Он расстегнул пуговицы плаща, затем приподнял ее и снял его с плеч, затем вытащил из-под нее. Потом снял с нее туфли и поставил возле кровати.
Глэдис замерла от предвкушения того, что будет дальше, но, к ее удивлению, Джереми склонился над ней и, вместо того чтобы прижаться к губам, как она ожидала, запечатлел целомудренный, почти братский поцелуй у нее на лбу.
– Спокойной ночи, моя Спящая Красавица. Приятных тебе снов. – Он выпрямился.
Глэдис заморгала. Что? Он уходит? Теперь, когда она наконец решилась отдаться ему, он уходит?!
– Джереми? – В ее голосе зазвучало отчаяние. Он передумал? Больше не хочет ее?
– Да? – Он снова повернулся и вопросительно воззрился на нее.
И тут она вспомнила о его обещании больше не прикасаться к ней, пока она сама его об этом не попросит. Но разве то, что произошло между ними в ресторане, недостаточное доказательство того, что она… не против?
– Ты… ты не поможешь мне снять и платье?
Глаза его сверкнули.
– Я всего лишь мужчина, Глэдис, не святой, и если ты думаешь…
– Я думаю, что тебе лучше закрыть дверь.
Он обжег ее взглядом.
Понимает ли она, что говорит? Джереми заглянул в ее глаза, и то, что он там увидел, заставило его позабыть обо всем на свете. Эта чудесная девушка предлагает ему себя.
Глэдис видела, что он колеблется, но твердо решила, что не позволит ему уйти. Она не знала, что принесет завтра, и не хотела сейчас думать об этом. Сегодня же она будет принадлежать Джереми. И познает наконец силу и восторг его любви.
Не говоря ни слова, он прошел к двери, и Глэдис затаила дыхание, испугавшись, что он уходит, но он закрыл дверь и вернулся к кровати, где она с замиранием сердца ждала его.
– Ты уверена, что хорошо подумала? – хрипло спросил он, присев на край кровати и наклоняясь над ней, чтобы лучше видеть выражение ее глаз. В них светилось ожидание и… желание.
Она лежала и смотрела на него, уязвимая и жаждущая вновь ощутить прикосновение его рук к своей обнаженной коже и жар его вожделения.
Джереми уловил этот зов в ее глазах и наклонился еще ниже к ее лицу. Теперь между ними не было никакого притворства, только нить разделенного влечения, неумолимого и требовательного.
– Я хорошо подумала и делаю то, чего еще никогда в своей жизни не делала.
– Что же?
– Беру инициативу на себя.
С нетерпеливым возгласом она обвила его рукой за шею и заглушила слова пылким поцелуем. Джереми замер во власти сильнейших эмоций. В его жизни было много женщин, но никогда и ни к кому он еще не испытывал того, что испытывал к Глэдис. Она была такая мягкая, женственная и податливая, и она хотела принадлежать ему.
Он и не предполагал, что Глэдис – застенчивая, сдержанная Глэдис – может наброситься на него с таким пылом. Это было так не похоже на нее, но так ужасно возбуждало. Джереми ответил на поцелуй со всей страстью, которую испытывал. Недостаток опыта у Глэдис заставлял его кровь вскипать и пениться, словно бурная река. Горячий поцелуй с каждой секундой становился все настойчивее. Он завладел ее языком и услышал вначале прерывистый вздох, затем стон – красноречивое свидетельство желания.
От ласк его губ и языка у Глэдис мурашки бежали по телу, но она очень старалась не отставать от него. Их языки сливались и сплетались, словно в каком-то эротическом танце. Потом Джереми поднял голову и спрятал лицо у нее на шее.
– Боже, я так хочу тебя, – простонал он.
– Я тоже хочу тебя, – с готовностью призналась она, прильнув к его плечу. Мир внезапно стал расплывчатым и туманным.
Внезапно Джереми оторвался от нее и встал. Внутри у Глэдис все сжалось. Он покидает ее? Она сделала что-то не так.
Но он не ушел, а просто потянул ее за руки на себя, помогая встать с кровати. Затем ухватился за край платья обеими руками и стащил его с Глэдис. Она осталась лишь в бежевом кружевном комплекте и ажурных чулках, и глаза Джереми вспыхнули золотистым огнем, когда он чуть отстранился, окидывая ее обжигающим взглядом.
Осмелев от жаркой страсти, пылающей в его глазах, Глэдис дотянулась рукой до застежки на спине и сбросила лифчик. Тут же прохладный воздух подействовал на нее отрезвляюще. Господи, что она наделала!
Она сделала попытку прикрыть грудь руками, однако Джереми схватил ее за запястья и отвел их в сторону.
– Не надо, – хрипло проговорил он. – Не закрывайся. Ты так прекрасна. Пожалуйста, позволь мне посмотреть на тебя.
Жар в темных глазах Джереми прогнал прочь всякую стыдливость. Его зрачки расширились, дыхание стало хриплым и неровным. Еще никогда в жизни Глэдис не чувствовала себя прекраснее и желаннее.
Его взгляд не отрывался от нее, пока он раздевался. Пиджак. Туфли. Носки. Рубашка. Ремень. Брюки. Глэдис упивалась медленным обнажением бронзовой кожи. С каждым предметом одежды, летящим на пол, становилось все труднее дышать.
– Ты тоже великолепен, – пробормотала она.
Глэдис несмело провела ногтем по его соску, затем позволила пальцам спуститься вниз, через грудную клетку, к животу.
Пристально наблюдая за ее лицом, Джереми увидел, как губы Глэдис слегка приоткрылись, когда он поднял руку, чтобы обхватить ее грудь. Она идеально легла в его ладонь, и он осторожно погладил большим пальцем напрягшийся сосок. Пальцы Глэдис замерли на его животе, и она выгнула спину, побуждая его продолжать.
Как могут эти большие, сильные руки быть такими нежными, недоумевала Глэдис. Они касались ее кожи, словно крылья бабочки. Он ласкал ее как человек, который любит! Эта мысль отпечаталась в ее сознании, прозвучав громко и четко.
Она наблюдала за игрой эмоций на его лице. Ей открылась та сторона личности Джереми Гамильтона, о существовании которой он сам едва ли догадывался. Интуиция подсказывала ей, что очень немногие знают, на какую нежность он способен.
Глэдис сосредоточенно разглядывала его. Он оказался именно таким, каким она его себе и представляла: мускулистым, поджарым, покрытым бронзовым загаром.
Боже, думал Джереми, как она прекрасна! Ее мягкий, теплый рот пьянит как вино. Он жадно припал к ее губам, вбирая их влагу. Он желал ее до боли, и сознание того, что она согласна, туманило рассудок.
Подхватив ее на руки, он положил ее на середину кровати и по очереди стащил с нее вначале один чулок, затем второй, скользя ладонями по атласной белой коже длинных ног. Сняв с нее остатки одежды, вытянулся рядом и приподнялся на локте, глядя в ее пылающее страстью лицо.
Глэдис повернулась на бок и прижалась обнаженной грудью к его груди. Дрожь нестерпимого желания, охватившего ее, была для нее чем-то новым, никогда ранее не испытываемым.
Стрелы острого удовольствия пронзали ее сверху донизу, начинаясь от груди и заканчиваясь каким-то удивительным трепетом глубоко внутри нее. Она могла бы поклясться, что ощутила это острое покалывание даже в самом потаенном месте. Мимолетная мысль о возможности забеременеть промелькнула в ее сознании, но, когда Джереми стал покусывать ее шею, спускаясь к груди, она позабыла обо всем на свете, кроме ощущений, которые он пробуждал глубоко внутри ее тела.