Маялина так никуда и не пошла, потому что знала, что будет дальше. Знала, что чудище Каяр победит, а потом упадет на лестницу словно мертвый. Знала, что бросится к нему. Знала, что почти добежит, а потом проснется.
Она этот сон видела очень много раз.
Просто на этот раз не проснулась, зато добежала. Упала на колени рядом с Каяром, обхватила ладонями его лицо, попыталась уловить дыхание. И ей даже показалось, что уловила, но что делать дальше, все равно не знала.
Побежденное чудище внизу у лестницы таяло, словно было сотворено из снега. Разбежавшиеся в разные стороны люди постепенно возвращались, кто-то несмело потыкал в тающую кучу палкой. Где-то недалеко ругался мужчина. А Маялина сидела на лестнице и не знала, что теперь делать. Вообще не представляла.
Нет, она понимала, что надо кого-то попросить о помощи. Но не знала, кого, и не представляла, как. Спрашивали и решали всегда за нее. Мама — с надрывом и обвинениями в неблагодарности. Отец — тихо рассуждая о том, что из его девочки обязательно вырастет настоящая прекрасная элана. Учительницы в школе — напоминая, что приличные девушки слушаются родителей, учителей, а после и мужа, и не позволяют себе вульгарно первыми начинать разговор, подходить к незнакомым людям, да даже отрывать взгляд от пола.
Дядя потом тоже решал, ворча о чьем-то безумии и почему-то Маялину жалея.
А у Каяра все получалось странно, он задавал вопрос, сам на него отвечал, дожидался от жены кивка и несся вперед, держа ее за руку, чтобы не потерялась. Каяр всегда куда-то спешит.
Спешил.
А теперь он лежит на лестнице, дышит совсем тихо, а его глупая жена не знает, что делать. Совсем.
— Бедная девочка, — участливо прозвучал над головой женский голос, когда Маялина собралась с духом, решила встать и хотя бы оглядеться для начала. Вдруг где-то рядом есть человек, подойти к которому будет не очень страшно. — Этот храбрый юноша ваш брат? Ох, если бы не он, не представляю, что бы случилось. А мой глупый муж до самой смерти утверждал, что от магов никакой пользы нет. Вред только один.
Маялина, пытаясь сдержать подступающие слезы, посмотрела на участливую женщину.
Она стояла несколькими ступеньками выше. Была не молода. Одета в безумное фиолетовое платье расшитое цветами из бисера. Очень яркое платье. Под стать платью у женщины был веер из выкрашенных в фиолетовый перьев, и крошечная шляпка, пришпиленная к прическе.
— Надеюсь, с этим юношей все в порядке, — продолжила участливо говорить женщина.
Маялина несмело кивнула. Глубоко вдохнула, чтобы не заплакать и призналась:
— Похоже, Каяр то существо слишком сильно ударил. Вложил больше, чем можно было. И теперь…
— Потерял сознание и нуждается в отдыхе и уходе, — сказала женщина. Похлопала веером по ладони, кивнула и уверенно добавила: — Я вам помогу деточка. Нельзя же вас оставлять на лестнице. Да. Я Роззи ше-Валинэ, увы, вдова, и, увы, далеко не так молода, как мне бы хотелось.
— Маялина со-Леглези, — прошептала девушка. — И это Каяр, мой муж, а не брат.
Роззи величественно кивнула, потом огляделась и грозно закричала:
— Корин, Васава, а ну немедленно сюда, трусливые бездельники! А не то я сыну на вас пожалуюсь! Быстро!
И словно по волшебству рядом с ней появились двое мужчин. Высоких, как Айдэк, одинаково светловолосых и конопатых, с одинаково неумными лицами.
— Поднимайте мужа юной эланы, олухи, он ваши трусливые шкуры спас. Немедленно!
Мужчины схватили Каяра за руки-ноги и куда-то понесли. Маялина и опомниться не успела, как любящая все фиолетовое спасительница, подхватила ее под руку и повела следом, попутно не переставая говорить.
