Вернувшись обратно в гостиную, девушка опустившись в кресло обхватила себя за плечи руками. Ее немного всю потряхивало, что не утаилось от внимательного взгляда Юлии Николаевны, вдоволь наевшейся сластей, и по самые уши залившейся качественным, сваренным по всем правилам кофе.
— Ты чего трясешься? — поинтересовалась тетка, на всякий случай насторожившись, мало ли что.
— Там этот… — тихо всхлипнула Майя, с трудом проглотив горький комок вставший поперек горла от волнения.
Тетка всегда была чуткой, если что-то касалось ее личной безопасности, и сразу смекнула кого имеет ввиду Майя.
— Ага, значит, братца своего он из хаты не убрал таки, — насупившись пожевала накрашенную губу Юлия Николаевна. — Значит, надо надавить на этого мямлю толстосума.
Майя бросила удивленный взгляд на тетку, а та, прижмурившись, словно кошка на ярком солнце продолжала рассуждать, постукивая яркими ноготками по подлокотнику кресла.
— Нет, а что? Нам этот паразит нахлебник здесь не нужен. Будет тут своей рожей водить, нервы портить.
Майя от удивления, и такого настроя тетушки даже дар речи в очередной раз потеряла.
— Юлия Николаевна, — тихо прошептала она, краснея, толи от досады, толи от смущения. — Что вы там еще придумали?
Тетка встрепенувшись, отвлеклась от каких-то своих дум, и переведя взгляд на вечно трясущуюся, нервную племянницу, скривила губы в презрительной усмешке.
— Что я придумала? Узнаешь! Потом еще спасибо мне скажешь.
— Не надо ничего! — возмутилась громки шепотом Майя, волнуясь, что эта алчная женщина сунется к Демиду с какими-то своими планами, идеями, и претензиями. — Вы и так сделали слишком много для того, чтобы страдали и нервничали люди… Демид, например. Ведь это с вашей подачи мы ему нервы треплем.
— Ах, посмотрите на него! Нервы мы ему треплем! — гневно фыркнула Юлия Николаевна. — Нежный какой нашелся на нашу голову! Сам, между прочим виноват! Нечего было распускать своего братца, раз посадил на свою шею, то пусть и отвечает за его ошибки, почитай как за свои!
— У меня слов нет! — всплеснула руками Майя, от такой наглости тетки, она даже позабыла про Арсения.
— Ну, вот и молчи, раз слов у тебя нет, — поправила кудряшку Юлия Николаевна. — Потом спасибо скажешь, когда речь вернется, и слова нужные подберешь… а сейчас, будь любезна, не мешай мне вести переговоры с Демидом.
Но Майя была резко против этих самых переговоров, и прочно решила вмешаться, если разговор пойдет о деньгах, тайных особняках, и прочих благах, которые мечтает выцыганить ее предприимчивая тетушка.
Мимо приоткрытой двери маршем прошествовал Арсений в сопровождении двух охранников с каменными лицами. Заметив Майю и ее тетку, он успел заглянуть в дверь, и молча провел рукой по шее, затем указал пальцем на девушку, красноречиво кивнув.
— Чего?! — пружиной взвилась Юлия Николаевна, подбоченившись и развернувшись к наглецу лицом. — Это ты себе покажи, урод недобитый! Будет он еще тут угрожать! Я тебе так по угрожаю, что не рад будешь! Убийца! Маньяк! За причинное место тебя на первом суку подвесить, чтобы все ходили, смотрели и плевали! Вы все видели, что он угрожает моей племяннице?!
Орала Юлия Николаевна так, что уши закладывало от ее пронзительного вопля. Охранники опешивши от такого напора, кивнули одновременно.
— Заткнись, баба придурочная! — прошипел оскалившись Арсений, боясь, что эта ненормальная переполошит весь дом, и ему еще и за это влетит от брата, а он и так сполна накосячил.
— Это я-то придурочная?! — еще больше распалилась Юлия Николаевна, явно собираясь идти в атаку. Ну, еще бы! Ведь при охранниках этот мерзкий тип ничего ей сделать вряд ли сможет. — Ты на себя, маньячелло давно в зеркало-то смотрел? Если нет, то посмотри-посмотри! А что? На зоне таких смазливых любят. Имечко уже можешь себе выбирать… кем хочешь быть? Зинкой, или Любкой? А может что экзотическое выберешь?
Арсений крепко стиснув кулаки, был готов в любую секунду бросится на эту яркую торговую бабу, но прекрасно понимал, что сейчас это был не вариант. Бросишься — считай признал вину, охрана среагирует, а там и братец театрально заламывая руки отлучит его от дома… а то и впрямь заяву тетка накатает, и за одним заявлением, появится и второе. А то, что отец ребенка этой малолетки пузатой он, сомневаться не приходится.
— Птьфу на тебя, дура старая! — тихо прошипел он, скрипя зубами, решив, что обязательно разберется с ней, и с ее племянницей, но чуть позже. — Ори сколько влезет, ибо на большее и не способна. Тварь.
Глава 18
— Что здесь происходит? — спросил строго Демид, спустившийся на громкие вопли в компании Эрнеста Карловича.
— Он! Вот он! — Юлия Николаевна обняв племянницу, прижимая ее к себе так сильно, словно желала удушить, кивнула на удалявшегося быстрым шагом Арсения. — Он угрожал моей племяннице! Он пальцем своим по горлу провел, и на нее показал! А я, вам не дура какая-нибудь! Я прекрасно знаю, что это может означать! Сериалы смотрю криминальные, а там и не такое покажут! Так что, плавали — знаем, что этот жест означает!
Демид посмотрел на охранников, затем на Майю.
— Это правда? — недоверчиво вопросил он, перепроверяя поступившую информацию, ибо не доверял этой крикливой дамочке, и на это у него была не одна причина.
Майя, а за ней и охрана кивнули.
— Было такое, — буркнул недовольно боец, ибо втянут оказался так сказать в семейные разборки.
Демид, краснея как вареный рак, перевел взгляд на смывающегося с места разборок брата.
— Арсений! — рявкнул он, требуя, чтобы тот вернулся немедленно обратно. — Иди-ка сюда! Быстро!
— Да чего вы все до меня докопались-то? — обреченно вскинул тот вверх руки.
— Сюда иди, — тихо, но угрожающе произнес Демид, кипевший от гнева за то, что ему приходится постоянно краснеть за своего брата. И ладно бы, если тот был подростком пубертатного возраста, так нет, этот лось младше его самого всего на каких-то пять-шесть