усмешке.
– Вы же знаете, как мне нужны деньги, – пытаюсь оправдать свое легкомыслие.
– Знаю-знаю.
– Думаете, не стоит ему верить? – опасливо интересуюсь я.
– Это ты сама думай, но будь осторожна. – Баба Валя хитро прищуривается. – Павел все-таки в первую очередь мужчина…
– Помню, – обреченно вздыхаю, начиная кусать губы. В том, что он мужчина не возникает никаких сомнений. Еще какой…
– Ну, беги.
Киваю и ухожу. Поднимаюсь в дом Павла и негромко стучу. Никто не открывает. Может, спит еще? К такому раскладу я совершенно не готова, но не уходить же теперь обратно. Осторожно нажимаю на ручку – дверь открывается. Прохожу в дом, стараясь не шуметь.
Кругом тишина, лишь приятный аромат витает в воздухе. Невольно втягиваю его носом и прикрываю глаза, пытаясь разгадать.
– Доброе утро. – Бархатистый голос обрушивается на меня внезапно. Вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь.
Павел оказывается рядом. Так близко, что я чувствую жар его кожи. Становится не по себе. Мурашки медленно ползут по коже, вздыбливая каждый волосок, а в груди беснуются невидимые бабочки-мутанты.
– Доброе, – выдыхаю и инстинктивно делаю шаг от него.
– Кофе будешь? – смотрит в глаза и лукаво улыбается, а у меня внутри настоящий армагеддон.
– Я его не пью…
Не могу даже пошевелиться, лишь часто дышу и нервно облизываю пересохшие губы.
– Напрасно. – Павел небрежно пожимает плечами и делает глоток. – Попробуй, – протягивает мне свою чашку.
Послушно касаюсь губами там, где только что были его губы. Отпиваю глоток, горечь обжигает горло, заставляя поморщиться.
– Невкусно…
Паша тихо смеется и залпом допивает свой кофе.
– Зато бодрит. Чтобы было вкусно, надо добавить сахар, молоко и еще парочку прибамбасов. Если хочешь, я приготовлю…
– Нет, спасибо, – качаю головой, но глаза не отвожу. – Это я пришла готовить завтрак.
– Пожалуйста, – жестом приглашает меня пройти. – Кухня полностью в твоем распоряжении.
– А ты?
– А я на пробежку.
Ставит чашку в раковину и идет к выходу. Провожаю его взглядом, жадно ощупывая каждый сантиметр тела. Боже, какой же он красивый… Так и хочется, чтобы прижал к себе и… В ужасе качаю головой. Что за мысли в голове? Бью по щекам, чтобы прийти в себя и ухожу на кухню.
Готовить завтрак. Блины… как хоть их делать-то? Все вылетело из головы.
Глава 28. Павел
Медленно качу тележку между рядов единственного в городе приличного супермаркета. Цены здесь, конечно, кусаются, но зато продукты выглядят качественными. Лида плетется за мной и практически не участвует в этом мероприятии, но меня такой расклад совсем не устраивает. Мне этот магазин нужен был, как прошлогодний снег. Я вообще отлично живу на подножном корме и кофе. А затеял это все только ради нее, поэтому придется ей как-то встряхнуться и проявить инициативу.
Прохожу мимо горы с упаковками туалетной бумаги и словно случайно задеваю нижнюю пачку.
– Что ты делаешь? – распахиваются от ужаса глаза Лиды.
– Дурачусь, – усмехаюсь я и выпинываю следующую упаковку. Вся эта конструкция начинает заваливаться, пока не рассыпается по полу.
– Что? – Она оглядывается и закусывает губу. – Паша…
Смеюсь, подхватываю тележку и скрываюсь в соседнем ряду. Без зазрения совести открываю бумажный брикет с мукой и рисую на лице белые полосы. Грозно свожу брови и резко разворачиваюсь.
