Читать интересную книгу Воля Императрицы - Тамора Пирс

Всё накрыло темнотой. Неожиданно Браяр обнаружил себя ползущим по кучам влажных и вялых тел, пробираясь на ощупь и содрогаясь. Он знал, что ползёт по трупам. Он вытянул руку, и ощутил гаснущую вспышку зелёной магии, магии растений. Крича, он прижал к груди умирающую Розторн.

* * *

— …знаю, что это плохая мысль — будить спящего, но не было похоже, что сон тебе нравится, и если мне не удастся тебя разбудить, то придётся звать одну из Вимэйсэс, хотя…

Браяр схватил тощую руку Жэгорза и сел, гневно глядя мужчине в глаза. Видно было хорошо: Жэгорзу удалось зажечь свечу.

— Даже не смей, — тихо приказал Браяр. — Им нельзя знать, что ты застал меня блеющим как ребёнок — усёк, шизик? А то я тебе на губу подсажу зелени, которая срастит тебе зубы намертво, понял?

Жэгорз уставился на него, моргая своими странными, светлыми серо-голубыми глазами:

— Не думаю, что это возможно, — ответил он. — Не поверю, что она сможет прицепиться к зубам.

— У неё есть липучки, и она заползает в трещины.

Осознав, что тот не собирается на него стучать, Браяр отпустил руку Жэгорза:

— Это всего лишь сон.

Жэгорз сел в изножье своей койки, скрестив ноги:

— Значит, для моих снов ты мне капли дашь, а себе — нет?

Браяр потёр гудевшую голову:

— Только этого мне не хватало — шизик, который говорит дело, — проворчал он. — Кроме того, твои сны — бред, а мои — настоящие. Кроме некоторых моментов. И те тоже могли бы воплотиться в жизнь.

— Но Вимэйси Трис думает, что мои — тоже настоящие, — рассудительно указал Жэгорз.

— Вимэйси Трис слишком много думает, и слишком много чешет об этом языком, — проворчал Браяр. — Тебе следует сразу это усвоить.

— Если я это усвою, ты примешь капли? — спросил Жэгорз.

Браяр уставился на него, озадаченный и смущённый, затем начал тихо смеяться:

— Ты хоть и сумасшедший, но если тебе что пришло в голову, то ты этого не оставишь, — сказал он, когда Жэгорз поднял бровь. — Как насчёт сделать нам обоим снотворного чая вместо капель? Одна чашка на нос — и всё будет путём.

По крайней мере Жэгорза чай загнал обратно в кровать. Браяр знал, что на него самого чай подействует лишь как успокоительное. Вместо сна он пододвинул к столу свой стул и обняв ладонями ствол своего шаккана, позволяя вековому спокойствию дерева изгнать из своих снов последние остатки ужаса, из-за которых он теперь так не хотел спать в одиночестве. Глядя на дерево, Браяр осознал, что пока он занимался приготовлениями для явления ко двору, шаккан тайком выпустил несколько новых почек.

— Мило, — сказал он, мрачно улыбаясь. — Тем не менее, они у тебя не останутся.

Когда горничная пришла, чтобы разбудить их до зари, она обнаружила, что Браяр спит, положив голову на стол и обняв одной рукой свой шаккан. Рядом с деревом на подносе лежали его подрезанные поздней ночью росточки.

Глава 8

30й день Луны Гуся, 1043 П.К., между Домом Ландрэг в Данкруане и Клэйхаматом Ландрэг (Поместьем Ландрэг), Наморн

Ризу, Джак, Фин и Кэйдлин прибыли с зарёй, как раз когда конюхи выводили коней для Сэндри и её спутников. Все сонно поздоровались друг с другом. В такой час никто не жаждал беседовать. Жэгорз, который прошлым вечером выказывал тенденцию говорить быстро и часто, молча кутался в найденный для него залатанный плащ. Он выпучил глаза на сонного коба, которого ему седлали, но оказавшись верхом на крепком мерине, он держался достаточно хорошо.

Амброс, натягивая перчатки для верховой езды, нахмурился, глядя на их пугало.

— Как мы объясним его присутствие? — поинтересовался кузен Сэндри. — Нельзя просто добавлять в свой антураж незнакомцев, начнутся вопросы, Кузина, в частности — когда ты приехала к нам совсем без охраны и слуг.

Сэндри бодро смотрелась в своей цветочно-розовой ездовой куртке и шароварах, но её мозг всё ещё спал.

— Амброс, как ты вообще можешь думать о таких вещах в такой час? — потребовала она, и зевнула.

Он глядел на неё снизу вверх холодными голубыми глазами, пока она садилась верхом на свою кобылу.

— Потому что за воротами будет по крайней мере два шпиона, и ещё больше — по дороге, — добавил он. — В Наморне юные дамы не имеют такой свободы, какой они, похоже, обладают на юге, Кузина. И для этого есть хорошие причины.

Джак сонно опирался на луку седла:

— А нельзя просто позволить шпионам гадать, а решить уже потом, когда проснёмся? — спросил он.

