Читать интересную книгу Трудовыебудни. В том гробу твоя зарплата - Кристина Юраш

Глава двадцать третья. Если друг оказался вдруг

Абель приходил домой на час или на два, чтобы поесть и переодеться. Я не спрашивала его ни о чем. Я боялась, что он ответит. Пятна на рубашке, красноречиво говорили мне о том, что лучше мне не знать что происходит за стенами этого дома. Я молча смотрела, как Абель сбрасывает с себя окровавленную одежду и сжимала кулаки от бессилия. - Они в кольце. Попробуют прорваться сюда. Охрана дома усилена, так что волноваться не о чем. Скоро, я думаю, что все закончится, - вот все, что я слышала, пока обнимала его, - Чезаре и Орсино не отвечают. Я не могу связаться с ними. Эрхард тоже не отвечает. Сначала решим эту проблему, а потом будем разбираться с остальными. - Абель, не пропадай... Я прошу тебя... - я нежно гладила его по волосам, - Береги себя... Возвращайся домой... - Один мой знакомый риелтор когда-то мне сказал: «Дом - это не четыре стены и крыша. Дом - это ощущение. Дом - это там, где тебя ждут». И помнится, что кто-то обещал найти для меня «дом», - заметил Абель, со вздохом глядя на часы, - И поскольку вы - никудышный риелтор, а мне очень нужен был «дом», пришлось искать нестандартные выходы из сложившейся ситуации. Кажется, мы его нашли. Я невольно рассмеялась. Он улыбнулся. - Мне нужно уйти. Не люблю я выносить смертные приговоры. И вообще мне пора, - усмехнувшись, заметил Абель, выпустив меня из объятий. Я проводила его до самой двери, а потом побежала на второй этаж, чтобы посмотреть, как его карета скрывается из виду. Ненавижу этот момент. Положив руку на холодное стекло, чуть не плача, я молча провожала взглядом черную карету. - Не вздумай плакать! Поставь себя на его место! - авторитетно, со знанием дела заявили тараканы, - Кому охота возвращаться к заплаканной женщине? Кому охота вместо того, чтобы решать свои проблемы, думать о том, что ты тут сидишь в соплях-слезах? Пусть хоть на час, на два, он сможет успокоиться и отвлечься от плохих мыслей. Для него это важно. Каким бы сильным ни был мужчина, ему нужна поддержка. Так поддержи его! Не стоит тут устраивать сопливую мелодраму и трагикомедию! Каждый раз, когда он приезжал, я старалась казаться спокойной. Как бы ни было тяжело, мне пришлось научиться держать себя в руках. Прижимая к груди его голову, целуя макушку и прижимаясь к ней щекой, я понимала всю несправедливость истории по отношению к женщинам. Целые тома описывают героев, готовых сражаться до конца за то, во что верят. А женщинам, которые каждый день сражаются с невидимым врагом - отчаянием, молятся за любимых, проводя бессонные ночи в переживаниях, посвящается от силы один абзац. «Она писала ему трогательные письма и ждала его...» или «.... Она не смыкала глаз, в надежде, что он вернется». Вот и все, чего, по мнению большинства авторов исторических хроник, заслуживают женщины. Я поняла одну истину. Каждый шрам на теле любимого мужчины - это шрам на сердце любящей женщины. Так было, так есть, и так будет всегда. - Лена, ты сердце береги... Ты видела, сколько у него шрамов? Две длинные полосы на груди, штук шесть рубцов на спине. У тебя они все на сердце не поместятся! - занервничали тараканы. - Она же их в два - три слоя собирается нанести, как макияж! - буркнул узник, скрестив лапы на груди, - Я говорю, что все это добром не закончится. Твой драгоценный что-то темнит... Не все спокойно в Датском королевстве... - Слушай? А ты точно не с головы Ренеля перебежал? Нет? Странно! - возмутились тараканы, глядя на портрет Абеля масляными глазками. - Слушайте, а, может быть, мы татуировку себе на шее набьем? - съехидничал узник, - В