— Женушка, ты очнулась? — весело пропел Натан, — смотри, кого я привёл! — он дернул за цепь, и я увидела брата, который от рывка упал на сломанные запястья и заскулил утробно, издавая звук гортанью. Натан снова отрезал ему язык. Корвану не нравилась новая форма протеста Орива. Брат часто стал во время его развлечений говорить, что сделает с ним, когда освободиться или распевал похабные деревенские песни. Поэтому Натан все чаще просто отрезать брату язык, потом он его возвращал при помощи молчаливого Мирта, который нас и лечил. Маг-недоучка с небольшим потенциалом, но у Корвана всегда были накопители в огромных количествах. Откуда он их брал, я не знала.
Отвечать на его глумления не стала, просто прикрыла глаза, все равно все мои слова бессмысленны. Боги, как я устала! Хоть бы успеть умереть когда-нибудь, до того как Мирт меня вылечит! Мысли были вялыми, значит скоро начну проваливаться в темноту, и, если повезёт, увижу Тропу. Теперь я знала, куда ведёт эта Тропа. С каждым днем я видела её все чаще и отчетливее. И все моё естество уже давно хотело сделать по ней хоть шаг. Но держала ненависть! Я хотела прихватить с собой проклятого безумца! Чтоб его демоны Ситара жрали живьём!
— Эй, эй, лапочка. Что же ты не рада?! — Натан нажал на сломанную ногу, я дернулась и открыла глаза, — а где же радость при виде брата? Смотри как он рад! — Он снова дернул цепь и Орив упал на бок, а я увидела, что вся права сторона ребер у него без кожи.
— Что-то вы совсем сегодня не весёлые! А знаешь что? — он со злостью наклонился ко мне, — вы мне надоели оба! — Корван безжалостно пнул брата по фактически открытым ребрам. Орив не издал ни звука. Я никак не отреагировала, надеясь, что брату, наконец, удалось ступить на Тропу. И он уже умер, перейдя за Грань. Натан взял красивый резной кинжал, показал мне, провел кровавую черту по щеке, такая мелкая боль меня больше не трогала, я просто смотрела на него. Ко всему можно привыкнуть. К этому тоже. — Поиграли и хватит! — он занес его над моей грудью и резко опустил…
Боли не было. Я оказалась на той самой Тропе. Потом, в другой жизни я не раз их увижу. Тропы, чужие, разные. Иногда они уходили в лес, иногда были мощеными, некоторые шли по берегу никогда не виденного мной моря. А моя была в степи. Где пыльная тропинка вилась меж бескрайнего поля высокой травы, которую колыхал совершенно не ощущаемый ветер. Я сделала шаг, и где-то далеко услышала крик:
— НЕТ!!!
Я узнала голос Орива, и почему-то он вызвал у меня такую ярость, я почувствовала, как тот самый неощущаемый ветер затрепал мои волосы, как руки налились тяжестью, и оглянулась, чтобы в следующий миг очнуться с кинжалом в груди и увидеть, что от комнаты остались развалины и только каменный стол, моя постель в последние дни, и я на нем. А напротив вставал брат, руки его были охвачены странным серым пламенем, а ребра прямо на глазах покрывались кожей.
— Тана… — выдохнул Орив, и я проснулась.
Этот сон мне не снился давно. Наверное, пару лет где-то. Поначалу, я просыпалась от него почти каждую ночь. И почти каждую ночь моя магия выходила из-под контроля. Потому я и жила при академии весь год, когда нас нашли, но по возрасту я была мала для зачисления. Тёмный маг, которому плохо подчиняется собственная магия и, который не умеет с ней обращаться, опасен для себя и окружающих.
Разговоры с наставником Арвеном и другими преподавателями, занятия, физические упражнения и лечение у тёмного целителя сделали свое дело. Воспоминания подернулись пеплом. Нет, не стерлись. Такое невозможно забыть. Но с ними стало легче жить. Изредка какая-то мелочь могла мне напомнить о тех страшных днях и неделях в замке Корвана, но со временем это становилось все реже. Воспоминания остались, просто реакция на них стала слабее. Наверное, сон навеяли все эти события. Нельзя отключить подсознание.
