Я пыталась определить момент, когда я влюбилась в Ти. Проблема в том, что я не могу. Я помню, как у меня мурашки побежали по коже, когда я впервые услышала его голос прямо здесь, в кафе Хелены. Я была слишком напугана, чтобы поднять глаза и встретиться взглядом с мужчиной, которому принадлежал этот голос. Я что-то почувствовала тогда… Я просто не могу описать, что именно. Я бросила взгляд на пустое кресло, то самое, которое предопределило мою судьбу. Обычный предмет мебели, из-за которого я оказалась на пути Тео Валентино.
С того дня произошло так много событий. И хороших, и плохих. Но я бы ничего из этого не изменила. Ну, это неправда. Я бы изменила то, что произошло в Италии. Без этого события я бы прожила.
— Вот ваши напитки. — Официантка протягивает Анжелике поднос с четырьмя стаканами, и мы прощаемся с Хеленой, пообещав встретиться в ближайшее время.
Словно карма наказывает меня за сегодняшний побег, как только я подхожу к двери, тошнота охватывает меня с новой силой.
— Девочки, вы идите. Я только сбегаю в туалет перед выходом. Встретимся в машине. — Не дожидаясь ответа, я решительно шагаю в противоположном направлении.
Не успевает дверь кабинки полностью закрыться, как я уже склоняюсь над унитазом и во второй раз вижу свой вчерашний ужин. Боже, я действительно думала, что сегодня обойдусь без этого.
— Все в порядке. Это не твоя вина. — Я глажу живот. Мне действительно нужно изучить вопрос и выяснить, слышит ли он меня. Или она.
Слив воду в унитазе, я мою руки и провожу мокрыми ладонями по лицу. Затем делаю глубокий вдох, подставляю ладони под кран и прополаскиваю рот. Мне действительно нужно начать путешествовать с зубной щеткой, если это будет происходить регулярно. Выйдя из туалета, я обнаруживаю, что двое солдат ждут меня под дверью.
— Вы оба были здесь? А кто с моей сестрой? И моей невесткой? — спрашиваю я.
Они переглядываются, явно смущенные.
— Миссис Валентино, наш приказ — защищать вас. Любой ценой.
Это не очень хорошо. Я качаю головой.
— Давайте просто пойдем. — Я стремительно выхожу из кофейни и останавливаюсь, когда подхожу к тротуару, где припаркованы наши машины. — Нет-нет-нет. — Меня подхватывают сзади, и я не успеваю опомниться, как оказываюсь на заднем сиденье внедорожника.
— Мэм, вам нужно успокоиться.
— Успокоиться?! Где, черт возьми, моя сестра? Выпустите меня! Сейчас же! — Двигатель включается на полную, и машина срывается с места.
— Не могу, мэм. Мы должны срочно доставить вас обратно в поместье.
— Нет, мне нужно найти ее. Мне нужно найти их. Остановите эту чертову машину! — кричу я, стуча в окно. — Я позабочусь о том, чтобы мой муж пытал вас медленно. Более того, я даже могу посмотреть. Выпустите меня, бл*дь, сейчас же!
— Мне очень жаль, мэм. Мы найдем их. Но сначала нам нужно доставить вас в поместье. Мы должны защитить вас — таков протокол.
Защитить меня? Моя гребаная сестра-близнец пропала. Какого хрена? Меня не волнует моя защита. Мне нужно найти ее. Как только я доберусь до пистолета, клянусь всеми святыми, я пристрелю этих идиотов.
Глава двадцать пятая
Райли
Не могу поверить, что я в Нью-Йорке. Не могу поверить, что теперь это жизнь Холли. Она больше не робкая, застенчивая сестра-близнец, живущая в моей тени. Нет, теперь она — чертова королева. Я не могу не гордиться тем, что она наконец вылезла из своей раковины и стала самой собой. Предпочла бы я, чтобы она влюбилась в кого-нибудь обычного? Безопасного? Например, в школьного учителя или, может быть, банкира? Да. Потому что тогда мне не пришлось бы каждый день просыпаться и чертовски волноваться за нее.
Но я никогда не видела ее более счастливой. И я бы ни за что не хотела лишить ее этого. Она — моя опора, моя вторая половинка. Я сделаю для нее все, как и она для меня. Я не забуду те месяцы, когда она сидела со мной у постели Брэя, пока он был в коме. Или то, как она собрала все свои силы и заботилась обо мне и маме после того, как наш отец попал в тюрьму.