знак неземной любови? «Собственность фюрста Криора, Абеларда Аларда Эдлера». Интересно поместится или придется мельчить? Чтобы все знали! Вдруг нас тут куснуть захотят, увидят татуировку, так сразу аппетит пропадет? И нам польза, и ему приятно. - Не смешно! - заявили обиженные тараканы, созерцая портрет любимого. Мне оставалось только гадать, что происходит на самом деле. Абель не появлялся уже почти двенадцать часов. На улице было темно, лишь далекие всполохи напоминали о том, что где-то идет битва за каждый квартал. Абель вернулся спустя еще четыре часа моего мучительного ожидания, сбрасывая на пол плащ и перчатки. - Я сдаюсь, - усмехнулся он, протягивая руку, - Берите меня в плен. Принимайте мою капитуляцию. Мои условия сдачи. Ванна, еда, чистая одежда, любовь, нежность. Я подбежала к нему, обняла его, встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ и стала целовать. - Сударыня, пытки запрещены законами Криора, - усмехнулся Абель, отвечая на поцелуи, - Кто вас учил так жестоко обращаться с пленными? Я улыбнулась, взяла его за руку и повела наверх. Сняв с него грязную одежду, я отправила его смывать с себя кровь. - Вы планируете караулить меня под дверью, чтобы я не сбежал? - раздалось из ванной, после плеска воды, - Ваш директор не только бизнес, но даже восстание организовать нормально не может. Если бы не он, то не пришлось бы с ними возиться. У нас достаточно сил, чтобы решить эту проблему за час, но я не хочу отдавать приказ на тотальное уничтожение, потому, что могут зацепить Ренеля. А мне он нужен живым. Я попросила служанку унести грязную одежду и принести еду. Я лично приняла из ее рук поднос с большим бокалом крови и осторожно поставила его на стол. - Я переживаю из - за того, что вы постоянно приходите в крови... - заметила я, обращаясь к закрытой двери, - Я вообще против кровопролития. Тараканы тут же схватили транспаранты, построились в шеренгу и растянули огромный плакат из туалетной бумаги: «Миру-мир!». Потом, кому-то из них показалось, что нужно внести элементы интернационализма в этот извечный призыв. Он быстро нарисовал табличку: «Peace - да!». Все с укором посмотрели на «языковеда». - Вот! - заметил узник, - Вот! Именно то слово, которое характеризует сложившуюся ситуацию! Возьми с пола крошечку! Назначаю тебя своим заместителем! Пока тараканы разбирались между собой, раздался голос Абеля. - А кто ел мою шоколадку? - с улыбкой возмутился он, выходя из ванной. Я положила на стол новую плитку, которую принесли вместе с одеждой. - Я спрашиваю, - улыбнулся Абель, подходя ко мне и целуя меня, - Кто нервничал и ел мою шоколадку? И почему не доел? Постеснялся? Совести у вас нет. Не смотрите на меня так. Я хочу повредничать, так что терпите. Я же в плену? Так что я имею право вредничать. Если хотите, берите новую плитку. Я же ее все равно не ем... - А вы никогда не пробовали шоколад? - удивилась я. - Нет, никогда. Я говорил, что мне почему-то нравится его запах. И мне нравится, как плитка ломается. Мне иногда было интересно, какая она на вкус. Я пытался попробовать, но я не чувствую ее вкуса. Как будто угол стола грызешь... - усмехнулся Абель, усаживая меня на колени и беря в руки бокал с кровью. - А что? Был опыт? - съехидничала я. - Так. У нас вредничает кто-то один. И на данный момент - это моя привилегия. Расскажите мне, какая она на вкус? - спросил он, делая большой глоток. - Шоколадки бывают разные, - заметила я, глядя на новую шоколадку, - Вот эта - горько-сладкая. Сначала, кажется, что сладко, а потом чувствуешь горечь послевкусия. Это трудно описать словами. Нужно пробовать. А кровь? Какая кровь на вкус? Для меня она - соленая и противная. - Это