Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пойдет, — кивнул кучерявый. — Только не эту… Он посмотрел на Альбину.
— Вот эту…
— За нее — пятьсот!
— Идет…
Альбина всколыхнулась. Вскочила.
— Эй, вы что, чиканулись?
— Сядь, успокойся! — рявкнул на нее Клим. Схватил за руку, усадил, притянул к себе вместе с креслом.
— Если проиграю, до утра будешь дяденек обслуживать, — сказал он. — Только и всего…
— Но я не хочу… — захныкала Альбина.
— Заткнись!
Альбина заткнулась. И еще ближе придвинулась к Климу.
— Ты только не проиграй, ладно?..
Но на нее никто не обращал внимания. Все внимание на стол. Лысый держал банк. Альбина же держала колоду карт — уже успела вытащить ее из тайника.
Карты у нее. Но каталы этого не видят. Не только потому что не обращают на нее внимания. Еще и потому, что она умеет делать их невидимыми.
Но держать карты — этого мало. Нужно уметь быстро найти нужную и вовремя подать к столу.
Клим получил две карты. Шестерка и семерка. Итого, тринадцать. До двадцати одного нужно восемь очков.
— Еще! — потребовал Клим.
И получил еще карту. Туз. Что называется, загруз. Или, вернее, перегруз. Перегрузили его дяденьки каталы.
Они не должны были знать, какие карты попали Климу. Это по правилам. Но они не простые игроки. Поэтому наверняка знают последнюю карту. Поэтому туза надо оставить. А подменить первую карту. Шестерку.
Альбина мгновенно просчитала комбинацию. Двадцать один минус одиннадцать минус семь равно трем. Так же быстро ловкие пальчики вытащили из колоды даму.
Клим тоже не пальцем деланный. Никто не заметил, как они обменялись картами. Теперь у него на руках двадцать один.
Он сорвал банк — пятьсот рублей. Альбина обрадовалась как дурочка, захлопала в ладоши. Как будто показала, что нет у нее никаких карт.
Игра пошла дальше. Клим поставил на банк тысячу. И снова сорвал его до последней копейки.
Кучерявый и лысый переглянулись. Но игру продолжали. И приняли условие Клима. Поставить на кон сразу две тысячи. Снова проиграли…
Клим вернул свое. И принялся за деньги катал.
Те ничего не могли понять. Они загружали его картами на перебор, а у него всегда оказывалось двадцать одно. Сначала они валили вину друг на друга. А потом до них доперло. Но было уже поздно. Пошла последняя раздача. В банке полторы штуки. По пятьсот рублей с носа — все, что у них осталось.
Банк держал кучерявый. Он больше не пытался перегрузить Клима. Он решил сдать правильную карту своему напарнику.
Клим получил карту. Перебор. Случайность это или нет, Альбина не пыталась это выяснить. Все внимание на руки кучерявого. Хоп, ловким едва уловимым движением он снимает с верхушки колоды сразу несколько карт, вытягивает нижнюю. А ведь в ход должна пойти верхняя.
— Ой! А так нельзя! — крикнула она.
И мертвой хваткой вцепилась в руки сдающего.
— Э-э, ты чего? — набычился лысый. Но в игру вступили Клим и Борька.
— Кидалово, в натуре! — загрохотал последний. — Ур-рою, козлы!..
Из импозантного охранника он превратился в урку.
— Милиция! Милиция! — закудахтала Янка.
Вскочила, опрокинула кресло. Взмахивая руками, как крыльями, обежала вокруг стола. Никто и не заметил, как при этом с него исчезли все деньги. Клим не терялся. Сгреб со стола банк, передал ей. Выигранная наличность еще до того была при ней.
— Чо, орешь, дура? — закричал он на Янку. — А ну пошла в пень!..
Ее как корова языком слизала. Вместе со всеми деньгами.
Катал усадили на место. Бледные как поганки, они с трудом приходили в себя.
— Чо, пацаны, влопались? — морально добивал их Клим. — Не на тех нарвались! «Пиджаков» в других местах ищите!..
— Ты еще ответишь, — прошипел кучерявый.
Ни грамма добродушия. Глаза налиты кровью, на губах пена, лицо перекошено от ярости. Только эта ярость скорее от бессилия, чем от силы.
— Я?! — взревел Клим.
Он уже тоже не вахлак. Он хищник. Победивший хищник. Жестокий, сильный, страшный…
— Мне?! Ответку перед тобой держать?!. Кто кому вола впарил, а? Кто локшанулся, а?.. Молчишь, гнида!.. Да я тебя самого на перо поставлю!..
Катал уже лихорадило. Или Клим на них страху нагнал. Или уже врубились, что их обставили вчистую. А скорее и то и другое.
Янка подняла волну. Которая накрыла с головой всех. Ментов не было, но явились крепкие парни из службы безопасности теплохода.
