и косточках поверх одежды? – вмешался в наш разговор князь Гончаров, судя по тревожно прозвучавшему голосу, чем-то изрядно обеспокоенный.
– В них самых. А у одного даже палка в руках с насаженной на неё черепушкой. Пока не пойму, чьей, – весело отозвался князь Константин.
– Шаманы! – корабельной сиреной взревел Гончаров.
– Сильные? – спросил я у местного правителя, лучше всех нас осведомлённого, какими изысками владеют степные жители.
– Разное говорят. Мне рассказывали, как однажды целую сотню песком добела, до косточек ободрали. Говорят, бурю песчаную шаман наслал, чуть ли не в виде головы какого-то животного.
– Неприятная магия, – ответил я, раздумывая над услышанным.
Нет, будь я на земле и один, так вроде и не очень страшно. Но дирижабль… Его и прикрыть Щитом не просто, растягивая заклинание на большую площадь, и моторы. Не любят песок двигатели, причём любые. Независимо от типа.
- «Айвенго», уйдите выше и в сторону, – я скорее попросил, чем приказал, – Если шаман песком начнёт швыряться, то может и вас зацепить.
Не договорились мы заранее, кто командовать будет, теперь приходится объясняться. Этак, по-граждански, вежливо.
– Ухожу вправо, – спокойно и буднично ответил князь Константин, – Высоту пока менять не буду. Мы через пару минут можем открыть огонь. Там как раз нас встретить решили.
Чуть поведя в сторону биноклем, я увидел, как из кочевья вылетела целая толпа вооружённых всадников, не меньше, чем в пару сотен. Нахлёстывая коней, они быстро помчались в нашу сторону, воинственно размахивая поднятыми над головой винтовками. Кочевники только на первый взгляд не слишком отличались друг от друга, но приглядевшись, я отметил, что в центре находится примерно человек сто, отличающиеся от других одинаковыми зелёными шапками, отороченными чем-то белым. Мы действительно быстро шли навстречу друг другу. Всадники неслись стремительно, да и наша скорость, пусть и против ветра, но тоже выходила немаленькой.
– Вы осторожней. Сильно мне не нравится этот посёлок. Больно уж он большой для простого кочевья, да ещё целая армия с шаманами присутствует. Как-то неправильно это всё, – услышали мы голос Гончарова.
– Пилотов десантируем? – непонятно к кому обратился Антон.
– Да, можно. Пусть в шаманов сбоку постреляют, – выждав паузу, ответил я, убедившись, что остальные князья молчат.
Ну, раз они молчат, то буду я командовать.
– А ты не хочешь по ним шваркнуть чем-нибудь убойным из своего арсенала? – не выдержал Антон, сгоряча всегда употребляющий далеко не те слова, которым его учили наставники.
– Заклинанием, работающим по площади могу всё их кочевье накрыть, но там же не одни вояки и шаманы. Наверняка женщины и дети есть. А прицельно с такого расстояния я ударить не смогу. Промажу скорее всего, – досадой произнёс я в эфир.
Признаться, у меня у самого руки чешутся, но больно уж велика дистанция. Хотя бы на километр – полтора её сократить, и тогда можно пробовать. Для себя я уже решил, что в дело пойдут «Кометы».
Я бы и оглушающее заклинание запустил, но как показала практика, оно дальше двух с половиной – трёх километров не летит, распадаясь в полёте и взрываясь само по себе. Шабалин пообещал подумать над стабилизатором заклинания, но пока он молчит. Зато заклинания, которые по площадям работают, накрывая большое пространство, вот те да, они далеко летят.
Первую «Комету» по группе шаманов я запустил сразу, как только услышал очередную новость от зоркого князя Константина:
– Они режут людей! – проорал он так, что у меня чуть не лопнули диффузоры динамиков в рации.
– Каких людей? – поднял я бинокль к глазам, пытаясь что-то разглядеть за поднятыми клубами пыли. Ничего не увидел. Ветер гонит клубы дыма, пыли и пара в мою сторону. Это князю сбоку ещё что-то видно.
– Пленных! Каких ещё! – надрывался князь, – Только что последнего под нож пустили. Подростка!
Недолёт. Метров на двести промазал.
Чёртов дирижабль! Каким бы спокойным его полёт не казался, но вибрации всё равно есть. Тут чуть – чуть качнуло порывом ветра, там по гондоле вибрация какая прошла, а на большом расстоянии любое колебание идёт точности в минус. Впрочем, не буду врать. Это я себя оправдываю. Промазал, короче. Может просто рука от таких новостей дрогнула.
На вторую «Комету» внёс поправку… И опять мимо! Перелёт. Разнёс загон для овец, стоявший на краю кочевья. Вроде пустой он был, хотя точно сказать не могу.
– Олег! Пилоты все нормально десантировались, а ты что делаешь? – услышал я голос Антона.
– Шаманов в вилку беру, – недовольно проворчал я, вспоминая практические стрельбы в Академии из миномёта, – Только на ходу из дирижабля это плохо получается.
Чуть выдохнув, я сосредоточился, и снова собрал «Комету». Отчего-то была уверенность, что в этот раз я обязательно попаду в цель. Бывает такое ощущение, когда откуда-то знаешь, что сейчас попадёшь. Не раз ловил себя в детстве, бросая камни и иногда точно зная, что именно вот этот булыжник прилетит куда нужно.
«Комета» бахнула точно в цель. Наблюдая за её падением, я успел заметить, что в самый последний момент навстречу мне кинулась огромная серая волчья пасть, сотканная из крови и песка. «Комета», словно раскалённый слиток металла, поставила точку над степной магией. На миг мелькнувшая пасть бешеного пса исчезла в очередном разрыве и клубах пыли и дыма. Пару – тройку секунд, пока сильный ветер не сдул всю муть, я не знал, что делать дальше. Чуть не до боли вдавливая окуляры бинокля, я пытался понять, с чем наша экспедиция столкнулась.
Магия крови и песка.
Ничего о таких сочетаниях я не знаю. Шаман принёс людей в жертвы и на их предсмертных эманациях выплеснул своё заклинание. Вот у Шабалина будет праздник, когда он о таких фокусах узнает! А у меня…
Ага, ветер – стихия природная. Он не за наших и не за ваших. Он либо есть, либо его нет.
Сегодня он против нас. Пока сильный шквалистый ветер дует нам навстречу, снижая нашу скорость и плохо разметает пыль и дым, кидая их нам навстречу. Короче, ни черта не видно, и мне кажется, что мы еле-еле тащимся, хоть это и не так, просто время тянется медленно.
– Отлично вмазал! – услышал я ликующий голос князя Константина.
Ну вот, ещё с одним Рюминым нужно этикетом заниматься. Откуда только они слов таких нахватались. Дарьи на них нет. Она меня за все простонародные словечки постоянно казнит. Долго и нудно начинает пилить, доходчиво донося до моего неокрепшего юношеского ума, что князю не пристало так выражаться.
– Из всей их кодлы шаманской только один в живых остался, и тот, словно снулая рыба, на боку валяется.