половину нашей воды, хотя и экономили ее в довольно жестком режиме. Рыба и баклажаны тоже подходили к концу. А земли все не было видно. Андрей и Сашка рыбачили во время отдыха, им даже удавалось поймать рыбу. Размерами она была значительно крупнее озерной. Если бы не наша сила, то удочками мы бы не смогли вытянуть такую.
Есть ее приходилось сырой, развести костер на набитом вещами катамаране было нельзя.
Самой большой бедой стала сырость. Кругом вода и брызги. Капли воды и влага проникали на наши вещи, сушить мокрое мы могли только поднимаясь на несколько метров вверх, парни держали катамаран по очереди, и мы цепляли выжатые штаны и куртки к алюминиевой раме. Жаркое солнце и ветер делали свое дело.
Андрею и Саше тоже стало лучше. Настолько, что парни рискнули искупаться в море. На одной из коротких стоянок Андрей даже сумел встать, хоть и неуверенно, на всю стопу. А Сашка тренировал хват заживающей руки, вытягивая свой меч в длину и держа его так, сколько сможет.
Применение силы и наше заживление подняли дух группы. Мы все верили в лучшее, приобретенное оружие добавляло уверенности. Мы смогли дать отпор таким грозным врагам, но что ждало дальше? Да, мы могли махать им, но делали это настолько неуклюже и неумело, что только силой удавалось компенсировать отсутствие мастерства.
Одним из трофеев стало вытащенное Ником ожерелье. Набор драгоценных камней в плену золотой цепи. Выглядело богато, по-царски. Неужели мы выпотрошили пристанище древних королей? Судя по их оружию, они все были воинами. Но как нам вести себя, если встретим живых людей?
— Не стоит показывать, что мы умеем, каждому встречному. — Саша скручивал мокрые штаны в валик, чтобы выжать.
— Да? А что ты будешь делать, если тебя захотят убить? — Андрей скептически хмыкнул. — Какие у здешних жителей ценности? И есть ли здесь вообще люди? Может, вся планета заселена этими тварями.
— Сплюнь. — Вано тянул катамаран на себе, его сменил Ник. — Рисунки в пещере, забыл? Но, я думаю, будет верным решением сперва понаблюдать. Даже если мы встретим неразумных существ, не стоит сразу лезть в драку, может, дадим всем шанс на контакт?
— Угу. Как в склепе? — Ник размял затекшую спину и, постанывая, потянулся. — У меня странное чувство. Я убил эту тварь, но ничего не почувствовал. Совсем. Я до этого даже котят в деревне не топил, не говоря уж о разумных хищниках. Почему-то не мучают угрызения совести, нет рефлексии.
— Может, потому, что они хотели всех нас убить? — язвительно заметил Андрей.
— Точно! — Ник развернулся и щелкнул пальцами, указывая на Андрея. — Так ты думаешь, что самооборона снимает с тебя ответственность за убийство другого? А если бы на их месте были люди, если бы на Вано кинулся не зверь, а разбойник, ровно с таким же намерением — убить. Альберт, ты бы так же хладнокровно запустил в него копье?
Я задумался. Была бы необходимость убивать, если бы вместо зверя оказался человек, такой же, как я? Который дышит и чувствует, который хочет жить не меньше моего.
— Я бы все равно остановил его. Ранил, наверное. Без особой необходимости убивать бы не стал. — Я хрустнул затекшей шеей, после стольких дней в одной позе хотелось размяться.
— «Без особой необходимости». Какая удобная, размытая формулировка. — Ник держал катамаран в воздухе, но сам развернулся к нам, похоже, он мог вести его даже не оборачиваясь. — Вопрос только в том, кто устанавливает границы. Для одного будет мало наставленного пистолета, а для другого словесная угроза уже может быть поводом.
— Ты чего пристал с этим? — подал голос Сашка, его добрый нрав отвергал убийство, но все же он смог спасти меня он твари, когда потребовалось. Значит ли это, что его «граница» — это угроза нашим жизням? — Не хочу обсуждать это сейчас, мы еще никого не встретили, а ты уже обдумываешь, как кого-нибудь завалишь.
Ник пристально посмотрел на Сашку.
— Посмотрим, как ты заговоришь, если жизнь кого-нибудь из нас окажется на волоске от смерти. — Они бодались взглядами, бывало, что их спор мог длиться несколько часов, казалось, они оба получали от таких стычек удовольствие. — Просто знай. Если передо мной встанет выбор между вашими жизнями и чужими, я выберу ваши.
— Надеюсь, до этого не дойдет. — Эту фразу Сашка говорил уже разворачивающемуся Нику. Похоже, тот не был настроен на продолжение разговора.
— Как надоело плыть. Альберт, далеко еще до земли? Ты чувствуешь ее? — бесконфликтный Андрей решил разрядить обстановку.
Я нырнул в себя. Тьма круго́м и огромный объект там далеко на востоке. По моим ощущениям, мы приблизились наполовину.
— Еще столько же. Примерно.
Вано тяжело вздохнул. Все устали ютиться на этом клочке из досок и резины. Хотел встать, походить. За свою ногу я был еще не уверен, быть может, когда мы будет подплывать, она окончательно восстановится. А вот Андрей выглядел вполне здоровым. Его лодыжка покрылась свежей обновленной кожей, ненормальная вмятина исчезла, казалось, что перелома и не было.
— Я скучаю по дому. По горячей воде и интернету. — Вано мечтательно откинулся на баулы с вещами. — Не ценишь все это, когда под рукой, а как потерял возможность поспать в мягкой кровати, так локти кусать охота.
— Я бы сейчас съел огромную шаурму. Даже привокзальную, — протянул Сашка. В моем животе заурчало. Нормальной еды мы уже дней десять не видели.
— Да, баня бы не помешала. От меня воняет, как от псины. — Андрей перевернулся на бок, протягивая руку к бутылке с водой.
— Как и от всех нас. — Я подтянулся, садясь прямее. Низкие облака вдали, казалось, касаются водной глади. — А ты скучаешь по дому, Ник?
— Скучаю, — произнес он. Слова казались смазанными из-за ветра. — И по нормальному туалету, и по еде. По сигаретам и мягкой кровати. Я скучаю по комфорту. Но смотрю на нашу ситуацию как на набор возможностей.
— Комфорт развращает, это факт. Никогда человечество так не перестраивало окружающую среду под свои нужды, как в наше время, — сказал я. — Возможности, согласен, теперь мы сами себе хозяева. Никаких законов, никаких рамок, только наше восприятие мира и сам мир.
— Я бы поспорил насчет отсутствия рамок. — Сашка свесил