для вас. Для нас она разная. У каждого человека свой особенный вкус. Это трудно описать словами. Нужно пробовать. Хотите попробовать? Немного, совсем чуть-чуть, - заметил Абель, поднося к моим губам свой бокал. Пить чужую кровь не хотелось. Минздрав предупреждал. Но из вежливости, я поборола первый приступ брезгливости и слегка промочила губы. Кровь как кровь. Соленая и холодная. Привкус металла на губах. - Ну как? - поинтересовался Абель, глядя, как я с тоскливым лицом облизываю губы. - Обычная кровь. Только холодная... - заметила я, стараясь побыстрее избавиться от этого привкуса. - Она очень похожа по вкусу на вашу, что наталкивает меня на отвратительную мысль, - покачал головой Абель, расстегивая мое платье, - Я сегодня хочу побыть чудовищем. С вашего позволения. Пуговицы на моей груди были расстегнуты, кружевные бретельки спущены. Верх платья опустился вниз, собравшись гармошкой на талии. Бокал медленно приблизился к моей шее. Я почувствовала, как по моей шее, на ключицу и вниз по груди потекла большая кровавая капля. - Платье испачкаем... - заметила я. - Не будете шевелиться, не испачкаем, - заметил он, ловя губами каплю за каплей и поднимаясь все выше и выше. И вот он уже целовал мою шею, слизывая кровь. Таракан-узник умудрился одной только фразой поставить в тупик все тараканье население: «Он нас любит, как человека...» - Просто расслабься... - тихо заметил Абель, проводя пальцами по моей оголенной спине. В ночном сумраке окна все еще виднелись всполохи пожаров. В комнате было темно. - Не думал, что кровопролитие может быть настолько приятным... - заметил он, собирая рукой мою юбку на бедре. Неосторожное движение и бокал покатился по столу и завис на краю. Из него медленно и мучительно долго сочилась и вытекала последняя капля крови. А потом он упал и разлетелся вдребезги. - Скажите честно, - задыхаясь, прошептал Абель, прижав меня к себе. Я чувствовала, как его сердце все еще учащенно бьется. Мое сердце все еще билось так же часто. И он тоже это чувствовал, успокаивая меня своими прикосновениями. - Я вам действительно так дорог? Если бы у вас была возможность вернуться домой или остаться со мной, что бы вы предпочли? - произнес он, убирая ладонью мои растрепанные волосы с моего лица. Я осторожно, словно дразня, наклонилась к его губам, слегка прикоснулась к ним, чувствуя его дыхание своей щекой. - Вот и весь мой ответ... Понимайте, как хотите.... - улыбнулась я, чувствуя, что сердце все еще колотится в груди. Таракан-узник посмотрел на меня и произнес: - Отлично! А ты подумала, что лет через десять-двадцать он сдаст тебя в дом престарелых. Я имею в виду дом престарелых упырей, которые сильно оживятся, зашамкают своими беззубыми ртами, увидев на старости лет такое счастье. Или ты рассчитываешь, что будешь с палочкой ходить по дому и скрипучим голосом орать: «А-а-абель!», шоркая тапочками по коридору и кутая в шаль поясницу? Я поджала губы, понимая, что таки да, о таком варианте я как-то даже и не подумала. - Абель... Пройдет еще лет десять-двадцать, и я состарюсь...Как быть тогда? - Ты так слаба на этой Земле, жесткой, как гранит. В тот день, когда ты горько пожалеешь о своей участи, я сумею тебе помочь. Я могу, - усмехнулся он, приглаживая мои волосы и проводя большим пальцем по моим полураскрытым губам. - Вы говорите загадками... - заметила я, пристально глядя в его серые глаза. - Я решаю все загадки, - прошептал Абель. И мы замолчали. Это была странная тишина, которая меня пугала. Я вспомнила книгу, вспомнила, кто сказал эти слова и при каких обстоятельствах они были сказаны. Да, эти странные слова заставили меня сильно задуматься. Мне показалось, что в комнате