Ступив на подоконник, она уже хотела было сорваться вниз и слевитировать на землю, когда послышался звон падающей посуды сбоку. Одна из старых служанок застала Лиру, и от неожиданности приборы выпали у нее из рук.
— Деточка, милая, что же… куда же ты? — заикаясь затараторила та, одну руку она протянула к ней в спасательном жесте, второй схватилась за свое сердце. — Давай, ступай ко мне, я помогу.
Медленно и без резких движений все ближе подходила к Лире.
Лире же неудобно было держать баланс на левой ноге, так как правая уже была занесена и в воздухе.
— Постой, — продолжала служанка, — все образуется. Давай, ступай обратно.
И она руками начала зазывать ее:
— Дай мне свою руку.
Лира перевела взгляд на служанку, и так же тихо прошептала
— Ш-ш-ш, — приложив указательный палец к губам, а после резко спрыгнула с подоконника в сад.
Служанка, естественно, не сдержала крика, своим воплем огласила округу. Но Лире уже было всё равно. Мягко приземлившись на траву и глянув вверх, заметила ту же женщину испугано глядящую на нее. Радостно помахав, и удостоившись плевка с проклятиями в свой адрес, девушка весело побежала к выходу.
У ворот её встретили стражники и сообщил, что выйти она может лишь с разрешения куратора. Послав магическую весточку магистрам, Лире пришлось ожидать. Солнце уже было в зените и сияло одинешенько на чистом небе. Прохладный ветер перемещал груды пыли по дороге ведущей на центральную улицу.
— И далеко ты собралась? — из-за спины послышался знакомый голос, — так ты решила отдохнуть перед состязаниями? Спросил у нее лукаво Алек.
— Ну Алек, кхм… магистр, — под взглядом стражников она вспомнила субординацию, — это же столица, грех по ней не пробежаться, когда уже здесь.
Умоляюще посмотрела на него. Он еще раз оглядел девушку, кивнул каким-то свои мыслям, и тихо перекинулся парой слов со стражниками. Через несколько минут у Лиры красовался магический пропуск на шее, а Алек сопровождал её в город.
— Не стоило со мной идти, я и сама справилась бы, — упрямо протестовала она.
— Ну да, — с усмешкой соглашался он, — ты и понятия не имеешь, что скрывает в себе эта цитадель зла.
Они свернули в боковую улицу ведущую в центральную часть столицы. Спустя пару часов, руки Лиры ломились от тяжести покупок. Алек же и словом не обмолвился о помощи.
— Ты же самостоятельная, вот и неси сама свои сувениры, — как-то сказал он.
Проходя мимо прилавков с украшениями, магистр резко остановился и начал ворошить груду украшений. Выудив оттуда уродливое колье с большим красным камнем, он уточнил цену и купил его.
— Это тебе, — радостно осведомил он Лиру, протягивая вещицу к ее шее, явно намереваясь это разместить там.
— Ну уж нет, — запротестовала она, — это, — ткнула пальцем на ужасную ржавую вещицу, — не будет уродовать мою шею.
И в доказательство словам она замотала головой, так что тут же растеряла половину покупок.
— Ты ничего не понимаешь в колье, — упорствовал он, помогая собрать вещи.
— А ты ничего не понимаешь в подарках, — вторила она ему.
Они зло зыркнули друг на друга, но остались при своих мнениях. Вот так в безмолвном соперничестве Алек довел её до замка и апартаментов, сгрузил все пожитки на стол и молча удалился.
«Видимо обиделся», — грустно подумала Лира. Но от своих слов она точно не отказалась бы.
До вечера оставалось всего ничего. А душ и ванные процедуры никто не отменял.
Погрузившись в мыльное спокойствие, девушка попыталась привести себя в подобие порядка.
Глава 22. Пир на весь мир
— Знаешь, у меня ноги трясутся, — поделилась страхом Роззи, стоявшая рядом с ней в шеренге.
Команда Лиры стояла у правой стены в мрачном и сыром подземном мавзолее.
— Неужели лучшего места для воскрешения мёртвых судей не нашлось? — сзади спросил Рик.
