вдавил кольцо в воск поставил печать. Он повторял процесс до тех пор, пока все письма не были проштампованы.
— Теперь ты сможешь провести кого захочешь через любой контрольно-пропускной пункт Эгрила. Ни один Череп не подвергнет это сомнению. — Он поднял кольцо. — Это сигил из офиса самого Императора Рааку. Не спрашивайте меня, где я его взял. — Кольцо исчезло в кармане его жилета.
Берис в два шага пересек комнату и пожал мужчине руку:
— Я не знаю, как тебя благодарить.
— Просто доставь короля в безопасное место, — ответил старик. — Это вся благодарность, которая мне нужна.
Эти слова ошеломили Тиннстру.
— Короля? — Она перевела взгляд с Бериса на Пит'ра, на старика и обратно. — Кариина? Кариина Кроткого? — Как будто в Джии был другой король… Кариин был королем всего пять или шесть лет с тех пор, как умер его отец, король Роксан, но его любили так же, как Роксана Мудрого, его обожала семья. Он обещал начало нового золотого века поэзии, искусства и науки. Все это звучало чудесно до того, как Эгрил показал им, насколько это было глупо.
— Мы собираемся освободить его и его семью, — сказал Берис.
— Нет. — С каждой секундой становилось все хуже — оружие, поддельные документы, а теперь еще и попытка спасти короля?
— Мы поговорим внизу, — сказал Берис, беря ее за руку.
— Во что ты меня втянул? — спросила Тиннстра, когда они вернулись в гостиную. — Король Кариин и его семья заперты в замке Айсаира. Черепа никогда их не выпустят, поддельные документы или нет.
— Ты знаешь, кто такой Аасгод? — спросил ее брат.
Тиннстра кивнула и глубоко вздохнула:
— Я однажды встречалась с ним, вместе с отцом.
— После вторжения он бежал через канал в Мейгор, но сейчас вернулся. Сайтос, Король Мейгора, — брат королевы, и он пообещал Аасгоду, что, если мы сможем доставить Кариина, его сестру и их детей в безопасное место, он поможет нам бороться с Эгрилом.
— Зачем ему это делать? — спросила Тиннстра. — Если королевская семья будет в безопасности, почему Сайтоса должно волновать, что случится с Джией?
— Потому что он не дурак, — ответил Берис. — Сайтос знает, что, как только Ханран будет уничтожен, следующим будет Мейгор. Лучше сражаться с Эгрилом здесь, в Джии, чем в Мейгоре.
— Но как мы собираемся освободить Кариина?
Берис улыбнулся.
— Нам не нужно ничего делать. Сегодня ночью Аасгод собирается вызволить Кариина и его семью из за́мка. Наша задача — встретиться с ними на конспиративной квартире где-нибудь в городе и передать им письма. Затем другие помогут им сбежать. — Берис помолчал, давая своим словам впитаться. — Вот и все. После этого ты можешь идти прямо домой. Никто не узнает, что ты помогала.
Тиннстра пододвинула стул и села, такая уставшая:
— Но почему ты должен в этом участвовать? Почему ты хочешь, что участвовала я?
— Потому что я Шулка и буду им до самой смерти. Потому что я не могу сидеть сложа руки, пока убивают невинных. Я дал клятву защищать моего короля и мою страну, и это то, что я делаю. — В глазах Бериса горел огонь, полная убежденность в том, что он поступает правильно, и вера в то, что он добьется успеха.
Мы такие разные, подумала Тиннстра:
— Я не давала этих клятв. Ты должен был сказать мне, что планируешь сделать.
— Ты бы сказал нет, если бы я тебе сказал.
Внутри Тиннстры вспыхнул гнев:
— И на то есть веские причины. Это самоубийство.
— Это не так. Поверь мне, — ответил Берис.
— Почему бы тебе не сделать это самому? Зачем я тебе вообще нужна? Я не Шулка. Я не Ханран. Я не такая храбрая, как ты. Я не похожа ни на кого из вас. — Тиннстра опустила голову. Все желания в мире не смогли бы изменить то, кем она была. Трусихой.
Берис прикоснулся к ее щеке:
— Ты нужна мне именно потому, что ты не такая, как я. Черепа увидят меня и узнают Шулка. Они всегда меня обыскивают. Если я понесу письма, они их найдут. Но ты не выглядишь как угроза. Ты выглядишь на испуганная девочка. Они никогда не будут тебя обыскивать.
Тиннстра пристально посмотрела брату в глаза:
— Но что, если обыщут?
— Я же сказал тебе — я тебя защищу. Обещаю.
13
Джакс
Киесун
Джакс снова выглянул в окно, постукивая пальцами по стеклу, как будто мог призвать солнце взойти быстрее, чтобы закончился комендантский час. Это уже должно было произойти. Ему нужно было быть там, расследовать то, что произошло. Он ненавидел незнание.
— Выглядывать в окно каждые пять минут не поможет. — Его сын Кейн сидел в своем инвалидном кресле с обычной терпеливой улыбкой. Знакомый укол вины пронзил Джакса. Если бы он не был так уверен в себе в Гандане, если бы он лучше подготовился…
Он опустил занавеску, чувствуя себя глупо, и почесал культю там, где раньше была его правая рука.
— Я знаю. Просто… Я схожу с ума, запертый здесь. Бомба взорвалась перед чертовым комендантским часом… — Десять часов он проторчал в маленькой комнатке в задней части ковровой лавки, где больше не продавали ковры. Он был вторым по старшинству офицером в армии Шулка, предводителем Ханрана в Киесуне, и все же он никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным.
— Мы не знаем, была ли это бомба, — сказал Кейн.
— Чем же еще это могло быть? Мы уже достаточно наслушались о них. — Джакс нетерпеливо взглянул на окно. — Это, должно быть, дети. Снова. Непослушные маленькие засранцы.
— Ты не их генерал, Отец — и они не Шулка. Они отказались присоединиться к Ханрану. Они понятия не имеют о том, как выполнять приказы.
— Ты думаешь, я этого не знаю? — Джакс махнул культей в сторону сына, повысив голос. — Это последнее, что нам нужно. Последнее. Я сверну шею этому маленькому засранцу, когда увижу его в следующий раз.
— Дрен и остальные просто хотят драться.
— А я нет? Я хочу взять свой меч, выйти и выпотрошить как можно больше этих безликих ублюдков, но речь идет о победе в войне, а не о дешевых острых ощущениях и мелкой мести. —