проползла змея. Она посмотрела на меня страшными глазами, зашипела, обнажая клыки. Змея... Я вспомнила, как змея обвилась вокруг щиколотки Маленького Принца, и после ее укуса, он умер, чтобы вернуться на родную планету к своей розе. - И что это значит? - прошептала я, не понимая, что именно он имеет в виду. Или возможность вернуться, или что-то другое. - Придет время - узнаете. А сейчас мы идем спать. Учтите, вам придется обнимать меня крепко, чтобы я не смог сбежать хотя бы до утра... - вздохнул Абель, тоскливо глядя на всполохи в ночном сумраке. *** На следующий день, я услышала шум за окном. Абель уже ушел. С улицы доносились крики. Сквозь оцепление вокруг дома пыталась пробиться целая толпа. С неба валил белыми хлопьями первый снег, а под домом стоял целый отряд повстанцев. Сквозь белую пелену было трудно увидеть их лица. - Где человек? Отдайте нам человека! - возмущались отдельные голоса, - Неужели вы, готовы сдохнуть ради человека? Да какие вы после этого вампиры! Все это перерастало в возмущенный гул и ропот. В окна на первом этаже полетели камни. Несколько камней долетело до второго этажа, оставив дыру в стекле. Я спряталась рядом с окном, прислонившись к стене. Спустя пару минут мне пришлось выглянуть, когда крики переросли в настоящие вопли. На площади лежали мертвые тела охраны и мертвые тела нападающих. Прямо возле дома стояло целое войско. Я присмотрелась. Одеты они были совсем не как криорцы. Дом был взят в оцепление. Близлежащие улицы и подходы к ним были перекрыты. Сквозь ряды шла фигура в коричневом плаще с капюшоном, отдавая приказы. Фигура спокойно подошла к нашей входной двери и выломала ее ногой. Я вздрогнула. В коридоре раздался шум и крики. В двери нашей комнаты замаячил слуга с мечом в руках. Один молниеносный удар, и слуга упал замертво. Меч отлетел к моим ногам. Я наклонилась и схватила его, выставив лезвие перед собой. Фигура в капюшоне медленно, мягкими кошачьими шагами двигалась в мою сторону, отмечая каждый свой шаг каплями крови, стекающей с его клинка. - Не подходи, - предупредила я, сощурив глаза и не сводя взгляда с фигуры. - Нифига себе! - охнули тараканы, явно не ожидая от меня такой решимости, - В первый раз держим в руках меч, а уже готовы им отмахиваться! Круто! - В первый и в последний раз, - кивнул узник, - Ты сначала веткой научись мух от толстолобика отгонять, а потом можно и меч в руки брать! Давай, Жанна Д’Арк, покажи мастер класс. Абель тебя потом на руках носить будет! - Почему? - изумились тараканы. - Потому, что мы уроним его себе на ногу и обеспечим себе третью группу инвалидности, - мрачно заметил узник. Лезвие меча вошедшего плавно скользнуло по моему мечу, словно это была какая-то игра. Фигура скользнула в мою сторону, прижала меня плечом к стене, а потом осторожно разжала мои пальцы, забирая у меня оружие. - Тихо-тихо, девочка... Отпусти рукоять... - вкрадчиво прошептал незваный гость, - Не бойся. Если бы я хотел убить тебя, то уже бы убил. Поверь мне, ты бы этого даже не заметила. Меч упал на пол, я отшатнулась к стене. Гость снял капюшон. Передо мной стоял Эрхард Эйнар, фюрст Дахара. Я стояла и смотрела на него, не зная, что сказать. Наверное, надо поздороваться, но здороваться как-то не хотелось. Тараканы подобрали челюсти: - Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро... Известно всем тарам-парам на то оно и утро. Но только дверь при этом выносить совсем не обязательно... И слуг убивать тоже... - Дай-ка я на тебя посмотрю... - тихо произнес Лис, убирая волосы с моего лица. Его медные волосы были собраны в хвост, а карие глаза изучали меня, как изучают рабовладельцы поступившую партию невольниц. Он действительно