— А где, по-твоему, должны покоиться умерший? — подал голос Стив.
— Ну не знаю, почему не при свете дня и не в лавандовой роще, — попытался предположить Рик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Видимо все представили эту картину, как три ссохшихся мертвяка встают собирать букетики и дарят мир всему миру, потому что послышался дружественный смех всей группы.
Алек зло шикнул им, призывая к тишине и не позорить честь академии. Ведь их соперники по другую стороны стояли с безупречной выправкой, похожие на каменные глыбы, как положено по регламенту.
Лира все еще злилась на магистра, и не скрывала этого. Холод в глазах Алека был ей равным.
Несколькими часами ранее, в большом холе их команду торжественно и официально представили перед другими участниками состязаний. Соперники из академии Высшей магии — были надменными, в принципе они оправдали Лирыны ожидания. Все мальчики, без исключения, высокие, и высокомерные. Даже в их взгляде сквозил снобизм.
Команда от академии Южных варяг же произвела впечатление — дикарей. Здесь и девушки и парни были грубы, неотёсанные и бескультурны. Толи это шкуры на них красовались, толи сама форма имела такой порванный шкурный вид. Но впечатление они складывали: «осторожно, держатся подальше».
И вот сейчас стоя у стен в подземном мавзолее, который расположен на окраине императорского кладбища, Лира рассматривала жертвенный камень посреди помещения.
На нем переливались руны. половину из них она знала, о второй могла только догадываться и додумывать, какая силы в них спрятана. По три стороны от камня, в полу, под прозрачным стеклом покоились трое судей. Их беспокоили раз в десятилетие, чтобы они поприветствовали участников, а после собрали дань от победителей. Какая эта дань никто не знал. Она всегда хранилась в тайне. Но радовало, что победители всегда были живы после нее, и получали престижные работы в империи.
Судьи оберегали миры Хаоса от хаоса, как бы нелогично это не звучало. Они насылали заклинания, мощные и устрашающие по силе, защищая мир от иных существ и бед, которые те могли принести из иных миров.
Раздался удар в гонг, и в мавзолей вошел император со свитой, и ректорами академий.
Стража заняла позиции у входа. Участники напряглись в предвкушении шоу. Викентий мерно поздоровался с кураторами и поприветствовал жестом остальным присутствующих.
— Рад приветствовать и да победит сильнейший, — пробасил он властным голосом.
Высокий статный мужчина, с сединой у висков, выдающих тяжесть его бремени, с тяжелым взглядом, который пробирает насквозь, массивными мозолистыми руками, которые не раз держали меч и выносили им приговор — всё это несло благоговение перед его фигурой. Ему не нужна было корона, чтобы внушить страх, достаточно лишь взглянуть на противника. И Лира сейчас пыталась не пересечься с его тяжелым взором.
Как говориться, краткость сестра таланта. Советники в тот час зажгли факелы, а Викентий опустился на одно колено, приложил руку на алтарь. Их ректор, Маркус, достал ритуальный нож и резанул ладонь императора. Капли крови хлынули на алтарь, а с него тремя ручьями потекли к судьям. Через несколько минут послышались хриплые мычания из-под стеклянных саркофагов — которые оказались магическими коконами. Плетения исчезли и из гробов поднялись трое судей. Их кожа была настолько тонкая, что облепляла скелет настолько плотно, чтобы видно нечеловеческие впалые глаза, мертвецкие руки, выпирающие ребра. Живое умертвие — скорее такое слово подошло бы им. Показать отвращение — значило бы нарваться на опасность. Поэтому все в зале сохраняли чувство достоинства на лице и приветственные, натянутые, улыбки.
Судьи не разговаривали, для этого они использовали телепатию. Оттого были опасны, так как заглянув к тебе в разум, могли прочитать всё сохранное, и если ты им соврал, то они с легкостью могли сжечь тебе сознание, оставив безвольным овощем.
Когда все три вышли из гробов, император поклонился в приветствии. Судьи ответили зеркальным уважением. Они мысленно о чем-то перекинулись, и видимо хорошим, раз на лице Викентия промелькнула довольная улыбка, и в то же время он обратился к присутствующим.