Читать интересную книгу Я так хочу (СИ) - Фокс Оксана

Берри не шевелился. Лина откинула взъерошенные волосы, коснулась костяшками лба и отдёрнула. Свет жёлтого абажура золотил загорелые руки, но кисти оставались мертвенно голубоватыми. Она взяла ледяную ладонь:

– Крис, проснись! Проснись сейчас же!

Лина потрясла его. Взмокнув от усилия, перевернула на спину, поражаясь, насколько тяжёлым может быть худое тело.

– Кит, миленький, пожалуйста! – плакала она, готовая в голос звать помощь.

Кое-как пристроила черноволосую голову на локте, вложила таблетки в сухие губы. Поднесла край стакана ко рту. Тонкая струйка сбежала по подбородку. Берри жадно глотнул. Не открывая глаз, он выпил воду до последней капли, как человек мучающийся жаждой. Лина осторожно перебирала длинные пальцы, глядя в осунувшееся лицо. Постепенно прерывистое дыхание выровнялось, углубилось, испарина выступила на висках. Температура снизилась.

Лина скользнула в кровать. Обняла и прижалась всем телом к мужу, уткнулась носом в прохладную шею. Капли дождя разбивались о карниз всё реже и, наконец, смолкли. Размеренные удары сердца под ладонью отсчитали ночь. Сквозь узкие полоски жалюзи забрезжил рассвет.

Глава 26

Отрывистый кашель сотряс кровать. Берри закрыл лицо ладонями, восстанавливая дыхание. Отняв руки, он повернув голову на подушке. Морщины собрались у переносицы и глаз, сонные черты еще не замкнулись, храня печать усталости. Лина слабо улыбнулась, даже не пытаясь притвориться, что спала.

Громкий стук напугал обоих, они одновременно взглянули на дверь.

– Нехило устроился! – присвистнул Стюарт, просовывая белобрысую голову в номер. – Во сколько едем? – он подмигнул Лине, взмахнув салатовыми кедами.

Новый приступ кашля помешал Берри ответить.

– Кит, ты чего это? Простыл? – улыбка Тима сползла.

Берри преломился пополам, прохрипев:

– Иди! Я сейчас.

Бросив на Лину тревожный взгляд, Стюарт исчез.

– О, нет… Ты не поедешь! – воскликнула Лина испуганно.

– Что? – тряхнув головой, Берри поднялся с постели, обнажённым прошёл в ванную комнату.

– Ты болен! – крикнула она в закрытую дверь.

За стеной зашумела вода. Игнорируя головную боль и разбитость в теле, Лина торопливо сунула свитер в джинсы, провела расчёской по волосам. Она успела зашнуровать купленные днём туристические ботинки, когда Берри появился на пороге и босиком прошлёпал в комнату. Он уронил обёрнутое вокруг бёдер полотенце, взял со стула свежую одежду.

– Крис, послушай, – Лина беспомощно следила за движениями гибкой фигуры, – у тебя ночью была температура, я сбила жаропонижающим…

– Вот как, – взъерошенная голова вынырнула из футболки.

– Крис, ну пожалуйста! Так нельзя! Ты много работаешь, не ешь, не спишь! Тебе надо передохнуть! Этот кашель… я думаю, тебе нужно к доктору!

– Меньше думай.

Используя указательные пальцы в качестве обувной ложки, он влез в кеды Стюарта.

– Крис! – Лина сжала в пальцах смартфон.

Берри выпрямился, не глядя бросил:

– Отвали.

– Ладно! Тогда я еду с тобой! – Она скрестила руки на груди, вытянулась в струнку, пытаясь, стать выше.

– Ты не нужна мне, – пробормотал Берри, застёгивая на запястье армейские часы.

– Знаю!

– Так не надоедай.

Он порылся в карманах грязных джинсов, вынул мобильный, скомканные деньги и связку ключей.

– Тебе нужен доктор. Не хочешь доктора – буду я, – отчеканила Лина, демонстративно смахнула пачку таблеток с тумбочки в раскрытую сумку. – Считай, я защищаю свои активы. Ты обязан быть здоров.

– Какая мелочная из тебя Мать Тереза.

Лина дёрнула плечами, понимая, что уже не важно, как она выглядит в его глазах. Мнение о ней он не изменит. Она сунула в сумку початую бутылку виски, перебросила через руку пальто и прислонилась к дверям в прихожей.

Крис окинул безразличным взглядом её воинственную позу, взял кожанку и потянулся к гитарам. Лина упрямо покачала головой.

– Оденься теплее.