был моложе Абеля. На вид ему было лет тридцать пять, не больше. На его виске я видела тонкий шрам, который он скрывал прядью огненных волос. Тараканы прокашлялись: - Кто-то явно воспринимает фразу: «Чувствуйте себя, как дома» слишком буквально. Хотя, если тут принято дарить головы в подарок, то чему мы удивляемся? - Посмотрели? - с издевкой спросила я, собирая все мужество в кулак, - Полегчало? А теперь отвечайте, что вы здесь делаете? - Я пришел за тобой, девочка. Я собираюсь вывезти тебя из Криора, - заметил Эрхард, беря меня за руку. - Я никуда не поеду, - покачала головой я, вырывая свою руку, - Я останусь здесь. - Ты меня не поняла, девочка. Я хочу забрать тебя в Дахар. У тебя будет свой собственный дом, деньги, которые я буду присылать тебе ежемесячно на твое содержание, работа, которую выберешь ты и свобода. Ты сможешь делать все, что пожелаешь. Я обеспечу твою безопасность, но вмешиваться в твою жизнь не стану, - произнес Лис, глядя мне в глаза. - А с чего вы решили, что меня это заинтересует? - ответила я, отходя от него подальше вдоль стены. - Хорошо, другой вариант. То же самое, что здесь, только со мной. Обещаю, что дам вам столько свободы, сколько вам нужно, чтобы чувствовать себя счастливой. Он сделал шаг ко мне. - Вы точно здоровы? - поинтересовалась я, поглядывая на лежащий на полу меч, - Вы меня за кого держите? Убирайтесь отсюда! Я никуда не поеду! - Было бы смешно и грустно, если бы ты согласилась, - ответил Лис, остановившись на месте, - Представь себе! Целый город пылает из-за дешевки, готовой в любой момент сменить хозяина. Ну что ж. Ответы мне понравились. Надеюсь, что они искренние. Но искренность твоих чувств мы проверим чуть позже. Эрхард осмотрел комнату, дошел до моего кресла и сел в него, закинув нога на ногу. - Я пришел поговорить с тобой. Времени мало, поэтому постараюсь изложить суть. Последние годы мы с Алардом редко переписывались. Впервые я увидел вас вместе у Вернера. И в тот момент мне показалось, что я вижу охотника, прижимающего к себе напуганную жертву, которая вынуждена быть рядом с ним исключительно в силу обстоятельств. Кстати, на тебе тогда было очень красивое платье. Сама выбирала? - поинтересовался Лис, с интересом разглядывая кольцо и шоколадку, лежащую на столе. Я промолчала. - Ответ - нет, я так понимаю. А есть ли у тебя хоть одна вещь, которую ты выбрала себе сама? Украшение? Наряд? - спросил он, снова бросая взгляд на лежащее кольцо. Я снова молчала. - Ответ - нет, - заметил Эрхард, - Это так на него похоже. - А вам обязательно лезть в чужие отношения? Вы пришли сюда ради этого? - спросила я, стоя в трех шагах от него. - Теперь обязательно. Дай сюда свою руку, - Лис снял перчатку и протянул свою, - Я должен знать, стоишь ли ты того, чтобы из-за тебя Алард пожертвовал Криором, а я - жизнью. - Да что с вами такое? - тихо спросила я, пристально глядя на его огненные волосы, - С вами все в порядке? Может быть вам стоит успокоиться. У вас есть бладбук? Давайте напишем Абелю. Он придется сюда, и мы все обговорим. - Я уже написал ему, - заметил Лис, вставая с кресла, - Я написал ему, что если в полдень его здесь не будет, мне придется тебя убить, так же как и остальных. Он придет. Даже не сомневайся. Дай руку. Не бойся, я не сделаю больно. Мне нужно знать то, о чем Абель мне не рассказывал. Мне нужно знать правду. Тараканы зашуршали. Один из них напялил платок и стал приставать ко всем с характерным подвывом: - Позолоти ручку! Скажу все, что было, что будет, чем сердце успокоится! Все скажу, ничего не утаю... Снимаю, порчу... Тьфу ты, снимаю порчу! Гажу... Тьфу ты, гадаю! - Дай. Мне. Руку, - с расстановкой произнес Эрхард, - Если