чтобы у меня хватило времени переодеться.
Я вспомнила, что принимаю Немова в домашнем костюме, купленном хоть и по моему вкусу, но призванном вызвать интерес у мужчины. Мысленно я порадовалась, что для текущего дела выбрала костюм в восточном стиле со стойкой-воротником и застёгивающийся на все пуговицы.
Никакого легкомысленного декольте и обнажённых ног.
— Иди, что стоишь?
Я встрепенулась и, не говоря ни слова, метнулась в ванную. Там оставались мои вещи, которые я приготовила, чтобы отправиться в магаз. И к связному Шелестина, который должен был посвятить меня в тонкости ландшафтного дизайна. Я же не собиралась на самом деле ходить на занятия с Алей!
Только закрывшись на засов, поняла, что приготовила не те вещи. Блин, совсем забыла про дело! По легенде я должна была одеться и позвонить Виктору, чтобы сбивчивым тоном объяснить ему, что мы с Алей повздорили, и та в слезах выбежала из квартиры.
Мы немного поищем её, покатавшись по городу, а потом клиентка объявится сама. План неидеальный, этим и хорош. Смахивает на правду.
Так вот, для такого дела я приготовила романтическую одежду, в которой отчим Али разглядел бы во мне хрупкую отчаявшуюся деву, заламывающую тонкие бледные руки в надежде обрести рыцаря. А с Немовым мне хотелось быть закрытой на все замки и пуговицы.
Однако выхода не было. Не бежать же полуголой обратно в комнату, где он меня ждал, чтобы рыться в шкафу и искать то, что нужно!
— Ждёшь кого-то? — усмехнулся он и медленно окинул меня взглядом. Посмотрел в лицо, спустился ниже, в декольте, и закончил осмотр, заценив стройные ноги. Платье доходило до колен, но имело небольшой вырез, который мне сейчас хотелось наскоро зашить белыми нитками.
— Да. Мужчину.
Отвечать по-иному было бессмысленно. Бывает, что правда — лучшее оружие, бьющее в самое уязвимое место. Например, в самолюбие.
— В другой раз увидитесь. Поехали.
Он оказался рядом, грубо схватил меня за плечо и потащил к входной двери. Я упиралась, рукав чёртового тонкого трикотажного платья треснул, и только это заставило его ослабить хватку.
— Доволен? Что тебе от меня нужно? Деньги?
— Зачем мне твои гроши? — угрожающе произнёс он и снова приблизился. Мы дышали в лицо друг другу, я смотрела в его стальные глаза и желала лишь избавиться от прошлого.
— А кто сказал, что тебе нужны гроши?
Унижение деньгами — опасный приём. Я применила его на автомате, не задумываясь о последствиях, что случалось со мной крайне редко. Никогда не случалось.
— Хочешь сказать, что работала не ради денег? Ради искусства? Так говорит любая проститутка.
— Наверное, ты со многими из них знаком лично.
Я отступила, наткнулась на кресло и чуть не упала. Упала бы, если бы Немов не схватил меня за руку.
— Пусти и уходи. Мы съедем завтра же.
— Мы? Нет, я всё равно тебя найду.
Романтичная фраза. Как часто я представляла, что Филипп говорит мне её, но совсем иным тоном. Не так, как теперь.
— Зачем? — выдохнула я, понизив голос почти до шёпота. Наверное, связки подвели. Чувство опасности было таким острым и терпким, как предчувствие секса.
— Хочу отомстить своей сестре, и ты мне в этом поможешь, Лара.
— Прости, я не в деле, — ответила я, стараясь больше не смотреть в глаза. Он отпустил мою руку, дав мне иллюзию свободы, но когда я попыталась пройти мимо, схватил меня, как хищник, выпрыгнувший из засады, и прижал к стене.
— В деле. Думаешь, сможешь выйти сухой из воды?
Его рука на моей шее, большой палец в ямке между ключицами и жилка под ним, бившаяся с такой силой, что у меня темнело в глазах.
— Пусти меня, я расплачусь с тобой. Но позже.
— Нет, сейчас.
И это началось, но совсем не так, как я представляла нашу встречу после долгой разлуки. Да и была ли она, эта разлука?
Моё бедное, никогда не нравившееся мне платье, рвалось под его напором. Он не целовал меня в губы, не искал взгляда, а просто пользовался беззащитным положением той, кого прижал к стене.
И всё же в его страсти, приправленной жёсткостью и бессердечием, я находила особую прелесть жертвы, у которой не осталось выбора. А значит, можно расслабиться и принимать ласки, о которых мечтала. И сохранить лицо перед ним и самой собой.
Впрочем, эти мысли пронеслись вихрем и сгинули. Оставили наши тела общаться на том языке, на котором им было привычнее и легче.
Я выгибалась, стонала, подмахивала бёдрами, ластилась, словно блудливая мартовская кошка, и не было для меня никакого «потом». Находиться в моменте, так, кажется, принято говорить?
И когда всё закончилось, уткнулось ему в шею, вцепившись рукой в футболку, чтобы не смог отстраниться.
— Я рада, что ты пришёл, — слова вырвались раньше, чем я успела подумать, стоит ли раскрываться.
По уму нет. Надо молчать, цинично улыбаться, скрывать, что внутри сидит маленькая девочка, жаждущая ласки и тепла. Любви, пусть и в таком странном виде.
Я даже не подозревала, что она вообще у меня есть. Ранимое дитя. А, поди ты, и я попалась! Как дурочка, которой я была лет шесть назад, тогда тоже влюбилась, но меня отвергли, впрочем, драмы не было, так, лёгкая интрижка с его, и слепая влюблённость с моей стороны.
— Я приду ещё.
И наши руки разомкнулись. Поймала себя на мысли, что пальцы, сжимающие его футболку, не хотят отпускать Немова, но усилием воли я придала лицу беззаботное выражение и пожала плечами.
— Приходи. Развлекаться я люблю.
Смотреть в его лицо было больно, словно на солнце без солнцезащитных очков. Я не хотела видеть то равнодушие, которое показывала сама, поэтому сбежала в ванную комнату. Закрылась на щеколду, включила воду и посмотрела в зеркало.
Нет, себя бы я обмануть не могла, а его — вполне. Если сейчас он уйдёт, то это мне на руку: продолжу выполнять задание безо всяких препятствий, ведь, Немов больше не явится. Если нет, то придётся сообщить Шелестину. Скрыть такое не под силу, босс узнает, и будет ещё хуже.
И всё же я не могла отгораживаться дверью ванной долго.
— Я сейчас приду и едем, — бросил Немов через плечо и тоже пошёл в душ. Вскоре я услышала звук льющейся воды.
Лучшего момента не представится. Решать надо сейчас.
Я схватила телефон и набрала номер Нади.
Глава 8
— Я всё поняла, жди указаний, — быстро проговорила Надя и отключилась. Ну вот и славно, дело сделано.
Мелькнула мысль, что после того, как стану свободной, я наберу Фила и