Берри снял с крючка толстовку, напялил поверх куртки. Пальцы грубо впились в предплечья. Он сдвинул Лину в сторону. Вскрикнув от неожиданности, она скользнула за ним в распахнутую дверь. Едва поспевая за салатовыми подошвами, она то и дело натыкалась на гитарные футляры. И внезапно безудержно расхохоталась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Что ещё? – Берри резко остановился.

Лина налетела на него и захихикала:

– Ты себя видел?! Костюмные брюки, кеды "вырви глаз", кожанка, толстовка… – сдавленно выдавила она и протянула руку: – Как насчёт приталенного пальто, сэр? И… и сумочки!

Натянув капюшон до бровей, Берри низко опустил голову и сбежал по ступенькам. Лина осталась в одиночестве, истерично хохотать на лестнице.

Стюарт оборвал беседу с хозяйкой отеля, хрупкой китаянкой, похожей на Суин и обернулся от регистрационной стойки. Крис взял из его пальцев стакан кофе, залпом осушил. Скомканный пластик метко приземлился в мусорную корзину перед входом. Утирая слёзы, Лина улыбнулась Тиму, но поймав тревожный взгляд Стюарта, слегка усмирила веселье.

Сверкая белой поясницей, оголившейся между низкими джинсами и курткой, Вуд утонул по пояс в салоне микроавтобуса. Словно большой жук распластался на полу и шевелил руками. Ладони загребали из-под сидений пыль. Берри стукнул костяшками в протянутый кулак Риверы и дёрнул подбородком:

– Проспорил?

– Не успел ещё, – оскалился прислонившийся к багажнику Джозеф, выбросил окурок щелчком: – Фотик посеял, олух.

– Поехали, Френки, – Берри хлопнул Вуда по спине и оторвал от дверей. – Прочешешь брюхом бруклинскую канализацию на обратном пути.

Лина протиснулась мимо них в Мерседес и сдержала смешок. Сморщенный рот Френка, казалось, прилагал усилия, не вывалить Берри язык. Она влезла на сидение, ожидая, что Вуд отомстит Крису, посмеётся над его нелепым видом. Но Стренжерсы прыгнули в автомобиль, не проявив интереса к одежде фронтмена. Привыкли и атрофировались, – подумала Лина, разочарованно уставившись в окно. Веселье оборвалось так же внезапно, как и накатило.

Автомобиль занял место в городском потоке под надрывный кашель. Берри сложился в кресле пополам, свесил голову между коленей. Лина переводила взгляд с одного мужского лица на другое. Стюарт вытянул в проход ноги и глядел на дорогу. Вуд хмуро пялился в телефон и строчил эсэмэски. Ривера дремал, косматая голова раскачивалась на ухабах. На Кристофера никто не смотрел. С каждым приступом кашля, одолевавшего Берри, необычайно тихие Стренжерсы погружались в свои занятия всё усиленнее.

Лина обернулась, сжала ладонями спинку кресла:

– Джозеф, он не сможет работать!

– Знаю, – приоткрыл глаза Ривера.

– Крис не сможет петь.

– Да, – согласился Джозеф.

Приободрившись, Лина понизила голос до шёпота:

– Значит, съёмки перенесут?

– Вряд ли. Ему не нужно сегодня петь.

– Но… у него ночью была лихорадка!

– Да? И вчера тоже.

– Что?!

– Я видел, он просил у Тима парацетамол. lovencitos таскает для него аптечный супермаркет.

– И… вы позволяете ему?

– Позволяем? – Ривере, казалось, попало в рот что-то мерзкое, он сглотнул. – Покажи мне, corazon, того, кто ему что-либо запретит.

– Но он измотан! Крис гробит себя!

– Верно.

– И ты… и вы спокойно наблюдаете?!

– И ты скоро привыкнешь, поверь.

Лина задохнулась от возмущения. Пылая ненавистью ко всем этим людям, которые звались «друзья» и изо дня в день молча наблюдали, как Берри методично уничтожает себя, она отвернулась. Остаток дороги смотрела в окно, впечатывая ногтями в ладонь, каждый приступ усиливающегося кашля.

Шёл пятый час съёмок, когда Лина оставила за спиной очередное безумное действо на пыльных улицах дикого запада, залитых искусственным солнцем прожекторов. Она выбралась из кольца съёмочной бригады. Подле переполненных урн, разорённых столов с едой и напитками грелись у обогревателя охранники. Парни смотрели по телевизору футбольный матч без звука. Лина прихватила сумку и вышла из павильона. Дотти закутала покатые плечи искусственным мехом, взглянула поверх свежего журнала и переложила ногу.