Они с Анной направились на кладбище, переждать день. Нестор Карлович до вечера покинул их, собравшись по каким-то своим делам. Жак и Анри отправились искать подмогу среди своих сородичей, а Булыжника, как всегда, Анна отправила на разведку. Надо было изучить подступы к дворцу Дюссельдорфов, слабые места в охране.
10
Антон и Анна шли по заросшей дороге. Местами на ней попадались участки булыжной мостовой, но в основном — грязь и лужи. По сторонам, поросшие мхом, громоздились гранитные валуны. Порой встречались небольшие дома, в основном — деревянные. Большинство — покосившиеся, с просевшими крышами и черными глазницами окон. От них веяло страхом и безысходностью, и Антон невольно ускорял шаг.
Вскоре дорога привела к воротам в невысокой ограде. За чугунной оградой, среди лип и каштанов, виднелись могилы и склепы.
«Кладбище. Смоленское, — подумал Антон. — Но, разумеется, не совсем такое, как было прежде…»
Скрипнула чугунная калитка, и Анна потянула Антона за руку:
— Идем, что встал?
— Меньше всего в этом мире мне хотелось бы оказаться на кладбище… — задумчиво ответил Антон и пошел вслед за Анной.
Они пошли вглубь по едва заметной дорожке. Было тихо, лишь чуть шелестел дождь. Вдруг Антону померещилось, что он слышит жалобные всхлипы:
— Анна?
— Что?
— Ты плачешь?..
Анна повернулась к нему. Сперва показалось, что она и вправду плакала, но потом Антон решил, что это все же дождь. Боль и тоска затаились в ее взгляде, но вместе с этим, там было столько твердости и силы, что было невозможно представить, что эта женщина способна так жалобно всхлипывать. Антон невольно залюбовался ею. Темные волосы, большие, светлые глаза… ее лицо, столь необычное, показалось Антону удивительно прекрасным.
Снова послышались всхлипывания. Антон резко повернулся: мраморный ангел, в скорби навеки склонился над чьей-то могилой. Иногда его плечи чуть подрагивали, с крыльев, исщербленных и поросших мхом, капала дождевая вода. Это он всхлипывал, оплакивая усопшего.
— Прости, Анна, я просто подумал… — начал Антон.
— Ничего. В чем-то ты прав. Раньше тут жил Алексей…
Они так и шли по дорожке между могил. Под ногами то хлюпала вода, то шуршали опавшие листья. Дождь не прекращался. Анна рассказывала про Алексея, о том, как жили они раньше, как любили, не думали ни о чем и были друг для друга целым миром. Она рассказала, как глуты сцапали Алексея, и Антон понял, почему она решилась штурмовать острог. Анна продолжала говорить. Антон почувствовал, что ей ужасно плохо и тоскливо, и что если она замолчит, то точно заплачет. Он обнял ее за плечи и чуть прижал к себе.
От Анны пахло тиной, но не так, как от химер в Лебяжьей канавке, по-другому. Этот запах напомнил ему, как он впервые приехал в Петербург на праздник белых ночей. Стояла прохладная погода, и от Невы тянуло свежестью, сыростью и немного тиной. Так же пахла и Анна. Русалка…
Анна остановилась:
— Пришли.
Они стояли возле склепа, выполненного в готическом стиле. Рядом рос огромный каштан. Антону показалось, что дерево приподняло ветви, пропуская путников.
Склеп чуть покосился, местами осыпалась штукатурка, на замшелой крыше торчали пучки пожухлой травы.
— Алексей жил здесь, в этом склепе? — спросил Антон, просто чтобы хоть что-нибудь сказать.
— Да. Здесь мы и встретились с ним… здесь виделись в последний раз, — вздохнула Анна и тронула ржавую решетку, закрывавшую вход.
Они вошли. Внутри было темно, и Антон не сразу заметил, что в дальнем углу кто-то сидит. Анна первая увидела незнакомца.
— Прочь! — зашипела она.
Человек — или не человек? — поднялся и молча, бочком направился к выходу. Он старался держаться как можно дальше от Анны, поэтому прошел совсем рядом с Антоном. Антон разглядел его. Зомби. Одна его рука не то разложилась, не то — была съедена, одежда драная, он прихрамывал. Рассмотреть лицо незнакомца Антону не удалось, да и не хотелось особо, но вдруг он почувствовал что-то удивительно знакомое в этом мертвеце. Рубашка. Рваная, но дорогая, и, к тому же, явно не девятнадцатого века… а еще лакированные туфли…
— Владимир Анатольевич?! — воскликнул Антон, выбежал вслед за зомби и схватил его за руку, не обратив даже внимания, что она — лишь скелет руки.
— Антон?.. Антоха!!! — Владимир Анатольевич обернулся.
Антон взглянул на него и опустил глаза. Лицо Владимира было так же местами изъедено, как и правая рука, пожелтело и вид приняло неживой, только глаза, как и раньше, добрые и веселые, казалось, улыбались, но как-то печально.
— Эх, Антоха! А я-то думал, один здесь оказался… да еще и это! — Владимир Анатольевич продемонстрировал свою руку. — Жуть. Но не болит, как ни странно… а эта ведьма… вы знакомы? — он кивнул на Анну.
— Да. Недавно познакомились. Она добрая. Мне помогла, Ленку из острога вызволила…
При слове «добрая» Анна презрительно поморщилась и исчезла в склепе, оставив Антона общаться с зомби.
— О! И Ленка здесь?! — обрадовался Владимир Анатольевич.
— Да… — Антон замялся, — только она теперь не Ленка. Да, вроде, Ленкой и не была никогда. Она теперь, видите ли, Ортала.
— Ортала! — теперь зомби выглядел удивленным. — Ну надо же! Тут на кладбище только и говорят о ней. Так это, оказывается, Ленка наша…
— Кто говорит? — насторожился Антон.
— Так зомби другие. Такие же мертвяки, как я, только давно тут живут… — Владимир погрустнел, — …да что мы все обо мне?.. Сам-то как?
— Плохо, Владимир Анатольевич, — честно признался Антон. — Много приключилось всего, так сразу все и не расскажешь… но и я теперь — не совсем я…
— Ну, я, вроде как, тоже, — усмехнулся Владимир и вновь продемонстрировал обглоданную руку.
— Вижу, — вздохнул Антон. — А я, кстати, видел вас, там, на Фонтанке, возле дома… в гробу. Расстроился, конечно… а все не так уж и плохо, наверное… как вам ожить-то удалось?
— Черт его знает, Антоха, черт его знает… очнулся — в гробу лежу, здесь, на кладбище, а монстры какие-то жрут меня, понимаешь… Раскидал их, да деру! Думал, в больничку б надо, да потом огляделся и понял, что к чему… то есть не понял, конечно, но уяснил, что больнички тут точно нет. В общем, думаю, куда бы мы ни попали, явно не в рай… Кстати, у тебя закурить не будет? Все бы отдал за пару затяжек!
— Не. Все менты отобрали… жандармы то есть. Вот, только жетон один на метро остался… за подкладкой был.
— Дай глянуть, — горько усмехнулся Владимир Анатольевич, — хоть что-то родное…
Антон протянул зомби жетон:
— Оставьте себе!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});