Вчера вечером с Оривом мы до дома добрались в экипаже, в котором он приехал. Ехали молча, каждый думал о своём. Не знаю, что надумал он, но дома повеселел, поел и ушёл к себе, Камила должна была вернуться только под утро. У него, как у истинного тёмного, настроение скакало как ретивый жеребец. Я давно перестала обращать на это внимание. Почти каждый из тех, у кого загоралась искра темного дара, имел на своей душе незаживающие раны, которые некоторым образом влияли на поведение.
Я же в карете ни о чем таком не думала, устала. День был насыщенным, и я просто смотрела в тёмное окно. А на ночь уже в кровати прокручивала в голове заседание, вспоминала реакцию Орива, и удивилась его злобе и ненависти, что звучали в каждом его слове. Чувствую ли я ненависть к Корвану? Нет. Есть страх, усталость и разочарование, что надежды на то, что все позади не сбылись. Страх я старалась побороть, как могла, он плохой советчик в действиях. К тому же для некроманта губителен. Без него в нашей работе нельзя, но и давать ему волю тоже опасно. Но ненависти больше нет. Тогда, десять лет назад я ненавидела так, что смогла вернуться, умерев, с кинжалом в груди. И видимо тогда она и перегорела, дав возможность снова жить, только с темным даром.
Потом долгое время я вообще ничего не чувствовала. Словно все внутри замерло. Вспоминая тот период, я сама себе напоминала замерзшее озеро, которое в суровую зиму сковало льдом до самого дна. Но шло время и понемногу чувства возвращались. Что было на душе у Орива тогда, я просто не замечала. Может поэтому не увидела, что он не отпустил прошлое. Брат сколько угодно может говорить, что живёт дальше, поучать меня, как надо жить. Но его слова и поведение на совете сказали мне, что он все ещё носит ту боль в себе. Наверное, он так и не простил себя, что дал мне умереть. Хотя я никогда не считала его виноватым. Мужчины и женщины думают и чувствуют по-разному. А он мой брат, и всегда чувствовал ответственность за меня, да и эта черта всегда была в его характере.
Все эти мысли в моей голове воскресили ту страшную ночь в замке барона. Хорошо, что магия не вышла из-под контроля. Конечно, этот сон не принес мне хорошего настроения, и встала я разбитая и уставшая.
— Доброе утро! — поздоровался брат. Он тоже улыбкой не сиял.
— Ага, — кивнула и налила кофе из кофейника, Орив тоже сидел с чашкой. — Камила уже пришла?
— Да. Рано утром. Сейчас спит, — Орив глотнул кофе, — Тана, я хотел извиниться за вчерашнюю вспышку. — Он опустил глаза на скатерть, избегая моего взгляда. — Все это меня ужасно бесит! — прошипел он. — Боги, мне почти тридцать лет, а я веду себя как мальчишка! — он прикрыл рукой глаза.
— Не переживай, мы же тёмные, а тёмные все с приветом. — Пожала плечами, отпивая кофе и беря пирожок, наверное Мила принесла, потому что вчера их не было. — Вряд ли кто-то из ложи был удивлён. И потом, мы в своём праве, и такая реакция вполне нормальная. Только давай теперь ты больше не будешь меня поучать и доставать? — ехидно посмотрела на мрачного братишку. — Ведь кто из нас ещё "живёт прошлым"?
Орив промолчал, ничего не возразив.
— А когда у вас свадьба? — вспомнила я, что дату так и не узнала, а заодно и тему сменим. — И большое будет торжество или нет?
— Думаю, что в начале лета, хочется хорошей погоды. Мы не планируем большой праздник. Несколько человек с её и моей стороны. Снимем какую-нибудь ресторацию, а потом поедем на море. Мила тоже не была никогда у моря. Да и хочется сменить обстановку, — брат с радостью подхватил новую тему. Это у аристократов было принято устраивать пышные празднества по этому поводу, обычные же люди просто шли в храм и проходили там через свадебный обряд, который их связывал перед богами и людьми. Потом обычно было небольшое застолье. И вот в последнее время многие ездили куда-нибудь отдохнуть на несколько дней.
— Камила говорила, что у неё напряженные отношения с отцом?
— Есть такое, — кивнул Орив, — Ну, мне собственно на его мнение плевать. Я её люблю и не собираюсь никого слушать! — прозвучало резковато, но очень искренне.
— Это же замечательно! — порадовалась его уверенности, — да и потом, вы оба работаете, наверняка у тебя хороший заработок. Вы оба маги. Уж как-нибудь проживете без его денег. А благословение пусть себе оставит.