Злость почему-то не взбодрила, а даже, наоборот, расстроила. Виктору вдруг стало предельно понятно, насколько бессмысленны эмоции, когда с их помощью ничего нельзя исправить.
Он вытащил тело Жени из воды, поднял на руки и медленно перешел по мосткам на другой берег. Еще сидя на берегу, он приметил на краю соснового леска над небольшим обрывом удобную полянку. Там наверняка был легкий грунт, который удобно будет рыть даже подручными средствами.
«Конечно, надо бы поступить иначе. Например, вернуться в госпиталь или хотя бы связаться с Цехом, тогда похоронить можно будет по всем правилам, но сейчас это так же нереально, как из пушки попасть в Луну. Стоит мне высунуть нос на шоссе либо просто выйти в эфир, и Враг тут же накроет медным тазом. Он наверняка где-то поблизости. Взять себя тепленьким я теперь просто не имею права. Хотя бы потому, что в таком случае Женькина смерть окажется напрасной».
Туманов поднялся по тропинке на обрывистый берег, прошел до светлой полянки и осторожно положил Женю на землю. Место было хорошим; неприметным с тропинки, но имеющим отличный ориентир – точно напротив запруды. Виктор обошел полянку по кругу, отыскал крепкий сосновый сук и принялся за дело.
Рыть было нетрудно, земля оказалась легкой и рассыпчатой, как песок. Минут через десять Туманов углубился почти на четверть метра по всей площади будущей могилы. Работал он сосредоточенно, не отвлекаясь и не прерываясь ни на секунду, а потому и не заметил того, что происходит у него за спиной.
По земле позади Виктора медленно, будто вязкая жидкость, растекалась чья-то тень. Тот, кто ее отбрасывал, словно вырастал из земли, покачиваясь в такт деревьям и периодически вздрагивая, отчего тень колебалась, как колеблется водная гладь от близких звуков набата. Тень росла и надвигалась, но Туманову было невдомек, что теперь он на полянке не один. Он работал, изредка смахивая капли пота, и не замечал ничего вокруг. Тень прекратила вытягиваться в длину, на секунду перестала колебаться, затем вдруг резко укоротилась и так же резко продвинулась в сторону сыщика. Лишь когда тень накрыла часть вырытой ямы, Туманов наконец вышел из своего рабочего транса, прекратил копать и медленно повернул голову в сторону того, кто отбрасывал странную тень.
– Помочь? – прозвучал хриплый голос над самым ухом Туманова.
Виктор в панике отшатнулся, но это не помогло избежать неприятностей. Человек сплюнул смесью болотной жижи и песка сыщику почти на колени. Туманов отполз на четвереньках примерно на метр и замер с выпученными глазами. Рядом с краем наметившейся могилы, тоже на четвереньках, покачиваясь и отчаянно кашляя, стояла… Женя! Мокрая, испачканная грязью, с тиной в спутанных волосах, но живая.
Туманов вытер крупные капли пота на лбу, поднялся на ноги, осторожно, будто боясь спугнуть, подошел к девушке и присел рядом. Женю в этот момент вырвало все той же болотной грязью, но зато она перестала кашлять. Тяжело перевалившись, она села по-турецки и утерла ладонью рот. Мокрые волосы прилипли к лицу, но убирать их она не спешила. Скорее всего, не было сил.
– Глазам не верю, – прошептал Виктор. – Ты жива!
– Вроде того, – Женя снова откашлялась. – А не должна?
– Дай-ка, – Туманов наклонился и ощупал ее спину.
Все кости были целы. Во всяком случае, ребра не торчали в разные стороны, а позвонки не хрустели под пальцами, как пластмассовые контейнеры с суповым набором. Сыщик осторожно убрал с лица девушки волосы. Губы были еще синеватыми, но это скорее от холода, а муть из глаз исчезла вовсе, и общий цвет лица сменился с серого покойницкого на бледно-розовый. Девушка вопросительно уставилась на Виктора.
– Убедился? – Она протянула руку. – На, еще пульс пощупай.
Туманов с серьезным видом, изображая как минимум профессора медицины, кое-как нащупал слабый пульс и кивнул.
– Пациент скорее жив, чем мертв!
– Это я, я, – Женя подняла руку, как примерная школьница, но тут же бессильно ее уронила.
Туманов тоже наконец расслабился и сгреб девушку в охапку.
– Женька! Ты жива!
– Задушишь, – просипела она, при этом даже не пытаясь вырваться из объятий сыщика.
– Теперь можно, – Туманов отпустил ее. – Ты сама-то что чувствуешь? Что помнишь?
– Помню двоих уродов на «Крузере». Как меня шарахнули бампером и зафутболили в реку. Потом было темно и холодно. Потом мокро, больно и душно. А потом… я прокашлялась и начала рассказывать тебе, что помню. Пока это все.
– Вот когда было темно и холодно, это то самое, – заметил Виктор.
– То самое? Смерть, что ли? А где свет в конце тоннеля и ангелочки?
– Не веришь?
– Почему же не верю? Я не отрицаю, что дело было кисло. Просто обидно, что, оказывается, верила в сказки. Как я выгляжу?
– Смотрела «Звонок»?
– Что, такая же ужасная?!
– Нет, просто мокрая, – Виктор рассмеялся.
– Надо выжать все, умыться… – Она поморщилась и передернула плечами. – Бр-р, нет! К водоемам я больше не подойду на километр!
– Тише, – Туманов вдруг поднял руку и замер, прислушиваясь. – Кто-то идет.
– Это вон там, на тропинке, – Женя потянула носом. – Люди. Двое. Бухие.
– Наверное, местные нас засекли. Спрячься на всякий случай. Если они не видели, как я тебя вылавливал, то и ни к чему им лишняя информация.
– Я вон там, в кустах буду, – Женя с трудом поднялась, Туманов ей помог, и побрела в заросли дикой малины. – Если что, зови.
– Справлюсь, – уверенно сказал Туманов и уселся на ближайшую корягу в стороне от недорытой ямы.
Людей было действительно двое. Мужики средних лет, роста, веса и степени вменяемости. Один с бородой, другой с лысиной. Судя по одежде – один в растянутых спортивных штанах, майке и кирзачах, а другой в домашних тапках, замызганном камуфляже и доисторической кепке с пластмассовым козырьком, – от места жительства они не слишком удалились. А судя по тому, что один прихватил с собой ружье, а другой – топор, намерения в отношении чужака у них были не самые добрые.
Туманов вопросительно взглянул на делегацию, но первым начинать диалог не стал. Селяне тоже не вмиг сообразили, с чего начать, и пауза затянулась на целую минуту, а то и больше. Все это время мужички переминались с ноги на ногу, косились на яму и выразительно, как им казалось, зыркали на Туманова. Сыщик с достоинством выдержал этот немой прессинг, с любопытством разглядывая колоритный лесной патруль, словно это были экспонаты в живом музее.
Наконец, не выдержав напряжения, бородатый мужичок угрожающе потряс двустволкой и разродился сразу пакетом вопросов:
– Слышь, мужик, а че тут? Че за дела? Я в ментовку позвонил, так что не дергайся, понял?
– Нет, не понял, – Туманов встал и отряхнул ладони. – Тебе-то какое дело «че тут»? Отдыхаем, купаемся. Нельзя?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});