Читать интересную книгу Промышленникъ - Алексей Кулаков

Скрип пера становился все яростнее и яростнее — стряпчий на каждую фразу князя успевал "накидать" две-три, со своими комментариями и вопросами. Вопросами для себя, разумеется.

— Ну что же, пожалуй, на сегодня у нас все?

— Один момент, Александр Яковлевич. Как вы помните, я должен был найти одну интересующую вас особу…

Увидев тень довольной улыбки на лице работодателя, юрист поспешил уточнить.

— Проживающую в Тифлисской губернии.

Разочарования он не заметил. Впрочем, и особой радости тоже.

— Вот адрес и кое-какие сведения. Личного рода.

— Благодарю вас, Вениамин Ильич, вы в очередной раз оправдали все мои ожидания. Скажите, а что по другому поручению?

— Увы, о баронессе особых новостей нет.

Покинув хозяйский кабинет, и мимоходом поздоровавшись с Греве, Вениамин Ильич прямым ходом проследовал в малую гостиную. В которой, как говорится, были исключительно все свои: в одном углу управляющий Сестрорецкой оружейной фабрикой рассказывал что-то явно очень интересное, директору станкостроительного производства и начальнику аудиторского отдела. В другом — мужественно боролся (и постепенно проигрывал) с дремотой господин главный инспектор. А в третьем тихо-тихо переговаривались два молодых человека, очень схожей наружности. Мало того, у них и фамилия была одинаковая, и вообще они приходились друг другу кузенами. Чем ближе стряпчий к ним подходил, тем яснее становилась тема их разговора. Надо сказать, весьма ожидаемая тема:

— И скажу тебе, братец, провинциальные дамы, по части красоты и чувственности, столичным сто очков форы дадут. Ты уж поверь мне! Вот, помню, был у меня как-то случай…

— Кхе! Добрый день, Геннадий!

Племянник сориентировался просто молниеносно.

— Увы, ничего не помню. Здравствуйте, дядя.

И как ни в чем не бывало, продолжил рассказывать двоюродному брату о том, как он горит на работе. Вот прямо горит-горит, да все никак сгореть не может — то одно не дает, то другое.

— Ну-ну.

Оккупировав свободное кресло неподалеку от молодой поросли Луневых, патриарх семейства внимательно огляделся по сторонам, и вытащил на свет божий серую тетрадку. А в недавно покинутом кабинете, личный порученец князя практически в этот же момент выложил перед собой ее абсолютную копию — вплоть до грозной надписи на обложке. Придавил ее толстой пачкой фотокарточек, обвязанных шелковым шнурком, накрыл все это тремя толстыми конвертами, и осторожно подвинул получившийся "домик" на середину стола.

— Ваше общее впечатление от поездки, Валентин Иванович?

Греве солидно откашлялся.

— Кыштымские заводы будут отстроены и запущены точно в срок, Александр Яковлевич. Насчет подземных складских комплексов: пока еще изыскательские работы не окончены, но уже есть три многообещающих варианта. Особенно второй — настоящая цепь пещер, протяженностью как минимум в полторы версты. И глубина подходящая.

— Ну что же, это радует. Были ли какие-нибудь неожиданные моменты?

— Нет. Разве что инженеры Тиссена недовольны тем, что работы по пятому заводу ведутся без их участия?.. Напирают на то, что оборудование и конструкции могут быть неправильно смонтированы, следствием чего будут разного рода неприятности. Даже и вплоть до взрывов. Ну, вы понимаете. Одно из писем как раз на эту тему.

"Ну да, неправильно смонтированы, как же! Скорее захотелось узнать, для чего они служат, и что именно там будут выпускать. Просчитать или разузнать хоть что-то не смогли — не зря же я разбросал заказ на оборудование аж по семи разным компаниям. Так теперь окольными путями пробуют докопаться! Нет уж, безотходный синтез аммиака освоим и без них. Наверное. Года этак через полтора-два".

Александр на мгновение даже улыбнулся, представляя, СКОЛЬКО он стрясет с европейских химиков за эту технологию. Много дешевого аммиака, это много вагонов-рефрижераторов, и еще больше промышленных холодильников. А так же некоторое количество кондиционеров — для очень продвинутых и богатых ценителей прохладной свежести в летнюю жару. А азот, вернее — азотная кислота? Поистине незаменимая, как при производстве удобрений, так и пороха с взрывчаткой… Очередь из покупателей выстроится как раз от Кыштыма и до Санкт-Петербурга. А еще вернее, покупатель будет всего один — Военное ведомство Российской империи.