Она всегда была сильнее меня. Большинство людей никогда бы в это не поверили. Они считают, что, поскольку я более открытый и живой близнец, я сильнее. Смелее. Но Холли никогда не боялась добиваться того, чего хочет.
И сейчас у нее есть все, о чем она мечтала. Муж, который боготворит землю, по которой она ходит. Скоро появится ребенок. Она получила больше, чем рассчитывала, несмотря на всю эту историю «мой муж — босс мафии».
Я смотрю вправо-влево. Холли только что забежала в туалет. Видимо, ее тошнит. Меня саму начинает подташнивать.
— Я оставлю это в машине и пойду проверю, как там Холл, — говорю я Анжелике. Я открываю дверь Maserati и в этот момент чувствую это. Что-то холодное и металлическое прижимается к моему затылку. Я замираю.
— Отойдите от машины, миссис Валентино. Мы собираемся совершить небольшое путешествие. — Я киваю, позволяя им думать, что я — моя близняшка, и молясь, чтобы она оставалась в туалете достаточно долго, чтобы ее не схватили. Я медленно поворачиваюсь. Анжелику тоже держат под прицелом. Она смотрит на меня и ухмыляется. Она что, с ума сошла? Какого черта она ухмыляется?
Нас ведут к фургону. Ага, предсказуемо. Так начинается каждая история о сумасшедшем серийном убийце: Девушка была похищена в белом фургоне… Я не могу удержаться от смеха, когда нас запихивают внутрь и закрывают дверь.
Анжелика начинает что-то кричать по-итальянски. Кажется, я все еще в шоке. Неужели это происходит прямо сейчас? Они собирались похитить мою сестру… Слава богу, что вместо нее оказалась я.
— Анжелика, успокойся. Как, черт возьми, нам отсюда выбраться? — шиплю я.
— Мы не будем этого делать. Мы будем ждать. Мы позволим им отвезти нас туда, куда они направляются, и будем ждать. Не волнуйся, я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, Холли. — И ее губы снова изгибаются в улыбке. Ага, точно сумасшедшая…
— Точно, нас похитили под дулом пистолета, но ты не волнуйся. Извини, подруга, мне сейчас чертовски трудно не волноваться.
— Поверь мне, — шепчет она, прежде чем начать угрожать, — вы хоть понимаете, кто я, идиоты? Когда мой отец узнает об этом, вы пожалеете. Он не просто убьет вас, он сохранит ваши жизни несколько месяцев. Будет пытать вас каждый гребаный день, пока ему не надоест слушать крики. А потом, когда он решит покончить с вашими жалкими жизнями, вашими последними словами будет благодарность за последний акт милосердия.
Окно в передней части фургона открывается.
— Папочка не сможет спасти тебя сейчас, милая. Кем бы ни был твой папочка. — Голос с сильным ирландским акцентом смеется нам в ответ.
— Вы не знаете, что я Анжелика Донателло? И что мой отец — Эл Донателло? — Она ухмыляется, когда лицо мужчины заметно бледнеет. — Да, я так и думала.
Почему имя ее отца вызывает такой страх? Я думала, что мой шурин — большой босс мафии, но эти клоуны явно не возражали против похищения его жены.
— Он не говорил, что она Донателло. Черт, мужик, ты действительно хочешь это сделать? — Мы не слышим ответа, так как окно снова закрывается. Примерно через тридцать минут тряской езды фургон останавливается, и двери открываются. Мне приходится щуриться, когда внутрь проникает слепящий солнечный свет.
— Выходим.
Анжелика слегка сжимает мою руку, когда мы вылезаем. Нас встречает какой-то злобный рыжеволосый парень.
— Я давно ждал встречи с тобой. Легендарная миссис Валентино. Сирена, которая подцепила Тео всего за несколько недель. — Его грязные пальцы проводят по моему лицу.
— Женщина, которая отрубит твою чертову руку, если ты еще раз ко мне прикоснешься, — кричу я, на что получаю лишь пощечину по лицу. Я ничего не могу поделать со своей рефлекторной реакцией. В прямом смысле слова, когда мое колено соприкасается с его яйцами, и он сгибается от боли. Я ухмыляюсь. Это научит его больше не бить меня.
Мгновение спустя он выпрямляется.