По всей дороге и вдоль неё стояли разбитые телеги какого-то небольшого обоза. То тут, то там лежали лошадиные кости и не только. В двух или трёх местах он обнаружил и человеческие. Кто тут погиб и отчего, непонятно. Может, порубили разбойники, а может, зомби напали.
Поискав в телегах, он ничего особенного там не нашёл, лишь предметы обихода да одежду. А вот одежда ему как раз нужна. Нашёл он себе и рубаху, и портки, и армяк новый тонкий да новый зимний. Здесь же и переоделся во всё найденное. В чистом и не рваном белье самочувствие стало намного лучше, а идти сразу стало веселее.
Вечерело, но Вадим по-прежнему всё хорошо видел, потому вовремя заметил очередное препятствие на дороге. Решив не рисковать без нужды, Вадим вернулся назад. Здесь он заприметил небольшую полянку, вокруг которой рос редкий сосновый лес. Тут-то он и остановился. Спать решил на дереве. Побродив по лесу, нашёл раскидистый старый дуб с удобной развилкой ветвей.
Хоть и хлопотно спать и неудобно, зато относительно безопасно, а пока он разжёг костёр. Постепенно вечер переходил в ночь, просыпались ночные животные и птицы, и ему тоже пора уже отдыхать. По лесу неожиданно разнёсся дикий хохот филина, но Вадим и ухом не повёл. Наплевать на этого филина. Закидав костёр землёй, он полез на облюбованное им дерево. Там меж двух мешков он и прикорнул. Мертвяков рядом не чувствовалось, поэтому можно спать спокойно.
Сколько он проспал, Вадим не понял. Проснулся он рывком, словно его включили невидимым тумблером, а в мозгу загорелась прерывистым красным цветом лампочка «Опасность». Распахнув глаза, Вадим первым делом прислушался. Царила тишина, тогда что его разбудило? Осторожно пошевелившись, он приподнял голову и выглянул из-за ствола. Так и есть: к его костру пожаловали ночные гости.
Вокруг кострища ходили три приземистые фигуры и ворошили лапами угли и землю. Очевидно, что искали его. «Ну, пусть ищут!» — и Вадим снова привалился к стволу дерева и прикрыл глаза. Но бесы на этом не успокоились, видно голодные очень, и стали искать его дальше.
Они разошлись в стороны, прочёсывая всю поляну и округу и осматривая при этом каждое дерево. У одного из них оказалось копьё, которым он шурудил по земле, копаясь даже в прошлогодней листве. Не иначе, следопыт или охотник в прошлом. Наконец, один из них наткнулся на следы у дуба, на котором залёг Вадим, и радостно взвыл. На его зов сразу же примчались два его подельника.
— Ну, чего вам? — вслух спросил Вадим, перегнувшись через ствол. — Охренели⁈ Вот же, нет никакого покоя от вас. Достали, хуже репы сырой. На кол вас, всех на кол!
Этими словами Вадим пытался вразумить бесов, но они остались глухи к его призывам и явно готовились к нападению. Вадим вздохнул, достал из ножен фламберг, любуясь его лезвием при свете звёзд. Чёрное лезвие слегка отсвечивало, играя лунным светом.
А зомби в это время с переменным успехом штурмовали дерево. Они то карабкались по стволу, но падали, так и не добравшись до нижней ветки, то пытались допрыгнуть до Вадима, но ороговевшие лапы соскальзывали с веток, и мертвяки вновь падали с дерева, словно переспелые вонючие груши. Однако зомби попались настырные и на этом не успокоились. Эта модификация бесов обладала крепкими и острыми, как кошачьи когти, ногтями. В конце концов, один из них догадался, что можно забраться и удержаться на дереве с их помощью. Запрыгнув, он вцепился ногтями в кору дерева и торжествующе завыл.
Этой наглости Вадим ему не простил, мало того, что они не давали ему спать, так ещё и сообразительными оказались, а это не к добру. Мощный удар фламбером отсёк одну кисть, зомби не удержался и с воем рухнул вниз. Завязшая когтями в коре кисть какое-то время подергалась и затихла. Подранок завыл дурным голосом, призывая собратьев к мести. Те заорали в ответ, подтверждая свои гнусные намерения, и скакнули на дерево. Трудно было удержаться от того, чтобы не вступить с ними в бой, вот Вадим и не стал сдерживаться.
Первому взобравшемуся он ударил по черепу, но лезвие неожиданно соскользнуло, срезав лишь кусок скальпа. Череп оказался очень крепким.