"Сначала я получу немножечко денег за молчание — например, с Чили. Потому что если я их не получу, они вылетят в трубу. Хотя нет, не вылетят. Но в любом случае, цены на их селитру сильно упадут. А вот ежели подкинут мне… Миллион? Нет, пожалуй, все же два. В год. То у них будет небольшой запас времени, что бы хоть что-нибудь придумать на тему спасения своего бюджета. Потом залезу в карман к своим германским друзьям — покряхтят и заплатят, без вариантов. Затем организуем что-нибудь вроде Европейского объединения, имени азота и аммиака. Где у меня будет хорошая такая долька рынка и немалое влияние. М-дя, а головной офис, пожалуй, лучше всего будет разместить в Швейцарии — мало ли? Недовольных будет много. Ну а между всеми этими событиями окончательно пропишусь в родимом военном ведомстве, как главный поставщик химреактивов для производства пороха и взрывчатки. Красота!"

— Вы предупредили охрану о пресечении ненужного любопытства?

— Это излишне, Александр Яковлевич. Она и так очень плотно опекает всех служащих Тиссена, и порядки там совсем немного отличаются от тюремных. В лучшую, разумеется, сторону. Кстати, второе письмо как раз содержит коллективную жалобу инженеров и монтажников на условия, в которых они вынуждены жить и работать. Да-да, именно это.

Проводив глазами так и не вскрытый конверт, уютно устроившийся в мусорной корзине (как раз поверх первого), Греве позволил себе усмехнуться.

— Что в третьем?

— Пермский губернатор интересуется по поводу благотворительности.

Тихо вздохнув, работодатель Валентина Ивановича отложил письмо в сторону. Греве на какой-то момент даже показалось, что во вздохе прозвучало нечто вроде:

— Как же вы все меня задолбали!

Но быть такого не могло по определению, так что этот вздор быстро и навсегда исчез из памяти мастера-оружейника. Князь же быстро просмотрел фотокарточки с видами строящихся цехов, одобрительно похмыкал и переложил тетрадку с отчетом (а с ней и фотодоказательства) в сейф. Как оказалось, порученец только того и дожидался.

— Вот, Александр Яковлевич.

На освободившееся от документов место лег длинный и узкий пенал, наподобие тех, в которых дамам преподносят милые ювелирные безделушки. Простенький, вернее даже — грубоватый, обычнейшая поделка не особо искусного в своем ремесле столяра. Заинтригованный Александр неспешно пододвинул деревянную коробочку поближе, надавил пальцами на крышечку, заставляя ее откинуться.

— Хм!

Князь медленно провел кончиками пальцев по шершавой рукоятке, а затем и по льдистой, мертвенно-холодной стали клинка. Такого знакомого, такого привычного… Или нет? Освободив нож из плена грубой упаковки, Александр покачал его на ладони, словно бы взвешивая, и сделал неуловимо-короткое движение всей кистью. Раз — и острие смотрит в потолок. Два! И обоюдоострое жало словно бы ртутью протекло меж пальцев, уставившись на Греве с хищным интересом. Три — лезвие улеглось вдоль хозяйского предплечья, став почти невидимым со стороны. Несколько плавных взмахов и не менее плавных переводов, после чего — четыре! Нож с едва слышным шорохом, похожим на шипение гадюки, пролетел через весь кабинет и впился точнехонько в стык между дубовыми панелями.

— Занятно.

Валентин Иванович сморгнул и понял, что позабыл сделать вздох. Очередная грань личности работодателя открылась перед ним совершенно неожиданно. Так неожиданно, что он прямо и не знал, радоваться или же грустить по этому поводу. Такая сноровка в обращении с коротким клинком подразумевала немалый опыт. Опыт, приобретаемый только частой и долгой практикой. Как-то совсем некстати вспомнились предположения старого приятеля — о причинах, заставивших сломаться добротный клинок золингенской стали… Вернувшись за стол, аристократ положил перед собой давнего друга, и еще раз провел кончиками пальцев по его рукоятке.

— Нож весьма похож на прежний. Изумительно похож! Но все же, это определенно не он. Златоуст?

— Никак нет, тульский мастер.

Греве ответил машинально, пораженный тем, как легко работодатель определил, что у него в руках именно "новодел". И тут же явил работодателю "исходник", с явственными следами кузнечной сварки — опять в сосновой коробочке, вытесанной чуть ли не топором. Пользуясь тем, что молодой аристократ явно находился в хорошем настроении, его собеседник решил попробовать утолить уже собственное любопытство. Нет, ну в самом-то деле, его клятвенно заверили в том, что разница между двумя клинками исчезающее мала — так мала, что можно сказать, ее и нету. Совсем. А тут, буквально сходу!