— Что здесь происходит?.. Что за шум?.. Играли в карты?.. А разве вы не знали?.. Стандартные вопросы.
— Да нет, все в порядке… Ошибочка вышла… Никто, ничего… Никто ни к кому претензий не имеет…
Стандартные для такой ситуации ответы. Само собой, гонщики претензий предъявлять Климу не стали. Не в их это интересах.
Но злобу они затаили. Только кому до этого дело?
— В Одессе встречать нас будут, — сказал Клим, когда каталы испарились. — Только болт им в грызло. Мы в Ялте сойдем…
А теплоход прибывал туда ровно через час. Как по заказу. На вечернюю экскурсию лихая компания отправлялась со всеми своими вещами. Больше на теплоход они не возвращались.
Глава третья
— Класс! Просто класс! — потирал руки Клим. — Пять с половиной кусков, как с куста…
Они сняли полдома в частном секторе. Большая просторная комната плюс два закутка-спаленки, кухонька с плитой и умывальником. Дорого — как-никак разгар курортного сезона. Но не дороже, чем в гостинице. И паспортов никто не требует.
— Домой надо ехать, — сказала Альбина.
— С какого это перца?.. — нахмурился Клим. Обломала она ему хорошее настроение.
— Что, две недели уже прошло?..
— Нет…
— Так об чем базар?..
Альбину тянуло в Тепломорск — ведь там остался Никита. Но в то же время ей нравилась компания, которую собрал вокруг себя Клим. Она сама, Янка. Даже Борька — хоть и дятел он, пользы от него никакой, но и вреда не приносит.
Даже Клим ей нравился. Нет, не как мужчина. Но как товарищ. Не такой уж он и псих, как она о нем думает. Толковый парень, рассудительный. Понты колотит, но зря никого не обижает. Как-то легко с ним, спокойно — как будто знаешь, что не пропадешь.
А потом романтика будней. Авантюра, риск, адреналин в крови. Это ее жизнь…
Никита… Никиту она любит. С ним хорошо. Но в то же время скучно, пресно. Разные у них натуры. Он барин, она цыганка. И все же лучше быть с ним, чем с Климом.
Только не отпускают ее. Клим при себе держит… И она почему-то не очень сопротивляется.
— Эй, какие две недели, что вы несете? — удивилась Янка.
В суть их договора с Климом ее никто не посвящал. Не знала она, почему Альбина согласилась отправиться на гастроли. Может быть, она и знала, что Клим хочет грохнуть Никиту. Но не знала, почему он его не тронул…
Зато про змею знала. На пару с Климом Альбину с Никитой выслеживали, гадюку в машину подбрасывали, сами шипели, как придурки. Для нее это была всего лишь шутка. Только Клим не шутил… Из-за Альбины он на все готов.
— Альбинка две недели с нами будет отдыхать…
— Это кто так решил?
— Я решил, — строго посмотрел на нее Клим.
— Он решил… Да пусть едет, если хочет. Мы свое дело сделали…
Янка совсем ;не прочь была избавиться от Альбины. Видит в ней соперницу.
— Она останется, — жестко отрезал Клим.
— Чтобы ты ей руку между ног просовывал, да? — начала заводиться Янка.
— Эй. это же игра была! — возмутилась Альбина. Она не пай-девочка. У нее самой язык с шипами.
— Игра?.. Да ты же чуть не кончила, когда он тебя между ног мацал…
Альбина ощетинилась, хищно сощурила глаза:
— Еще слово, и я тебе двину!..
Она уже сейчас могла ее ударить. За оскорбление. Но они с Янкой как сестры. Не должны они из-за какого-то пацана ссориться… Только если она не заткнется, ей будет худо. Альбина не дешевка какая-то, чтобы ее вот так грязью поливали. Она змей боится. Но это вовсе не значит, что не может сама быть змеей. Она и шипеть умеет, и жалить…
— Короче, замяли базар! — гаркнул Клим. Подошел к Янке, положил ей руку на плечо.
— Ты уже в нашей комнате порядок навела? — спросил он.
— Да, — с томным придыханием ответила Янка.
— Пошли, покажешь…
Он повел ее в свою комнату, которую почему-то назвал их общей с Янкой. Порядок смотреть… Ага, как бы не так. Шишку попарить…
В душе у Альбины шевельнулось нечто, похожее на легкую зависть. Она с ужасом поймала себя на мысли, что не прочь была бы оказаться на месте подруги… Нет-нет, даже если бы Клим повел бы ее в свою комнату, она бы отказала ему…
Ей нужен Никита. Ей нужен только он… Но ведь и Клим парень не промах. Такой же сильный. Только еще круче…
Янка как будто поняла ход ее мысли. Обернулась и ехидно усмехнулась. Злорадствует…