— Ты думаешь, я нарочно забеременела? — Она уже не знала, чему верить. Может быть, она и в Нике ошиблась? Существовал ли когда-нибудь тот любящий, заботливый человек, или это был плод ее девичьей фантазии?
— А что я должен думать? С тех пор как мы поженились, ты только и делала, что пыталась забраться ко мне в постель.
— После свадьбы люди обычно спят вместе. — Вдруг она ощутила удивительное спокойствие. Ей уже нечего было терять, но она отчаянно хотела во всем разобраться. — Почему ты отталкивал меня? К чему эти отдельные спальни?
— К тому, что я не совершаю дважды одной и той же ошибки.
— Но ты женился на мне!
— Только ради мальчиков.
Она для него ничего не значит? А как быть с влечением, которое они постоянно ощущают? Они спали вместе, они сотворили ребенка, и это ничего не значит? Их брак бессмыслен?
— Я не верю, что ты ничего не чувствуешь. И как насчет ребенка? Как ты смеешь обвинять меня? Мы спали вместе, мы оба должны нести ответственность за последствия. Ты значительно опытнее меня. Если ты больше не хотел иметь детей, почему же ничего не предпринял? Даже я знаю, где можно взять презерватив.
Ник вздрогнул. У него промелькнула та же мысль — это его вина. Он знал, что в этих язвительных словах есть правда, и страдал от того, что видел боль и разочарование в ее глазах. Он ненавидел себя за то, что разбил ее мечты, но не мог остановиться. Единственный выход — заключить ее в свои объятия, а это как раз то, чего он любой ценой должен был избежать.
— Как насчет ребенка? — повторил он ее вопрос. Измерил шагами кухню, повернулся и пошел в обратном направлении. — Конечно, он у тебя будет.
— А что будет с нами? — Она обхватила себя руками, будто пытаясь защитить своего ребенка от его ледяного тона.
— Нет никаких «нас». Это то, что я тебе пытаюсь объяснить с того самого дня, как привел тебя сюда. По большому счету и тебе так будет спокойнее. Уж я-то знаю.
— Ты счастлив, Ник?
Вопрос прозвучал так тихо, что он едва расслышал его из-за стука сердца и шума в ушах. Когда Келли закусила губу, чтобы унять дрожь, он чуть было не утратил остаток самообладания.
Труднее всего оказалось просто стоять столбом в попытке скрыть от нее, что делается в его сердце, умолчать о том, как он всегда мечтал о большой семье, пока железная воля Мери-Бет не разрушила эти мечты. Не мог же он признаться ей, как мечтает иметь дочь, рыжеволосую малышку с голубыми, чуть раскосыми, как у матери, глазами. Он не мог дать ей такую власть! Вместо этого Ник опрокинул в себя остатки бренди в надежде, что это поможет забыться.
— Такие... отношения... ты в самом деле этого хочешь? Тебе этого достаточно? — Она поднялась.
— Должно быть достаточно.
— Ну, тогда мне тебя жаль. — Ее взгляд на мгновение встретился с его взглядом.
Будто какая-то пелена упала на ее глаза — блеск исчез, сияние испарилось. Он никогда не думал, что способен чувствовать чужую боль острее своей собственной. Она удалилась в свою бывшую комнату и закрыла дверь.
Ник прикрыл глаза. Смотреть, как она уходит, отгораживаясь от него, было невыносимо.
Он услышал голоса в коридоре. Мальчики вернулись домой. Нужно рассказать им новость. Их нужно успокоить, объяснить, что недомогание Келли вызвано самыми естественными причинами. Но сейчас он был не в состоянии это сделать.
Мальчики ворвались на кухню.
— Привет, п-па. — Брэд направился прямиком в кладовку.
— Привет, па. — Скотт устремился к холодильнику.
— Как кино, парни?
Их ответ не дошел до сознания Ника. Он был занят своими мыслями, одновременно прислушиваясь к звукам в соседней комнате.
Будто угадав его мысли, Келли, медленно отворив дверь, вошла в кухню. Она засунула смятый носовой платок в карман джинсов. Темные круги залегли у нее под глазами, и бледность испугала его, но она выглядела спокойной. Келли ни разу даже не взглянула в его сторону, она вышла только из-за мальчиков.
— Привет, парни, — Ее голос слегка дрожал. — Как кино?
Скотт сел за стол и отхлебнул молоко прямо из пакета.
— Скукотища.
Она потерла руками глаза, будто от боли.
— Какая-то глупая любовная история. Там совсем не было крови.
— А я думала, ты по горло сыт сценами насилия после того случая в школе. — Ее губы слегка изогнулись в улыбке.
Скотт дернулся и развалился на стуле.
Ник вынул тарелки из буфета, удивляясь, как легко Келли находит с мальчиками общий язык. Она была словно создана для материнства — излучала тепло и радушие, располагала к доверию. Ему всегда с трудом удавалось найти с сыновьями контакт.
Когда ужин был разогрет, а стол накрыт, они сели за него все вместе. Ник не спускал с Келли глаз, но она так ни разу и не взглянула на него. Он заметил, что Брэд, морща свой гладкий лоб, с беспокойством наблюдает за тем, как она ложкой гоняет еду по тарелке.
— Почему ты не ешь, мам?
Ник взглянул на Брэда. Он впервые слышал, как мальчик называет Келли мамой.
Келли моргнула и подняла глаза на Брэда.
— Я просто не очень голодна, миленький.
— Ты больна? — Голос Брэда слегка дрожал.
Даже если он сам и не будет в ней нуждаться, то у Брэда и Скотта все иначе. Они привязались к ней, и Ник знал, что он должен сказать им. Он откашлялся.
— Есть новость, которую вы, парни, должны знать. — Краем глаза он заметил, как Келли напряглась, почувствовал на себе ее ошеломленный взгляд.
Скотт поставил пакет молока на стол.
— Мы зальем каток на заднем дворе?
— Нет, гораздо лучше, — засмеялся Ник.
— Что может быть лучше этого?
— Келли ждет ребенка. Поэтому она и устает и у нее нет аппетита.
— Ребенок? — Скотт выпрямился на стуле. Брэд разинул рот.
— Да, ну вы знаете, это такие маленькие люди, которые только едят, спят и кричат.
— Я знаю, что это такое, папа, но не верю своим ушам. Я ведь в высшей школе.
— Спасибо за напоминание, — сказал Ник сухо. — Только я не вижу связи одного с другим.
Брэд, поднявшись со стула, переминался с ноги на ногу.
— Мне не терпится рассказать моим д-друзьям. Можно мне позвонить Эрику, мам?
— Позвони из кабинета. — Келли смотрела, как мальчик выбежал из комнаты. Нежный, любящий взгляд смягчил ее черты. На мгновение Нику захотелось ощутить такой же взгляд на себе.
— Когда это должно случиться?
Ник удивился, как ему самому не пришло в голову спросить об этом. Оба выжидательно посмотрели на Келли.
— В июне, — сказала она.
— Значит, летом. — Скотт внимательно оглядел ее. Он на мгновение задумался. — Ну что ж, достаточно времени, чтобы привыкнуть к этой мысли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});