Лида видит меня, пытается сдержать смех, но не удается. Начинает хихикать, а потом и вовсе заливается, вклиниваясь в мою волну. Она словно оттаивает. Напряжение спадает, прогулка в магазине превращается в маленькое приключение. Веселимся, выдумывая всякие мелкие шалости, и без остановки смеемся.
На кассе с трудом делаем серьезные лица. Кассир косится на нас с подозрением, но вслух ничего не говорит. Оплачиваю покупки, и мы выходим на улицу. Одной рукой толкаю тачку, а второй инстинктивно обнимаю Лиду за плечи, притягиваю к себе и целую в макушку. Она льнет ко мне, как кошка, но неожиданно каменеет и резко отстраняется, словно обжегшись.
– Что случилось? – едва успеваю договорить, как кто-то врезается в меня плечом, грубо отпихивая на пару метров в сторону.
– Вот, значит, что тебе нужно? – Молодой парень загораживает собой Лидию. – Нашла богатого папика и рада?
– Леш, перестань. – Она напряженно отступает и зачем-то оправдывается. – Это не то, что ты думаешь.
Смотрю на все происходящее и пытаюсь понять, стоит мне вмешаться или это что-то личное. С одной стороны, для меня больше не существует ее личного отдельно от меня, но с другой – возможно, Лида считает иначе.
– Я думал, ты святая… – шипит этот загадочный Леша. – А ты шлюха обыкновенная.
Вот это он зря. Очень зря.
– Да ты охренел, – вскипаю в секунду, хватаю его за шкирку и встряхиваю, как тряпичную куклу. – Извинись немедленно, иначе…
– Да пошел ты!
Пытается вырваться или зацепить меня кулаками, но не выходит. Я заведомо сильнее его да и опытнее гораздо. Без труда скручиваю в бараний рог, вынуждаю прогнуться в спине и, схватив за волосы, поднимаю голову.
– Я жду, – сжимаю сильнее. Он стонет от боли сквозь плотно сжатые зубы, но упорно хранит молчание.
– Паша, стой, – неожиданно вступается за него Лида. – Не надо, пожалуйста…
– В смысле? – смотрю на нее недоуменно и не знаю, как поступить. Что за ерунда здесь творится? Такое ощущение, что меня ловко водят за нос. Неприятно.
– Отпусти его. Я прошу тебя. – Она умоляюще смотрит на меня, переворачивая все внутри вверх дном. Ревность взрывается внутри, безжалостно опаляя, но отказать ей не могу.
– Извинись и проваливай, – цежу сквозь зубы.
– Извини… – мямлит этот Леша, хмуро глядя на Лиду.
Отталкиваю его подальше, беру тележку и, ни слова не говоря, иду к машине. Лида семенит следом. Закидываю покупки в багажник, помогаю ей забраться в салон и сажусь на водительское кресло. Завожу двигатель и мерно барабаню пальцами по рулю, глядя в лобовое стекло. На душе как-то неспокойно и некомфортно. Недосказанность сильно напрягает.
– Объяснишь? – спрашиваю я, гипнотизируя пространство перед собой.
– Это мой одноклассник… – тихо говорит Лидия и обхватывает себя руками, словно пытается согреться.
– Судя по всему не просто.
– Он ухаживал за мной, – выдыхает она и отворачивается к боковому окну. – Хотел встречаться, я отказала…
Может быть правдой. Да и парень этот совсем юнец.
– Почему?
– Я не любила его. – Лида равнодушно пожимает плечами. – Я никогда никого не любила…
В груди становится необычайно тесно от ее слов. Никогда и никого. Звучит так многообещающе, что становится тяжело дышать. Отчаянно хочу стать первым, точнее, единственным для нее.
– Он хороший, просто жизнь не задалась… Несчастный он и недолюбленный. Жалко его…
– Какая же ты сердобольная, – качаю головой и невольно улыбаюсь.
Ладно, пусть живет этот недолюбленный,