Погодин беспомощно переглянулся со мной и шагнул внутрь. Дверь захлопнулась. Черт! Я прильнул к двери и прислушался. Приглушенные разговоры. Соседка принесла соли. Отпрянул назад. Вовремя. Дверь распахнулась и выплюнула Погодина с жестяной витиеватой коробочкой из-под монпансье в руках.
Бум! — дверь захлопнулась. Я схватил Федю и оттащил в сторону:
— Ну? Там он?
— Не знаю…
— Что значит, не знаю? Там шубник или нет?
— Не видел…
— Твою мать, Федор! Ты не проверил?
— А как я проверю? Я в прихожке стоял. Баба Шура там ждать сказала, пока за солью ходила. Вроде нет его дома. И ботинок не видно, и тихо в квартире.
Внизу хлопнула подъездная дверь.
— Ладно, давай подождем, пошли на этаж выше, — я первым поднялся по ступенькам.
Что-то заставило глянуть меня вниз. Мой взгляд вдруг напоролся на те самые пресловутые колючие глаза. Человек в плаще и шляпе, задрав голову, смотрел на меня. Он все понял. Догадался, что ждем его. Еще секунду постоял, будто бы раздумывая, а потом резко развернулся и выскочил из подъезда.
— Уйдет, гад! За мной! — выкрикнул я и помчался следом, перескакивая сразу через несколько ступенек.
Я входил в повороты лестничных пролетов на лету. Цеплялся за перила и скакал вниз. Через несколько секунд очутился на первом этаже. Толкнул дверь плечом, не сбавляя скорости, и чуть не зашиб какого-то интеллигента. Остановился и лихорадочно закрутил головой. В последнюю долю секунды успел заметить справа мелькнувший за угол силуэт.
Бросился туда. Впереди лужа. Пофиг. Только бы не навернуться, только бы не упасть! Пронесся по воде, как катер, окатив сидящих на лавочке бабулек. Те что-то кричали вслед, но я уже не слышал, свернул за угол. Впереди, метрах в пятидесяти, маячила широкая спина в плаще. Шляпа с него слетела. Далеко оторвался! Я поднажал. По прямой бежать проще. Если не свернет, через минуту догоню.
Но беглец, конечно же, свернул в подворотню. Черт! Я бросил взгляд назад. Пистолет с Федей не поспевал за мной. Я нырнул в щель в заборе, пробежал какой-то проулок и очутился возле территории швейной фабрики. В это время много было промышленных предприятий прямо посреди города.
С ходу перемахнул через металлический забор и спрыгнул на землю… Внизу не удержался на ногах и покатился кубарем. Сторож на проходной не заметил. Я вскочил и побежал дальше. Твою мать! Где он?
Оббежал кирпичное здание. Вот он! Шубник обернулся и юркнул в открытую дверь здания. Бл*ха! Почему дверь открыта? Сейчас он затеряется в лабиринте коридоров — и все!
Я влетел в помещение фабрики. По раздававшемуся эху шагов понял, что беглец ушел в левую ветку. Его не видно, лишь топот слышен. Побежал в ту сторону, высматривая по пути где-нибудь на стене телефон. Нет. Даже если найду, позвонить не успею. Упущу гада!
Коридор уперся в тупик. Куда дальше? Лихорадочно огляделся. Сбоку лестница наверх. Наверное, туда. Рванул наверх и очутился в огромном, как баскетбольное поле, цеху. Окна во всю стену. Куча столов с хаотично расставленными на них массивными и угловатыми швейными машинами. Пол завален обрезью из ткани, меха и кожи. Свет закатного солнца растолкал полумрак по углам. Я прислушался. Знал, что “зверь” притаился где-то здесь. Шаг, еще… Остановился.
Слева раздался шорох. Я вздрогнул и обернулся. Ветка вяза скребла окно. На швейном столе нашел огромные ножницы. Сжал в кулаке инструмент закройщика. Тупоносые концы ножниц — так себе оружие, но лучше, чем ничего.
Прошел половину цеха, вглядываясь в каждый темный угол. Сердце бухало в груди ударами кузнечного молота. Давно так не бегал. В углу за шкафом шевельнулась тень. Я замер. Подождал несколько секунд, потом громко, но спокойно сказал:
— Я знаю, что ты здесь, выходи…
Тень зашевелилась. Из-за шкафа вышел человек в плаще. Я видел только его силуэт, но прекрасно чувствовал на себе его тяжелый взгляд.
— А ты быстрый, — раздался глухой, будто из погреба, голос. — Что теперь? Из оружия-то у тебя только ножницы?
