и они чокнулись.
– Будь здорова, сестренка. Пью за бочку кипящего масла. Я помогу тебе вылить ее злодею на голову.
Но не успела Софи даже донести бокал до губ, как в кармане снова заверещал мобильник. Пришлось поставить вино на стол. Она достала аппарат. А прочитав последнюю эсэмэску, чуть не швырнула его о стенку.
Уверен, что ты шутишь, carissima[14]. Мы же любим друг друга. К.
Софи так разозлилась, что потеряла дар речи и молча протянула телефон Рэйчел. Та прочитала и фыркнула:
– Да он что у тебя, совсем идиот? Ну это надо же… carissima! Черт возьми, как жаль, что наш Дживс не ротвейлер. Или вообще не кто-нибудь огромный и мохнатый и чтобы мог откусить у него ползадницы.
– Я же говорила, этот козел вбил себе в башку, что он неотразим… но тут даже я шокирована. Честное слово, я уже начинаю думать, что у него крыша поехала.
– Да какая там крыша… жадный он, вот и все. Думает только про денежки.
Софи послала ему еще один коротенький текст. Конечно, жаль было тратить впустую время, но сделать это надо было.
Оставь меня в покое. Не пиши мне больше.
И нажала «отправить».
В итоге за ланчем Софи выпила два полных бокала вина и потом решила подняться в спальню и немного вздремнуть. Дживс разлегся на прохладном, выложенном терракотовой плиткой полу возле ее кровати и уже через несколько минут храпел. Через час она проснулась, немного полежала, пытаясь придумать вступительную строчку романа, но ничего не вышло: в голове теснились мысли про Клаудио. Трудно было себе представить, что она когда-то искренне верила, что хочет провести с этим человеком всю оставшуюся жизнь. Вспоминая то время, Софи теперь понимала, что поначалу была сражена его, как ей тогда казалось, невероятно неординарной личностью, его соблазнительно привлекательной внешностью, его способностью буквально околдовывать юную девушку некими особенными, романтично звучащими словами, каких прежде она от мужчин никогда не слышала. По сравнению с довольно заурядными студентами британских университетов, с которыми она порой сближалась, этот красивый римлянин казался ей самим божеством любви во плоти, олицетворением всего самого поэтичного, что может быть связано с любовью.
Конечно, теперь, оценивая прошлое задним числом, она понимала, что таким краснобаем и искусным обольстителем он стал, непрерывно практикуясь в этом, и, кстати, продолжал оттачивать свое искусство на других женщинах с самого начала отношений с ней. Как могла она быть такой слепой, такой дурочкой? Ну что ж, твердо сказала себе Софи, она никогда больше не совершит такой глупой ошибки ни с одним мужчиной, а уж с ним тем более. И если у Клаудио хватит наглости заявиться к ней в Парадизо, она сумеет поставить его на место, выскажет ему все, что она о нем думает, не понадобится и котел с кипящим маслом. Хмыкая и усмехаясь, она сладко потянулась и села. Услышав, что хозяйка проснулась, Дживс тоже встал и ткнулся в нее носом.
– Тебе-то хорошо, Дживс, – сказала она. – У тебя вот нет таких неприятностей.
Ну да, об этом позаботился ветеринар.
– Но я на тебя рассчитываю, надеюсь, ты защитишь меня, когда увидишь этого Клаудио.
Впрочем, подумала Софи, с Дживсом надеяться можно разве на то, что лабрадор залижет Клаудио до смерти.
Видя, что снаружи все еще стоит страшная жара, она надела купальник и отправилась к бассейну. К этому времени слово «бассейн» в голове Дживса засело крепко, и он уже нетерпеливо подпрыгивал рядом с ней, желая поскорее выскочить из замка. Стоило только открыть дверь, как пес сорвался в галоп и пропал из виду. А когда она добралась до бассейна, он давно уже радостно плескался в воде. Рэйчел сидела в тени и читала газету.
– Привет, Соф. Ну что, трудилась над романом?
– Как же… Спала в основном. Напоминай мне, чтобы за ланчем вина больше не пить. Ну а ты как?
– Да вот сидела читала и тоже задремала. Как это здорово, когда не надо срочно что-то делать. Я жила во Флориде, но настоящего отдыха у меня много лет не было.
Софи присела на край ее шезлонга:
– Кстати, ты напомнила мне… когда в четверг увидишься с Беппе, попроси его, пожалуйста, порекомендовать местных каменщиков. Пора начинать разбираться со списком дел, оставленных дядей Джорджем. Мне кажется, синьор Верди человек довольно привередливый, так что надо не только каждый день отмечаться, а постараться и выполнить все пункты до единого. Ты молодец, взялась присматривать за виноградником и вином, а я тогда на днях начну разбирать хлам наверху.
– Кстати, что касается этой темы… ты это вот видела?
Рэйчел показала ей местную газету. Потом сложила ее и вручила Софи, постучав пальцем по нижней части страницы.
– Обрати внимание на это объявление. И на площади я тоже видела парочку.
Софи внимательно прочитала объявление, напечатанное крупными буквами. В нем говорилось, что в последнее воскресенье августа на площади в Парадизо откроется ярмарка антиквариата и других старинных вещей. Софи кивнула и вернула газету сестре:
– Прекрасная идея. Все, что можно продать, я буду откладывать в сторону, а в день ярмарки мы поставим у нас перед воротами открытый киоск и, надеюсь, избавимся от всего сразу.
Софи ненадолго задумалась.
– Правда, я не совсем уверена, что делать с выручкой. Думаю, надо бы посоветоваться с синьором Верди, просто на всякий случай.
Она бросила полотенце на шезлонг и встала.
– А пока пойду присоединюсь к своей собаке.
Глава 11
Выходные Софи провела тихо, сидела за компьютером, написала еще два рассказа и поработала над романом… точнее, предприняла множество попыток начать его, но безуспешно. В воскресенье Рэйчел отправилась с Дарио плавать на яхте и вернулась почти в полночь, но в дом его не пригласила. Софи удивлялась, как четко и не торопясь сестра осуществляет свой план по отношению к этому мужчине. После истории с Клаудио у нее осталось недоверие если не ко всем мужчинам, то к итальянским точно, и хотя, положа руку на сердце, она признавала, что это не совсем справедливое, а скорее предвзятое отношение к ним, осторожный подход Рэйчел к этому делу вполне одобряла. Это говорило о том, что сестра повзрослела, достигла зрелости, что от прежней импульсивной Рэйчел почти не осталось следа. Что касается самой Софи, теперь, когда одно неизвестное в образе Дэна благополучно было из уравнения исключено, ей осталось решить вопрос с Крисом. Она надеялась, что к тому времени, когда он приедет, сумеет получше