Она рассказала, что живет совсем рядом и часто гуляет по лестнице, потому что лекарь посоветовал. А еще любит морем любоваться. Похвалила Маялину за прелестное личико, а Каяра за храбрость. Поругала своих олухов. Сказала, что немедленно пошлет за лекарем. Рассказала, как ее сын в детстве все время разбивал колени, а однажды даже был покусан псом. И как-то так получилось, что Маялина рассказала ей, куда направлялась с Каяром. После чего Роззи радостно охнула и сказала, что один из кораблей ее сына как раз туда же пойдет. И что лечить мужа юной эланы можно прямо на нем. И что…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Говорила Роззи так много, что в какое-то мгновение Маялина потерялась в ее рассуждениях, восклицаниях и обещаниях.
И не успела опомниться, как оказалась вместо гостиного дома в гостях у участливой немолодой элана. Была напоена успокаивающим нервы чаем, познакомлена с лекарем, а потом даже поприсутствовала при осмотре мужа. Лекарь подтвердил, что у молодого человека магическое переутомление, и что ничего, кроме отдыха, ему не поможет. Роззи попорхала вокруг него, выпытала, не опасны ли Каяру морские путешествия и, опять же, прежде, чем Маялина успела что-то сказать, оказалось, что завтра дорогие гости продолжат путешествие на корабле сына хозяйки.
— Наверное, так даже лучше, — сказала зеркалу Маялина.
Видимо, судьба или какие-то боги о ней, бестолковой, заботятся. И все время подбрасывают людей, которые могут решить любую проблему, потому что сама она на это не способна.
Роззи она поблагодарила искренне, когда та принесла чай, на этот раз самый обыкновенный, и булочки. Отказалась уходить от Каяра в отдельную комнату, сказав, что может поспать и на софе, если захочется. Пока спать Маялине не хотелось совсем. Зато хотелось сидеть рядом с мужем, держать его за руку и слушать тихое дыхание. И почему-то было страшно. Казалось, стоит от него отойти, и дышать он перестанет.
Булочки и чай, на удивление, Маялину немного успокоили. Она взяла книгу, принесенную Роззи, села в кресло у постели и стала вслух читать. Сама не понимая почему. Потом, отложив книгу, просто сидела и смотрела на мужа. И старалась себя убедить, что все будет хорошо.
А было все равно почему-то страшно.
И Маялине казалось, что она сделала что-то не так. И что если не успеет исправить, пророчество сбудется именно так, как ей казалось каждый раз после тех снов. И Каяра больше не будет. И не будет человека, который хотя бы кивка от нее дожидался, а не решал все проблемы за нее, прежде чем она успевала подумать.
Вот даже Роззи все решила сама. Наверное, сразу поняла, что Маялина беспомощная настоящая элана. Из тех, которых воспитывают в специальных школах.
В кресле Маялина и уснула, даже не дождавшись вечера, причем, почему-то сразу поняла, что густой туман вокруг и тонкая нить-тропа под ногами — сон. Девушка оглянулась, тихонько вздохнула и пошла вперед, потому что за спиной вообще ничего не было: ни тропы, ни тумана. Просто пустота. И шла она долго-долго, пока, наконец, не дошла до окна в каменной стене.
Постояв немного возле него, Маялина набралась храбрости и заглянула в комнату за окном. А там была Роззи в домашнем халате. Обмахивалась на этот раз черным веером и отчитывала какого-то мужчину. Слащаво-красивого. Но почему-то неприятного.
— Но зачем мне эти пассажиры, матушка? — тоскливо спрашивал мужчина. — Они же мне помешают. Мне по пути может что-то интересное попасться, а тут эта элана с мужем. Свидетели.
— Болван! — грозно сказала Роззи и треснула сына веером по щеке. — Такой же болван, как был твой папаша! Подумай своей глупой головой. — Веер три раза хлопнул мужчину по голове. — Она со-Леглези, с островами, как полагается, а не какая-то безземельная кичливая выскочка. Ее муж если и придет в сознание, то не скоро. А может и не прийти, я специально у лекаря спросила. А ты у меня сердцеед, все знают. И никто не удивится, если после смерти мужа эта дурочка найдет утешение в твоих объятьях. А через полгода еще и замуж пойдет. Никуда не денется. Есть у меня одна знакомая, умеющая снадобья готовить. Продает их тихонько. Сейчас пойду, куплю, а ты быстро к своим головорезам и заставь их прилично одеться. Чтобы дурочка, увидев их, не испугалась и не передумала. Все должны видеть, что она на корабль идет добровольно. Понял?