Незнакомец выставил руку вперед, в кулаке блеснул зажатый нож. Короткий клинок складника тускло отсвечивал багряным закатом. Черт! Плохо дело. Против ножа с ножницами дохлый номер. Я огляделся, ища что-то подходящее в качестве оружия. Но кроме стульев ничего не увидел. Я отпрыгнул назад и, отшвырнув ножницы, схватился за массивный деревянный стул. Им и огреть можно, и как щитом воспользоваться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Зажатый в угол незнакомец нападать не торопился.
— Предлагаю разойтись мирно, — не выпуская ножа из рук, он вытащил из внутреннего кармана портсигар, щелкнул серебристой зажигалкой и закурил.
Вот сволочь! Делает вид, что ему все равно на меня. Будто я пыль на его подошве, которую даже смахивать не к спеху. Курит, гад, а бегает, как некурящий спортсмен.
— У меня другое предложение, — я добавил в голос побольше металла. — Ты отдаешь мне нож, и мы едем в управление.
— А ты смелый, мент, — шубник оскалился и мастерски выпустил колечки дыма. — Жаль будет тебя пришить. Хорошо подумал?
— Это не обсуждается…
— Тогда, если ты не возражаешь, я докурю…
От его каменного спокойствия и глухого голоса веяло чем-то могильным. Я ни разу не трус, но даже мне стало немного не по себе. Он думает, что инициатива в его руках, думает, что навязал мне свою игру, но нет. Кота за причиндалы тянуть не будем. Он уверен, что я струхнул и буду до последнего оттягивать схватку. Еще чего. Получи, фашист, гранату!
— Потом покуришь! — я замахнулся стулом и швырнул его в шляпника.
Тот совсем не ожидал такого поворота, но в последний момент успел увернуться. Только ножка задела его по плечу. Он поморщился. Я уже схватился за другой стул и приближался к сопернику со скоростью локомотива.
Тот отскочил в сторону, пропуская меня вперед и собираясь ударить сбоку. Но тактика не сработала. Я не такой дурак, чтобы нестись в лобовую сломя голову. Это была уловка. Я резко остановился и махнул стулом по широкой дуге. Есть! Заехал ножкой в лоб. Скользом, не сбил с ног, но рассек кожу. Вторым взмахом сверху попытался накрыть руку с ножом. Но гаденыш вовремя ее убрал и сделал ответный выпад. Острие клацнуло по дереву, я закрылся стулом, как щитом. Моя очередь. Ткнул вперед мебелью, пытаясь насадить противника на все четыре ножки. Тот резво ретировался, отмахиваясь клинком. Бл*ха! Умело бьется. Я отступил для передыха и сгруппировался. Каждая мышца, как сжатая пружина.
Шубник уже немного подрастерял уверенность. Он часто дышал и сто раз пожалел, что покурил. Не ожидал такой прыти от молодого парня. Выглядел я не матерым бойцом. Рост выше среднего и ни капли жира делали меня немного похожим на худосочного парня, ведь крепкий мышечный корсет, как у гимнаста, почти не заметен под одеждой. Внешнее впечатление обманчиво. В этом шубник убедился. И смотрел теперь на меня настороженно. Морщил лоб и оценивал взглядом, примериваясь к броску.
Громоздким стулом биться несподручно. Обзор себе закрываю, и удар точный не нанести. Я хряснул его об пол. Шубник вздрогнул и отскочил назад, ожидая подвоха. Не понял, что я делаю. Я ударил еще. Есть! Конструкция развалилась. Я наступил ногой на ножку, ухватившись за другую. Рванул, и в руках у меня оказалась лакированная твердая, как железо палка с ошметками спинки на конце. Теперь преимущество мое. С палкой можно ножу противостоять.
Я перешел в наступление. Будто тогда на ринге, обманный взмах сбоку и тут же тычок. Шляпник не успел ретироваться, и я смазал его по груди. Не слишком сильно, но пару ребер пересчитал. Его клинок жалобно звякнул по дереву в ответ.
Я не остановился и ударил еще. В этот раз целился по руке с ножом. Мимо. Ударил наотмашь, но палка напоролась на выставленный блок его руки. Отчаянный тип. Преступник вскрикнул от боли, но смог перехватить палку. Вцепился обеими руками, не выпуская свой нож. Я рванул палку на себя и одновременно ударил носком под дых. Противник не успел среагировать и словил удар. Согнулся пополам. Есть! Я замахнулся сверху, намереваясь добить, но попался на обманку. Шляпник не задыхался, лишь изобразил спазм. Ловко отскочил влево, выбросив в мою сторону руку с ножом. Лезвие чиркнуло по руке, располосовав куртку. По плечу побежало что-то теплое. Дьявол! Рассек кожу. Но в горячке боли нет.