дорогая Труди! Я не рассказываю про своих знакомых даже подругам. И хватит стоять и пялиться ему в спину, нам нужно идти, забыла?
– Сейчас, ещё немного полюбуюсь на него… Он такой красавчик в этой форме… Эй, осторожнее! Чуть руку мне не вывернула!
– Будешь стоять и дальше, я одна уйду!
– Ох, ну иду я… И всё же расскажи..
Голоса девушек затихли как раз в тот момент когда он зашёл в лавку и после непродолжительного раздумья решил купить букет красных роз. Гюнтер не был большим знатоком и выбрал букет по совету продавщицы, когда рассказал ей про предстоящее свидание. Красные розы, по её словам, обозначают страсть, желание… Именно эти чувства и преобладали сейчас в нём.
Выйдя из магазина и сев в нужный трамвай, Гюнтер задумался. Кое-что царапнуло в мозгу и он, наконец, понял что его немного смущало, хотя и радовало, одновременно. Его притягательность у женщин! Да, он и в своём мире был не урод, и дамы не обходили его своим вниманием. Здесь, его внешность тоже была на высоте, но ему казалось, что почти все встречные девушки и женщины с интересом смотрят на него. Вот такого раньше, в своём мире, точно не было. Возможно, потому что здесь его внешность лучше чем раньше было? Либо дело в красивой, чёрной форме офицера СС? В статусе элитного подразделения или звании? Или это тоже какой-то подарок от неизвестно кого при переносе, как, например, повышенная регенерация? Снова куча вопросов и нет того кто мог бы рассказать и объяснить ситуацию. Нет, он не жаловался и был вполне доволен этим, просто хотелось бы узнать причину. Сначала это подействовало на Лауру, потом на Еву, теперь на Лотту… Интересно, что будет дальше?
Тем временем трамвай доехал до ближайшей остановки к клинике, и Гюнтер отбросил лишние мысли. Сойдя с него и совершив небольшую прогулку пешком, он зашёл в ворота небольшого парка и прошагал к дверям, минуя сидящих на лавочках и греющихся под ласковым солнцем больных и персонал. Спросил на регистратуре, где может находиться в данный момент медсестра Лаура Блюм и упругой походкой целеустремлённого человека направился в один из корпусов.
Он увидел её со спины, когда она задом выходила из палаты совсем рядом с ним. Опасаясь, что Лаура как-то увидит его рядом с собой или почувствует, он одним прыжком подскочил к ней и крепко обнял, при этом зверски зарычав прямо в ухо. Результат своих действий его ошеломил. Пронзительный визг раздался, похоже, на весь корпус, и она, отчаянно дёрнувшись в его руках, обмякла, потеряв сознание.
«Проклятье, вот это сюрприз так сюрприз… Ну, молодец, нечего сказать, напугал бедную девочку до обморока и что теперь делать?» – растерянно думал Гюнтер, по-прежнему держа хрупкое тело в своих объятиях. Надо сказать, очень приятное ощущение, которое лишь усиливалось тем что от неё исходил лёгкий аромат духов, щекотавший его нос.
На шум начали выглядывать из палат некоторые пациенты, а через минуту прибежала ещё одна медсестра, на возраст лет 40. Она строгим голосом загнала больных в палаты и подошла к нему.
– Что здесь происходит, герр унтершурмфюрер? Кто вы и что здесь делаете?
Гюнтер попытался выпрямиться и принять более достойный вид, но держа на руках девушку это было довольно трудно сделать, не ложить же её на пол..
– Я – унтерштурмфюрер Гюнтер Шольке. Пришёл навестить свою знакомую медсестру, которая ухаживала за мной несколько дней назад, когда я был здесь вашим гостем после автоаварии. Попытался сделать Лауре сюрприз, но не рассчитал… Прошу извинить. – отчитался он, сделав невозмутимый вид.
– Меня зовут Бригитта Кох. Я старшая медсестра. Что именно вы сделали с ней? – строго спросила она.
– Слегка напугал, подойдя сзади.
– Это было очень глупо, герр Шольке. Фройляйн Лаура очень пуглива и застенчива. Нельзя её так пугать. На прошлой неделе она едва не упала в обморок от трупика дохлой мыши на заднем дворе… – она внимательно осмотрела девушку и вынесла вердикт. – Всего лишь обморок, я сейчас принесу нашатырь.
Уже через пару минут Лаура снова вздрогнула и открыла глаза. Непонимающе огляделась и сначала заметила старшую медсестру.
– Фрау Кох? Что случилось? И… почему я лежу? О, Гюнтер!! Извините, я хотела сказать, герр унтерштурмфюрер… А что вы здесь делаете? Вы заболели или что? – она засыпала его вопросами, с радостным удивлением смотря на Гюнтера.
– А что вы помните, Лаура? – спросила её фрау Кох.
– Кажется, меня схватил какой-то крупный зверь… Он так рычал мне в ухо что я… Похоже, потеряла сознание… – она непонимающе осмотрелась. – А где это животное? Оно убежало?
Дружный смех Гюнтера и её начальницы заставил Лауру с удивлением посмотреть на них, переводя взгляд туда-сюда.
– Лаура, этим грубым животным оказался ваш знакомый, унтерштурмфюрер Шольке. Он напугал вас, подойдя сзади и зарычав… – голос фрау Кох был спокойным, но в глазах плясали смешинки. – Я уже сказала ему что такое ребячество недостойно офицера СС. Уверена, он так больше не сделает с вами. Верно, герр Шольке? – она требовательно посмотрела на него.
– Обещаю вам, фрау Кох. Этого больше не повторится! – твёрдо заверил Гюнтер. – И в качестве своего глубокого раскаяния я готов сейчас же загладить свою вину, забрав вашу подчинённую на весь день, чтобы извиниться перед ней и вернуть её расположение.
– Что? – похоже, предложение Гюнтера таким образом извиниться, застало обеих дам врасплох.
Впрочем, фрау Кох быстрее вернула себе самообладание, и пока Лаура растерянно смотрела на него, она спросила:
– Куда это вы хотите её забрать, герр Шольке? Она на работе и я не могу её отпустить прямо сейчас.
– О, у меня обширная программа извинений: ресторан, прогулки, покупки… Словом, обещаю, наша Лаура скучать не будет и завтра я верну её вам весёлой, радостной и счастливой! – с воодушевлением сказал он. – А насчёт работы… Фрау Кох! – он проникновенно посмотрел ей прямо в глаза, призывая на помощь всё своё обаяние. – Мне очень нравится эта хрупкая девушка! Сегодня я совершил большую глупость и хочу как можно быстрее исправить её. Мне сегодня дали увольнительную всего на один день и я не знаю когда в следующий раз смогу увидеть нашу малышку… Войдите в наше положение! Вы же