ты это сделаешь, я тебе кое-то расскажу. - А почему вы сами не хотите ему ничего рассказывать? Я имею в виду Абеля... - возмутилась я, прижимая руку к груди. - Когда Алард сюда придет, разговаривать с ним будет бесполезно. Сама увидишь. Давай, не упрямься. Я постараюсь осторожно. Не вынуждай меня делать это силой. Я должен знать ради чего мне пришлось убить остальных фюрстов. Если он думает, что после такого чистосердечного признания, я протяну ему руку «дружбы», пусть не надеется. Я бросилась к двери. Он поймал меня, швырнул на кровать, содрал с шеи медальон и надел себе на шею, придавливая меня своим весом к кровати. - Итак, в твоих интересах не покидать эту комнату. Придется сделать это силой, раз ты не хочешь по-хорошему, - заметил Лис, усмехнувшись. Я отбивалась, пыталась его пнуть, и скинуть с себя. Он слез с меня, поднял меня за шкирку, как котенка, прижал к стене, заломив руки до боли, а потом я почувствовала его дыхание на своей шее. - Я не буду тебя убивать. Но будет больно. Очень больно. Так что не вертись... - заметил Эрхард, - Укус в шею очень болезненный... Так что постарайся сильно не дергаться. Мой тебе совет. - Хорошо, я дам руку... Добровольно... - простонала я, чувствуя, как золотой браслет врезается в мою кожу, пока его рука сжимает меня стальной хваткой. Лис отпустил меня, я размяла запястья, сняла браслет с левой руки. Не дают ей, бедненькой, зажить окончательно. Эрхард посмотрел на меня, поднес мою руку ко рту. Я отвернулась и дернулась от боли, когда почувствовал, как его клыки впиваются в мою кожу. Тараканы задергались: - Сколько можно кормить упырей? Ты что? Столовая? Уже третий жует нашу бедную ручку! Абелю можно, но остальные два кровососа явно лишние в твоем послужном списке! - Кормилица ты наша! Поилица! - съехидничал таракан-узник, - Сердобольная женщина! Я молча всхлипывала, глядя на огненные волосы, закрывающие всю эту отвратительную картину. Когда Эрхард закончил он поднял на меня глаза, посмотрел на меня, а потом просто прижал к себе. - Не надо плакать... После того, что я увидел, я чувствую себя последней тварью. Но мне нужно было знать правду. Слова - это ерунда. Можно говорить все что угодно и сколько угодно. Который час? Мы посмотрели на часы. Двадцать минут двенадцатого. - Не переживай за него. В двенадцать он будет здесь. И в этот момент ты увидишь его настоящего. Итак... Он любит тебя. Ты любишь его. Криор полыхает. Фюрсты мертвы, - задумчиво заметил Лис, облизываясь. Он оторвал кусок простыни и стал бережно перебинтовывать мое запястье. - Зачем нужно было их убивать? - спросила я, глядя на то, как аккуратно и красиво он это делает. Сквозь белоснежную ткань проступила кровь. - Алард поставил нам условие. Нам оно не понравилось. Мы пытались с ним поговорить, но он был категоричен. Это условие касалось тебя. Ему нужно было наше разрешение, чтобы нарушить клятву крови. И тогда мы решили предложить встречное условие, чтобы он задумался, а стоит ли оно того? Мы предложили ему свою цену. Раньше эта цена была для него непомерно высока. Аларду было проще задушить нас всех, чем подставлять под удар Криор. Мы были не готовы к тому, что Алард согласится, - вздохнул Лис, прижимая мою левую руку к своей груди. Часы тикали, секундная стрелка неумолимо делала свой круг, останавливаясь на каждом делении. - Вы уехали, а мы еще обсуждали произошедшее. И в этот момент Вернер предложил убить тебя, чтобы Алард одумался. Он даже пожалел, что не сделал это в собственном доме. Идея понравилась большинству. Я тогда осторожно заметил, что это - очень плохой вариант, зная характер Аларда. Тем более, что друзья так не поступают. Знаешь, что мне ответили? «Он