— Гы, — довольно осклабился зомби, но уже второй удар отсёк ему голову. Со вторым произошло то же самое: не став рисковать, Вадим легко смахнул голову мертвяку, ударив наискосок ему по шее. Спрыгнув с дерева, ударил наотмашь третьего, располовинив его. Две половинки, как и головы первых двух, пытались сопротивляться, но одними зубами с кинжалом сильно не повоюешь.
Пнув в сторону от дерева головы, Вадим полез обратно на дуб, где попытался снова заснуть. Но сон особо не шёл. В непонятной полудрёме он провёл остаток ночи. Трупы внизу его не беспокоили, а других посетителей больше не случилось.
Ближе к утру ему приснился сон, а может это была и явь. Серое, как туманная дымка поутру, облачко прилетело к нему со стороны дороги и превратилось в образ молодой женщины.
— Помоги мне, странник, — не шевеля губами, сказала она. — Померла я на дороге от ударов нечестивых, а ты убил сегодня тех, кто убил меня. Просьба у меня к тебе, воин: найди ладанку заветную и передай её матушке моей в городе, куда ты путь держишь. Она поймёт.
Вадим удивился, но сказать в ответ ничего не смог, впрочем, призрак понял его вопрос.
— Аксинья я, дочь Веретенникова. Мать моя — теперь уже вдова. Скажи ей, что весь обоз полёг, и отец со мной. Выполнишь, тогда и награда моя будет тебе, награда щедрая, купеческая. Пока я последней волей в этом мире и существую. Помоги мне, выполни мой наказ, а за то благо и веру ты получишь! Помоги!!!
Вадим кивнул во сне.
— Благодарствую тебе. Ладанку ты увидишь сразу, из золота она, в обозе погибшем лежит. А ежели что ещё найдёшь в нём, то всё твоё, что унесёшь.
Вадим снова молча кивнул, и образ женщины медленно развеялся, как картина из песка. Дальше Вадим ничего не запомнил из своего сумбурного сна. Очнулся он с первыми лучами солнца. Тело одеревенело от сна в неудобной позе, а внизу лежали три обезглавленных им тела. Не сильно приятное зрелище, но всё же, не он к ним, а они к нему пришли.
* * *
Спустив с дерева вещи, Вадим разжёг костёр, чтобы приготовить еду. Природа снова очнулась и дарила свои краски всем желающим. Тихо падал наземь желтеющий лист, краснели кроны рябины и осины. Желтели все остальные. Близкое дыхание осени уже отчётливо виделось и в слегка увядающей листве, и в обилии грибов, что росли буквально на каждом шагу, и в пустых птичьих гнёздах, навсегда покинутых выросшими птенцами. Плотно позавтракав, чтобы не обедать в пути, Вадим поднялся, отряхнул портки, закинул оба мешка за спину и снова отправился в путь.
Выйдя на дорогу, он направился к видневшимся впереди телегам и раскиданным вокруг них тюкам. Возле уничтоженного обоза по-прежнему лежали останки его защитников. Обоз оказался намного больше предыдущего и ехал с охраной. Люди отчаянно защищались, до последнего не собираясь сдаваться. Повсюду видны следы боя: испаханная сапогами и когтистыми лапами земля ещё не заросла травой, везде раскидано сломанное, а иногда и целое оружие, на бурых от крови лоскутах ткани, что когда-то были одеждой, белели человеческие костяки. К ним он и подошёл.
«Не могло быть так, чтобы сон меня обманул», — думал Вадим, шаря взглядом по человеческим останкам, и наконец, увидел на одном из скелетов цепочку с небольшим золотым медальоном. Взяв его в руки с тяжким вздохом, Вадим рассмотрел ладанку. Медальон оказался покрыт затейливым орнаментом и исписан руническими символами. Ещё раз вздохнув, Вадим спрятал ладанку и пошёл рыться в том скарбе, что ещё лежал на телегах и валялся рядом.
Чего тут только не было: и горшки, и котелки, и посуда деревянная, и посуда глиняная, отрезы ткани, платки пуховые и ещё всякая всячина. Пошурудив в остатках обоза, Вадим добавил к своему гардеробу пару рубах и нижние портки. Жаль, еда почти вся сгнила. Кроме разве что сушёной рыбы, да и той оказалось немного. Зато он нашёл медовуху, и много… Как тут с горя не выпить? Ведь не унесёшь же всё с собой! Ещё он нашёл масло в плотно закупоренной глиняной посуде и даже пиво.