— с ноткой досады произнес он. — Неужели ничего более приятного для обсуждения нет?
«Есть…Вот только не ты, родной, отдал себя на бесконечно длинную ночь за право стоять с тобой рядом. Что, если этого вовсе не требовалось?» Неимоверным усилием Элге подавила дрожь и взглянула в его хмурое лицо:
— Людям не запретишь болтать всякое, сплетни не выбирают удобное или неподходящее время — они просто случаются и просто отравляют. Мне неприятно будет слышать всякие домыслы про тебя из чужих уст. А я уже что-то услышала, что поделать.
Мадвик склонил голову, ответив ей помрачневшим взглядом.
— Пожалуй, ты права. Что же, пойдём, я объясню сам.
Он вывел свою донельзя хорошенькую, расстроенную жену из блистающего сотнями огней зала и завёл в какой- то тёмный кабинет, щелчком пальцев зажёг свет. Элге думала о том, что в её новой жизни к тихому светлому счастью и любящему мужу прилагаются ещё и сплетни и разговоры за спиной. И к этому тоже…придётся привыкнуть? О том, что общество находит женитьбу младшего Форриля скоропалительной и странной, Элге не задумывалась, когда мечтала о браке, когда бегала в лес, когда в счастливом предвкушении ожидала этого дня.
Мадвик прислонился плечом к книжному шкафу рядом с дверью.
— Это очень неприятная история и я крайне сожалею, что вынужден рассказывать её тебе. Ты чистая, искренняя, тебя не должна касаться подобная грязь.
Элге опустила ресницы, изо всех сил надеясь, что предательская краска стыда не затопит её лицо. Мадвик же смотрел куда-то поверх её головы и, к счастью, смятения не заметил.
— Я же почти не встречался с Гайрой, виделись всего несколько раз: на подтверждении помолвки, каком-то обеде-ужине, да сопроводил её по магазинам раз или два.
О да. Элге помнит визит в магазин госпожи Фатты.
— Я не знаю, какая она, понимаешь? — продолжал Мадвик отстранённо. — Не вот этот весь внешний лоск и продиктованное этикетом поведение, а какая она как человек. Не вязалось с ней недопустимое поведение, никак, никоим образом. В тот день мы с отцом собирались посетить дом барона для обсуждения очередных деталей предстоящего бракосочетания. Кажется, Гайра внесла некоторые изменения, обмениваться записками было неудобно и мы назначили встречу утром — в это время и барона Остебана можно застать дома, и мой отец ещё не отбывает на службу. Мы приехали, а моя невеста не спустилась к нам… Это всё лишние подробности, Элге, прости. По сути: мы поднялись в покои моей…гм…наречённой, её отец и я.
Мадвик остановился и потёр руками лицо. А Элге слушала пустой голос и не понимала, почему так страшится слетающих с его губ слов.
— Гайра была не одна. Знаешь, всё как в пошлой театральной постановке, — усмехнулся муж, разглядывая рисунок на обивке стен. — Разбросанная по всей спальне одежда, постель в беспорядке и в ней — моя бывшая невеста собственной персоной. В компании с каким-то…лорд Иджеру самолично спустил его с лестницы. А я не смог слушать этот лепет из уст Гайры…Слёзы эти… Так по-настоящему всё выглядело… Ушёл. Отец задержался, между ним и лордом Остебаном произошло объяснение и разрыв договора. Одного не понимаю, откуда просачиваются сплетни..? Уже днём я получил охапку сочувствия и нездорового любопытства.
Он передёрнул плечами.
— Прислуга, возможно, — едва слышно предположила Элге. — А сама леди Гайра, говорила ли она что-нибудь?
Мад презрительно фыркнул.
— Пыталась. Оправдывалась, что мы не так поняли увиденное. Как ещё можно понять чужого мужика в собственной постели, как?!
Элге бездумно скользила взглядом по рядом полок в стенных нишах, на которых в строгом порядке располагались фарфоровые тарелочки на подставках, тонкие, изящной работы. Наверное, леди Бритта собирала. Надо что-то ответить мужу, но язык прилип к нёбу и отказывался подчиняться. Выразить сожаление?.. Вежливость требует этого, но как быть с чувством собственничества? И самое паршивое: вера во вмешательство лесного мага сильно пошатнулась. Не зря, — со стыдом подумала Элге, ох, не зря Виррис считает её доверчивой сверх всякой меры. Кто он: всесильный колдун или обыкновенный шарлатан?
Подошла ближе к Маду, прижалась щекой к отделанному золотой вышивкой отвороту сюртука.
— Мне жаль, — кое-как сумела выдавить девушка.
Его руки сомкнулись на её талии, горячее дыхание опалило макушку.
— Сострадательная ты моя, — иронично хмыкнул он. — Ну вот, теперь ты всё знаешь и сможешь при случае давать всяким недалёким сплетникам отпор. Пойдём к гостям, осталось совсем чуть-чуть и — самая главная ночь в нашей новой семейной жизни ждёт нас.
Сказанное Мадом добавило несколько капель отравы в её самый лучший день, но Элге старалась держать лицо.
Гостей осталось совсем мало, большинство уже покинули приём; оставшиеся переговаривались возле столов с угощением или неспешно прогуливались по залу.
Элге отыскала Виррис, и вот за кого, оказывается, можно было от души порадоваться: хорошенькое личико сестрёнки лучилось восторженным весельем, карие глаза блестели то ли от танцев, то ли от пары бокалов золотистого игристого.
— Какая же ты красивая, Элге! Весь день тобой любуюсь! Невероятная невеста, ты знаешь это?
Уголки губ новобрачной сами собой поехали вверх в довольной улыбке.
— А сестра невесты не уступает в красоте и изяществе, ты в курсе? Я видела, видела, как на тебя смотрят! Ты определённо пользовалась на этом вечере успехом, Вир!
— Спасибо, родная. Что-то ведь я тебе собиралась сказать…важное такое, необходимое… Ах, да! Как старшая в нашей семье, я должна бы напутствовать тебя, милая, — вспомнила Виррис. — Но не знаю, как.
— Эту часть обязанностей смело можно пропустить, — со смешком сказала новобрачная, приложив ладони к порозовевшим щекам.
— И я пропущу, ладно? Мне кажется, леди Форриль справится с этой ролью лучше как более опытная в семейных вопросах особа. Точнее — как опытная, без более. А я… я тебя просто обниму, моя хорошая! Я очень, очень рада за тебя, до слёз. Видишь, как все замечательно обернулось для тебя, для лорда Мадвика! И без всяких сомнительных содействий не менее сомнительных шарлатанов из глухомани!