орел, все получается как надо, более или менее. А когда выпадает решка, монетка выполняет желание, но одновременно происходит что-то плохое.
– Как с обезьяньей лапкой, – сказала Джена.
– Ага. Об этом я и подумал, – он нашел эту историю в библиотеке. В ней волшебная обезьянья лапка извращала каждое желание, которое загадывал ее обладатель, причем так чудовищно, что человек жалел о том, что вообще чего-то хотел. – Но я полагаю, результат получается смешанный в любом случае, вне зависимости от того, как падает монета. Я не знаю, сколько перемен она совершила на самом деле, – могу говорить только о тех, которые заметил.
– В последний раз выпала решка? – спросила Джена.
– Орел, – ответил Эфраим. – Я предпочитаю обыкновенные «персоналки».
Она поморщилась.
– Никто не совершенен. Значит, результат каждого желания случаен. Коварно.
– Вот это меня и тревожит.
– В сказках магические предметы часто далеко не то благословение, каким кажутся. Обычно люди влипают в проблемы, когда начинают ими пользоваться или думают, что каким-то образом могут обхитрить магию. Правда, до сегодняшнего дня я не думала, что магия вообще существует.
– Ты читаешь все эти фантастические книги, но в волшебство не веришь? – спросил Эфраим.
– Я читаю, чтобы сбежать из настоящего мира. Я никогда не считала магию реальной, пусть и хотела, чтобы в моей жизни она все-таки была.
Она вновь принялась печатать, Эфраим с наслаждением наблюдал за ней. С ней было так приятно просто сидеть. Именно этого он и хотел с самого начала. Может, монетка помнит о первых желаниях?
Джена кинула на него взгляд поверх экрана.
– Если бы я не держала тебя за руку, когда ты бросил четвертак в последний раз, то поняла бы, что мы до этого ели мексиканскую кухню, или просто считала бы, что мы взяли китайскую?
– Ты бы вообще забыла об изменениях, – ответил он.
Ногти Джены еще с мгновение щелкали по клавишам.
– Эфраим, – она мрачно взглянула на него.
– Да?
– Ты сказал, что свидания с Мэри были «побочным эффектом» от желания Натана. Что ты имел в виду? Чего он пожелал?
– Натан хотел встречаться с Шелли. В результате я почему-то понравился Мэри. Я не хотел ничего такого, оно просто произошло.
– Когда ты загадал это желание?
Эфраим вспомнил:
– Четыре дня назад.
– Но вы встречались целый месяц. Уже три раза ходили на свидания.
– Я ничего такого не помню. Мы один раз ходили в кафе прошлой ночью и еще справляли день рождения вместе: я, Мэри, Натан и Шелли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});