оказалось и большое количество солдат, потерявших или оставивших свои воинские части. Лаш сообщает, что с помощью офицерских патрулей было выявлено «поразительно большое число таких солдат». Из них и солдат, попавших в город с других участков фронта, было сформировано несколько батальонов и направлено на передовую.
Иная ситуация сложилась в немецкой историографии. Комендант Кенигсберга Отто Лаш назвал на допросе численность немецкого гарнизона «более 100 тыс.». Причем повторил это число дважды: «Общая численность подчиненных мне войск вместе с фольксштурмом и полицейскими частями составляла более 100 тыс. человек», — и несколько позже: «Мы потеряли всю 100-тысячную армию под Кенигсбергом. Раненых было до 30 тыс. человек, убитых тоже было много»[181].
Позднее, вернувшись из плена, в котором он провел около 10 лет, Лаш начал писать мемуары, используя воспоминания немецких генералов и офицеров, свидетельства очевидцев. Его книга «Так пал Кенигсберг» не имеет документальной основы, не содержит аналитических выводов и обобщений, но изобилует эмоциями. В ней бывший комендант крепости говорит уже о 35-тысячном гарнизоне[182].
Числа, приведенные в его мемуарах, вызывают большие сомнения. Например, рассказывая о подготовке города к обороне, Лаш пишет:
«Сколько пехотных батальонов, пулеметных и противотанковых рот сформировал штаб Вюрдига за время осады Кенигсберга, я уже не могу сказать, потому что данные утеряны. По моим подсчетам, через штаб по формированию войск на фронт было отправлено около 30 тыс. человек»[183].
Однако различных формирований на самом деле было гораздо больше. Например, житель Кенигсберга Фриц Хаазе, задержанный в расположении 50-й армии в районе Кведнау, на допросе 16 марта 1945 г. сообщил, что формированием фольксштурма занимались партийные комитеты. Еще в феврале партийный комитет «Прегель» сформировал батальон V-95 (римской цифрой V обозначался номер партийного комитета, а арабской — порядковый номер батальона). Батальоны численностью до 400 человек в каждом имели в своем составе 3–4 роты[184]. Лаш упоминает о 8 батальонах фольксштурма, но, судя по нумерации, их было значительно больше.
Итак, по Ляшу, во вновь сформированных во время осады Кенигсберга немецких подразделениях оказалось 30 тыс. солдат и офицеров. Кроме них, значительное количество немецких войск находилось на передовой, обороняя город. Надо учитывать и пополнение гарнизона из внешних источников, которое осуществлялось немецким командованием вплоть до самого штурма. Так, в декабре 1944 г. в Хорне (Австрия) был сформирован маршевый батальон в количестве 300 человек, который в феврале 1945 г. занял позиции в районе Пальмбургского моста (до 2016 г. — так называемый Берлинский мост через р. Преголю в восточной части Калининграда)[185]. Видимо, количество 35 тыс. военнослужащих, составлявших, согласно мемуарам Лаша, гарнизон Кенигсберга в марте — апреле 1945 г., явно неточно, но его приняли на веру другие немецкие исследователи[186]. А у тех же Диккерта и Гроссмана данные еще более неопределенные: «На момент капитуляции в городе еще должны были находиться от 30 тыс. до 35 тыс. солдат»[187].
Впрочем, эти же цифры можно найти и на страницах книг российских авторов. В частности, оценку Лаша разделяет калининградец С. Гольчиков[188].
План операции и штурм Кенигсберга
В соответствии с планом операции главный удар по крепости должен был наноситься с северо-запада и севера в общем направлении на юго-восток 43-й и правым флангом 50-й армий (двумя корпусами, третий стрелковый корпус переходил к обороне по восточным границам города, блокируя часть сил немцев на этом направлении), с юга — 11-й гвардейской армией. 39-я армия наносила вспомогательный удар западнее Кенигсберга в южном направлении и после выхода к заливу Фришесс-Хафф должна была иметь в готовности один стрелковый корпус для удара в направлении на Кенигсберг и два стрелковых корпуса для наступления на Фишхаузен, 2-я гвардейская и 5-я армии — сковывали силы противника на Земландском полуострове[189]. Наступающих поддерживали подразделения обеспечения и огневой поддержки (артиллерия, инженерные войска и другие; как правило, они придавались на усиление стрелковым подразделениям) и авиация.
Полковник Васильев впоследствии писал:
«Такое решение предусматривало мощный удар трех (выделено мной. — Г. К.) армий непосредственно по крепости и прочное обеспечение правого фланга наступающих с севера армий от возможных контрударов противника со стороны Земландского полуострова»[190].
Значительно позже об этом же сообщал и К. Н. Галицкий: «Таким образом, овладение самим Кенигсбергом возлагалось непосредственно на 43-ю, 50-ю и 11-ю гвардейскую армии»[191]. Численность личного состава этих армий и должна составлять общую численность группировки, предназначенную для взятия города.
Как видим, перевес в живой силе у советских войск был не очень значительным. Чего не скажешь о технике: был абсолютный перевес советских войск в авиации, подавляющий — в танках, значительный — в артиллерии. В то же время перевес в технике при бое в городе — понятие относительное. Известно, например, что при штурме города танки достаточно легко поражаются ручными противотанковыми средствами из подвальных этажей, развалин домов. Но танк, находящийся в обороне, на укрытой позиции, значительно повышает свою боеспособность.
Еще более нивелируется перевес в авиации. Из-за нелетной погоды была практически сорвана авиационная подготовка штурма. В ночь на 5 апреля налет на город удался двум дивизиям легких У-2, но большого урона немцам они нанести не могли. Около сотни самолето-вылетов смогли сделать фронтовые двухмоторные бомбардировщики, а из сорока тяжелых бомбардировщиков 18-й воздушной армии только пятнадцати удалось выйти к городу. Погода не улучшилась и 6 апреля — в первый день штурма: бомбардировочной авиации удалось совершить всего 85 самолето-вылетов вместо 1218 запланированных. Всего же за первый день штурма все рода авиации совершили чуть более тысячи самолето-вылетов вместо четырех тысяч запланированных. Наибольший успех был достигнут авиацией во второй день подготовки, когда было совершено 4700 самолето-вылетов и сброшено более 1600 тыс. тонн бомб[192]. В последующие же дни штурма применение авиации стало опасным для своих войск, вклинившихся в оборону противника.
Перевес же в артиллерии был и так незначительным, а немецкие артиллеристы вели огонь из укрытий, по заранее пристрелянным целям.
При всем том что все рода войск внесли достойный вклад в успех штурма крепости Кенигсберг, следует отметить, что основные усилия пришлись на долю сухопутных войск, прежде всего пехоты и войск, ее обеспечивающих: саперов, связистов и др.