сумели полностью укомплектовать армии личным составом и провести необходимую подготовку солдат, офицеров и генералов к операции.
При анализе численности советских войск, участвовавших в штурме города-крепости Кенигсберг, необходимо обратить внимание еще на один момент, впервые в историографии Восточно-Прусской операции использованный полковником А. В. Васильевым.
Говоря о количественном составе армий, предназначенных для штурма города, он вводит термин «активный боец». В каждой из армий насчитывалось 9-10 тысяч активных бойцов.
Естественным следует считать то, что вся 106-тысячная группировка советских войск не приняла непосредственное участие в штурме города-крепости. Это было физически невозможно. Чего не скажешь об обороняющихся: в критические моменты каждый боец гарнизона, независимо от его военной специальности и подготовки, берет в руки оружие (по крайней мере, должен взять) и принимает участие в обороне.
Укрепленные рубежи и позиции противника преодолевали специально подготовленные для этого подразделения: штурмовые группы и штурмовые отряды. Их основу составляли стрелковые роты (активные бойцы).
К. Н. Галицкий указывал, что штурмовые отряды создавались чаще всего в составе стрелковой роты (50–60 человек), усиленной одним-двумя 45-мм орудиями, двумя орудиями полковой артиллерии, одним-двумя орудиями дивизионной артиллерии, одной 122-мм пушкой, одним-двумя танками (или СУ), взводом станковых пулеметов, взводом 82-мм минометов, отделением (взводом) саперов и отделением (взводом) огнеметчиков. Штурмовой отряд, в свою очередь, делился на группы: атакующую — в составе 20–26 стрелков, автоматчиков, ручных пулеметчиков, огнеметчиков и отделения (5–7 человек) саперов; закрепления — в составе 8-10 стрелков, взвода станковых пулеметов, 1–2 орудий и отделения саперов; огневую — в составе артиллерийских подразделений, минометов, танков (СУ) и резерва ― 10–15 стрелков, несколько пулеметов и 1–2 орудий. Штурмовой отряд состоял как бы из двух частей: одна, активно действующая впереди (атакующие группы), имела легкое вооружение, а вторая, поддерживающая, имела тяжелые виды оружия.
И только при взятии особых объектов (например, фортов) использовались другие средства: артиллерия большой мощности, самоходные артиллерийские установки крупных (152-мм) калибров, авиация и т. д. Но непосредственно в атаку шли именно стрелковые роты, активные бойцы. По данным табл. 2, их численность составила 24473 человека.
Таким образом, Кенигсберг был взят штурмом подразделениями общей численностью 24,5 тыс. человек. Конечно, при поддержке и обеспечении сил и средств всех родов войск.
Впервые обобщенные данные о численности немецких войск, оборонявших Кенигсберг, также представил начальник отдела по использованию опыта войны оперативного управления штаба 3-го Белорусского фронта полковника. В. Васильев. Летом 1945 г. он сообщал, что «на фронте армий», изготовившихся к штурму города, немецкое командование сосредоточило 548-ю, 561-ю, 367-ю и 69-ю пехотные дивизии, 2-й крепостной и 75-й охранный полки — всего 23300 человек личного состава, 425 артиллерийских орудий, 16 танков и самоходных артиллерийских установок (САУ). Кроме того, по его данным, «перед фронтом армий» стояли немецкие полки и батальоны усиления общей численностью примерно 20 тыс. человек, 220 орудий, 25 танков и САУ. В резерве немецкого командования находилась 1-я пехотная дивизия (6,1 тыс. человек, 124 орудия, 8 танков и САУ), а на позициях восточнее Кенигсберга — части из состава 61-й пехотной дивизии (3,5 тыс. человек, 60 орудий). Таким образом, в строевых частях противника имелось 52,7 тыс. человек личного состава при 819 орудиях, 49 танках и САУ[175].
Кроме них, в крепости были дислоцированы специальные и тыловые части, а также подразделения фольксштурма. Пленные сообщали, что среди оборонявшихся было много призванных с военных заводов, военнослужащих ВВС, автомобильных подразделений, артиллеристов и военных моряков. Эти нестроевые части тоже принимали участие в боевых действиях. Васильев уточняет: «Всего в Кенигсбергском гарнизоне вместе с тыловыми частями, как выяснилось впоследствии, имелось более 130 тыс. человек»[176]. По сути, последняя цифра была калькой с оперативной сводки Совинформбюро за 10 апреля, в которой также сообщалось, что немцы в ходе штурма Кенигсберга потеряли убитыми до 42 тыс. человек, а в плен сдались более 92 тыс. солдат и офицеров[177].
Советская историография однозначно приняла на веру сводку Совинформбюро, и указанные цифры вошли практически во все официальные издания, мемуаристику и исследования[178].
Следует заметить, что Васильев готовил раздел отчета, используя данные своей разведки и боевые донесения войск. Естественно, эти данные нуждались в уточнении, в том числе с использованием немецких источников. Однако документов немецкого командования не сохранилось, да и к тому времени оно уже плохо разбиралось в обстановке. Опросы военнопленных были обработаны позднее, хотя до настоящего времени они еще не стали предметом тщательного изучения. Данные советской военной разведки, естественно, не были абсолютно точными. Но, как бы там ни было, в канун штурма советское командование было твердо уверено, что окруженная группировка немцев насчитывает около 60 тыс. человек[179].
Наиболее востребованной немецкими историками остается фраза генерала О. Лаша (или Ляша — используются оба варианта написания фамилии) о том, что в этих боях 250-тысячная советская группировка имела против себя всего 35 тысяч немецких войск[180].
Генерал от инфантерии Отто фон Лаш был комендантом крепости Кенигсберг и руководил обороной города до последнего дня боев в апреле 1945 г. До 1955 г. находился в советском военном плену. После освобождения начал работать над мемуарами, пользуясь в основном своими воспоминаниями и свидетельствами очевидцев. Мемуары «Так пал Кенигсберг», не имевшие документальной основы, не содержат поэтому в себе аналитических выводов и обобщений, но изобилуют эмоциями. Впрочем, отдельные факты, сообщаемые О. Лашем, использовались и продолжают использоваться современными исследователями. Не всегда критически. Цифры, введенные им в оборот, используются практически во всех изданиях немецких авторов, обращающихся к теме последнего периода существования Кенигсберга, хотя должного обоснования не имеют. Классическим примером того, что Лаш не всегда приводит объективные сведения, служит его упоминание о полном отсутствии у оборонявшихся авиации. Действительно, в Кенигсберге не было ни одного самолета. Но они и не должны были там быть. Немецкая авиация базировалась на аэродромах Земланда и насчитывала 170 самолетов, которыми пыталась оказать помощь оборонявшимся. Другое дело, что многого сделать она не могла из-за полного господства в воздухе советских ВВС.
Вообще же можно говорить о том, что Лаш с самого его назначения комендантом крепости 28 января 1945 г. и до дня падения Кенигсберга так и не смог установить точно, какими же силами и средствами он защищал город. После окружения города в конце января в нем скопилось большое количество обозов и мирного населения. Но одновременно в Кенигсберге