просто одержим ею. Его условия ставят под удар всю нашу власть. Мы не собираемся рисковать, ради какой-то девчонки. Мы не дадим ему разрешения. Пусть сначала разберется с Криором, а потом мы направим туда свои войска. Воевать на четыре фронта с остатками сил в разрушенном городе он не сможет! Он погибнет вместе со своей девочкой, раз она ему так дорога! Нам не придется в виде исключения нарушать клятву и выполнять обещание, данное ему... » Эрхард тяжело вздохнул, откинул голову на спинку кресла. - И тогда мне пришлось сделать вид, что я согласен с ними, а потом убить их всех. По очереди. Подло и некрасиво, выбрав удобный момент. Чтобы спасти вам жизнь. Я знал, на что шел. Я молчала, глядя на красивый профиль Лиса, который смотрел в разбитое окно. - Который час? Посмотри, будь так любезна. - Без двадцати двенадцать, - заметила я, бросая взгляд на часы. - Ну что ж... - произнес он, улыбаясь, - Подойди сюда... Я не кусаюсь. Разве что только иногда, чтобы узнать правду... Другие так не умеют, а я умею. Не бойся. Второй раз я так делать не буду. Все, что нужно узнать, я уже узнал. Я сделала шаг к нему. - Наклонись ко мне... - попросил Лис. Его рука скользнула по моей щеке, - Я открою тебе маленький секрет. Он сделал выбор за тебя. Точно так же, как сделал его за меня много лет назад. Он никогда не оставляет близким выбора. Ты в тюрьме его сердца. В своем желании оградить, защитить, сохранить, он построит вокруг тебя невидимую тюрьму, в которой тебе придется жить. Так вот, не позволяй ему это делать. Возможно, сейчас тебе это нравится. Но потом, спустя годы, ты поймешь, что допустила большую ошибку. Который час? - Без десяти двенадцать, - вздохнула я, глядя на Эрхарда. - Значит, скоро. Он никогда не простит меня за то, что я сделал, - вздохнул Лис, притягивая меня к себе, - Не рассказывай ему то, что я рассказал тебе сейчас. Пусть он верит в то, что я - предатель и убийца. Не рассказывай ему о том, что другие его предали. Пусть думает, что это я помешал им прислать помощь. Иначе он никогда себе этого не простит. Пусть этот разговор останется между нами. Мы с тобой почти не знакомы, поэтому тебе будет легче, чем ему. - С чего вы взяли? - произнесла я, кладя руку на его голову, - Я не хочу, чтобы вы умирали... Ведь есть же другой выход... Я хочу, чтобы он знал правду... Нельзя вот так вот просто лгать ему, вынуждая его убить вас... - Когда придет Алард, другого выхода уже не будет. Я хочу, чтобы правду знала только ты. Больше никто. Поклянись мне, что он никогда об этом не узнает. - Я не могу дать такую клятву. Не могу. Даже не просите, - ответила я, чувствуя, как в моих глазах стоят слезы. - Когда я умру, Алард получит то, что он хотел. Кровавые узы, связывающие пятерых, будут разрушены. Это будет его награда. Он ее заслужил. Но решение за тобой.... - тихо произнес Лис, - Который час? - Без пяти минут двенадцать, - ответила я, сдерживая слезы. Эрхард Эйнар молча встал с кресла, взял в руки меч, а потом подошел ко мне, обнял меня, прижимая мою голову к своей груди. - Я прошу тебя не вмешиваться. Это - наше личное дело. Я просто устал хоронить друзей и любимых. Еще вчера они были рядом, а сегодня я вижу, как стираются имена на каменных плитах. Алард обрек меня на это. Он не оставил мне выбора. А теперь я не оставляю ему выбора. Я бы мог просто дать свое согласие, но я хочу умереть... Лис наклонился и поцеловал меня в лоб, а потом снова прижал меня к себе. - Я ценю твою любовь к нему. Все будет хорошо. Просто стой и смотри. Скоро все закончится. Помни, у тебя есть выбор. Не позволяй ему делать выбор за тебя. И береги Аларда...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