успела: Рабан убрал руку, обогнул меня и исчез в открывшемся проеме. Я поторопилась за ним, боясь, что снова останусь на скучной стороне стены. Проход действительно закрылся, едва я переступила порог.
Поначалу мы попали в короткий темный коридор, соединявший старое строение с более новым, а уже из него вышли в небольшой холл. Здесь оказалось значительно темнее, поскольку ни одна люстра не горела, а стекла окон заросли грязью, из-за чего плохо пропускали солнечный свет. Место выглядело запущенным и давно покинутым, но никак не ветхим, что весьма удивило. Ведь именно плачевным состоянием Колт объяснил мне причину закрытия этой части замка и запрета ходить сюда. Интересно, почему он солгал?
Оставалось предположить, что в довольно хорошем состоянии сохранились только переход и холл, в который мы попали, а дальше – в коридорах, комнатах и залах – обнаружится настоящая разруха.
Мне не терпелось начать исследовать это место, но бродить в одиночестве совершенно не хотелось, поэтому я повернулась к Рабану, собираясь выяснить, какие планы у него.
Лорд-дракон как раз определился с направлением и зашагал к двери в дальнем конце не слишком большого помещения. Не дожидаясь меня, кстати сказать. Пришлось ускориться.
– А куда мы идем? – поинтересовалась я, догоняя его и пристраиваясь рядом.
– Мы? – удивился Рабан, не снижая скорости. – Мне казалось, у тебя был какой-то свой план. Думаю, тебе стоит придерживаться его, поскольку со мной идти нельзя.
Сказав это, он собирался толкнуть приоткрытую дверь и скользнуть в проем, но я преградила ему путь, вцепившись рукой в косяк.
– Боюсь, мой план состоял в том, чтобы пойти сюда с кем-то. Так что куда ты, туда и я.
– С чего бы вдруг?
– С того, что на такие вылазки надо идти компанией или хотя бы с надежным напарником.
– Я не нанимался тебе в напарники, – фыркнул Рабан.
– Нанимался, когда согласился на мою помощь.
Он нахмурился и недовольно уставился на меня. Заметное превосходство в росте делало его позицию в «гляделках» более выигрышной, но я решила, что обязательно выдержу тяжелый взгляд и не отойду в сторону, пока мы не договоримся.
– Почему ты мне «тыкаешь»? – неожиданно спросил Рабан.
Я так удивилась, что едва не проиграла в нашей визуальной схватке, но вовремя опомнилась.
– Потому что ты первый начал!
– Вообще-то, я твой преподаватель, – резонно заметил он. – И вправе ожидать большей почтительности от своей студентки.
Еще один неплохой аргумент… Моя позиция была не так сильна, поэтому пришлось использовать запрещенный прием – апелляцию к возрасту оппонента:
– Преподаватель? Не смеши! Ты меня на сколько старше? Лет на пять?
Рабан едва заметно вздернул подбородок и поправил:
– На семь.
А прозвучало так, словно на семнадцать!
– Среди моих друзей встречались люди и постарше, – вредным тоном заявила я.
Это было почти правдой: в компании, с которой я иногда проводила время, тусовались ребята порой и под тридцать, но едва ли кого-то из них я могла бы назвать другом. Так, члены одного клуба по интересам.
– Возраст не важен, – парировал Рабан. – Я преподаватель, ты студентка.
– Это как посмотреть. Я дочь хозяина замка, а тебя из дома выгнали!
От этих слов Рабан вздрогнул, отступил и опустил глаза. Кажется, даже побледнел слегка, но за это не поручусь: в помещении было слишком мало света, чтобы утверждать наверняка.
Да уж, в «гляделках» я победила, но радости мне это не принесло.
– Извини, – тихо попросила я, – не стоило…
– Отчего же? – перебил Рабан.
Он снова смотрел на меня, и на этот раз в его взгляде читалось не изо всех сил демонстрируемое превосходство, а вызов. Тонкие губы слегка кривились в презрительной ухмылке. Только презрение, кажется, было направлено на него самого.
– Ты права. Меня выгнали из дома, точнее, изгнали из рода… Я обманул, когда назвался лордом Ардемом. Этот титул мне больше не принадлежит. Я даже не имею права называться Рабаном, у меня осталось только собственное имя. Лишь милость твоего отца позволяет мне сейчас хоть как-то сохранять лицо, но это не продлится долго. Рано или поздно новости доберутся и сюда, и все узнают мое истинное положение. Я родился, чтобы владеть и управлять этими землями, но стал изгоем, которому в них нет места. Меня можно ни во что не ставить. Особенно дочери хозяина замка.
– Слушай, я не имела в виду ничего такого, – я примирительно вскинула руки и попыталась сгладить все улыбкой. – Правда. Мне нет дела до ваших титулов и разборок внутри рода. Я здесь без году неделю, а Колт мне весьма условный отец. Просто когда-то давно он спал с моей матерью – вот и все наше родство.
Рабан неожиданно… улыбнулся.
– А так и не скажешь. Ты очень на него похожа. Типичная горгулья: ноль почтения к драконам.
Мне бы возмутиться такому заявлению, но почему-то не получилось. Даже приятно стало, как будто Рабан мне комплимент отвесил. Губы сами собой расползлись в улыбке.
– А что, среди горгулий это обычное дело?
– Абсолютно. Вы единственные, кто никогда не испытывал должного трепета перед нами.
– Должного?
Рабан изобразил не слишком убедительное раскаяние и исправился:
– Ладно, привычного трепета. Вероятно, потому что мы вас создали.
– О, серьезно? – я не знала, возмутиться мне или рассмеяться, поэтому сделала и то и другое. – А Колт говорил, что мы просто родственные виды.
Дракон поморщился, как от зубной боли. Надо же, они действительно не любят, когда об этом упоминают. Забавные существа. Но развивать тему я не стала, предпочла поинтересоваться:
– Так куда пойдем, напарник? Что ты ищешь? Я ведь могу помочь это найти.
Лицо Рабана вновь посерьезнело, в глазах появилось выражение, которое старило его на добрых десять лет. Вот почему сначала он показался мне гораздо старше.
– Не стоит, Ника. Это опасно.
– Так уж прям и опасно? – Я посмотрела на него с сомнением, а потом выразительно – по сторонам. – Это просто старый замок. И совсем не такой ветхий, как пытался убедить меня Колт. Так чего здесь может быть опасного?
Рабан снова