Амброс зыркнул на него, сжав губы.

— Я думаю, что мы, предположительно, тоже должны быть шпионами, — сказала Кэйдлин, бывшая прошлым днём довольно оживлённой. — Но это глупо, ведь чтобы шпионить, нам нужно сначала проснуться.

Она отхлебнула из фляжки, от которой в холодном утреннем воздухе шёл пар:

— Кто хочет чаю?

— Он — мой секретарь, ясно? — потребовала Сэндри, потеряв терпение. — Я не осознавала, какую сложную социальную жизнь я должна вести в Наморне, поэтому мне пришлось нанять наморнского секретаря, Кузен — теперь ты доволен? Можно нам жить дальше?

Амброс фыркнул и сел верхом на своего мерина. Жэгорз оглядел своих спутников и охрану:

— Секретарь? У меня даже нет перьев, и чернил, и…

Браяр наклонился и хлопнул его по плечу:

— Я обеспечу тебя по первому классу, — заверил он Жэгорза. — Ты будешь королём секретарей.

Когда пара охранников открыла ворота, всадники выстроились парами, чтобы проехать через них. Ведя их группу вместе с Амбросом, Сэндри услышала, как Жэгорз пожаловался:

— Я даже не уверен, что умею писать.

«А я-то думала, что это Трис у нас всё время тащит домой всякую бездомную живность», — думала Сэндри, качая головой, пока они ехали по Главной Улице. «Теперь она втянула в это Даджу, Браяра и меня». Она искоса бросила взгляд на Амброса, который по-прежнему сжимал губы. Она ничего не могла с собой поделать: уголки её собственных губ поползли вверх. «Хотела бы я услышать, как Амброс будет объяснять, почему у меня социальный секретарь, который не умеет писать».

Как Трис и предупреждала их прошлым днём, дождь начался сразу после того, как слуги закрыли за ними ворота. Амброс остановил всю компанию, глядя на Сэндри, в то время как Ризу застонала, а Кэйдлин чихнула.

Сэндри обернулась в седле.

— Трис? — спросила она.

Трис, уже успевшая уткнуться в книгу, вздрогнула и подняла взгляд. Сэндри ткнула пальцем в лившуюся с неба воду — хотя даже Трис должна была заметить дождь, когда её книга начала намокать! — подумала она.

Рыжая зыркнула на облака. Хотя Сэндри ничего не увидела и не почувствовала, морось разошлась в стороны, стекая по обе стороны их отряда, как если бы они были накрыты стеклянным щитом. Трис огляделась, чтобы убедиться, что все, в том числе охранники и вьючные лошади, попали под её защиту. Затем она подняла брови, задавая немой вопрос «Так пойдёт?».

«Вот это наша Трис», — думала Сэндри, смирившись с эксцентричностью своей сестры. Она кивнула и повернулась обратно к Амбросу, который с неуютным видом глазел на Трис. Сэндри ткнула его обутой в сапог ногой. Вспомнив, где он находится, Амброс пустил своего коня рысью, хотя взгляд его не отрывался от изгибавшегося прочь над их головами дождя. Остальные поехали следом, хотя охранники и придворные явно замешкались.

Сэндри поравнялась с Амбросом. «Надеюсь, он научится спокойно воспринимать странные магии», — подумала она. «Он их будет видеть всё лето, и они не всегда будет милыми и тихими — вроде отвода дождя».

Учитывая ранний час, движение на улицах вокруг дворца было редким. Спустившись в коммерческую часть города, они начали встречать больше прохожих. Снабжавшие город повозки приезжали сюда, чтобы разгрузить продукты, мясо, яйца и сыр. Их группа замедлилась ещё больше по мере приближения к воротам и на шедших от них за город дорогах. Однако, когда они удалились от города на несколько миль, движение уменьшилось. В целом они ехали быстро. Сэндри дивилась тому, как много места им уступают на дороге, пока не осознала, что все, у кого хватало времени заметить невидимый щит над их головами, удалялись от их группы настолько, насколько позволяла ширина дороги.

К середине утра они остановились в приличных размеров постоялом дворе, где Амброса узнали и незамедлительно обслужили. Всадники спешились, чтобы выпить горячего чаю со свежими булками, пока конюхи чистили их коней. В сёдла они вернулись уже взбодрившимися и более весёлом расположении духа, не смотря на пасмурную погоду. Кэйдлин заняла место Сэндри рядом с Амбросом, болтая о придворных новостях и о четырёх непоседливых детях Амброса. Джак ехал с Сэндри, указывая ей на достопримечательности. Фин и Браяр ехали вместе, беседуя о лошадях. Поскольку Трис не отрывалась от книги, а Жэгорз предпочёл забиться между вьючными лошадьми и остальными охранниками, Ризу и Даджа вскоре разговорились. У Ризу был нескончаемый запас придворных историй. Вскоре Даджа осознала, что многие истории также служили предостережением о разных придворных персонах, в частности — об императрице. Обрисованный Ризу образ Берэнин являл женщину, которая твёрдо намеревалась, чтобы всё было так, как она хочет.